«Погибла, погибла», – понеслось по рядам. Амархтонские ополченцы тревожно перешёптывались, поглядывая на Дарвуса. Как теперь поведёт себя их новый король, ведь с падением Сильвиры пала и всякая надежда на победу?
«Не мудро ли будет отступить и запросить мира у Хадамарта?» – вопрошали одни взгляды.
«Почему мы стоим? Веди нас – пойдём и умрём вместе с нею!» – взывали другие.
А Дарвус молча сидел на своём вороном коне, глядя на бушующую Тёмную долину. Глаза его застыли, губы сжались, каждая мышца на лице напряглась.
Скорбная весть разносилась всё дальше и дальше по городу.
***
«Так это ещё не всё?!» – ужалила мысль. И толпы врагов, окружающих её израненное тело, не убьют её сразу?
Страшные лики, увенчанные змеевидными диадемами, закрывали от её глаз мутное небо Тёмной долины: прожигающие ненавистью взгляды, жаждущие разорвать презренного врага на куски, сдерживающие себя со скрежетом зубов лишь для того, чтобы продлить свой триумф, растянуть наслаждение местью.
«Проклятье! Бессилие. Даже меча не поднять. Даже слова не вымолвить. Только глаза ещё подчиняются».
Сильвира хотела зажмуриться, чтобы не видеть ужаса, который её ждёт, но удержалась.
«Нет, твари. Даже взгляда отвести меня не заставите. Глядите в них, глядите…»
Она успела заметить верховного жреца – это был дряхлый старик с кровоточащими морщинами, облачённый в богато вышитые красные одежды. Он был настолько дряхл, что казалось, одна только ненависть к Сильвире его и держит, и забери от него эту злобу, он рассыплется в прах.
Древко посоха ударило её в щеку. Из глаз брызнули слёзы. Это верховный жрец в ярости ударил павшего врага, не в силах себя сдержать. Послышался глухой рык – кто-то из архидаймонов неодобрительно шикнул, и группа красных жрецов тут же подалась назад.
Сильвира почувствовала, как её стопы обматывают цепью, и от нового приступа страха судорожно задёргалась.
«Спаситель мой, что они делают?! Что они задумали, о нет! Милосердный Спаситель, дай мне скорее умереть!»
Она увидела над собой архидаймона в алых доспехах почётного властителя тьмы.
Это он. Тот самый посланник Хадамарта, который дерзко говорил с нею перед Битвой у Драконовых скал. Тот самый, который грозился притащить её в цепях пред лицо Хадамарта. Сейчас его переполняло мрачное беззвучное торжество.
Этого Сильвира уже не могла вынести и сильно зажмурилась. Цепи натянулись. Королева почувствовала, что её волочат за ноги по истоптанной земле, по кровавой грязи, по древкам копий и клинкам мечей, по телам и конечностям павших даймонов и людей.
«Дай мне умереть!!!»
Она чуть не завизжала, чисто по-женски, но из горла вырвались только судорожные испуганные хрипы. Она хотела провалиться в обморок, заблокировать сознание, но как назло все её чувства обострились, и теперь она ощущала всё очень отчётливо: как волочатся её волосы по окровавленной земле, как нелепо влачатся раскинутые руки, наползает на лицо нагрудник… Затем неровная поверхность кончилась, и её потащили по степному ковылю, где ещё не было сражения. Ближе к багровому шару.
Смертный ужас пронизывал всё её тело, голову раскалял жгучий стыд, единственное, чего она жаждала и о чём молила – это смерть, и с ужасом осознавала, что враги не позволят ей быстро умереть, и всё самое жуткое ещё впереди.
«Нет, я не вынесу, не вынесу! Этот позор сейчас закончится! Я умру. Умру сейчас же! Просто откушу себе язык и захлебнусь кровью…»
От этой мысли, желанного избавления, ей стало чуть-чуть легче. Действительно, как она не подумала об этом сразу!
«Остановись, Сильвира! Что ты удумала?! Ты не беззащитная девчонка перед бандой насильников. Ты победительница чёрного дракона Фамбода! Владычица, поднявшая весь юг с колен, могущественная воительница, изгнавшая Хадамарта из Амархтона! Ты же так рвалась в этот бой, так жаждала встретиться с Хадамартом лицом к лицу! Вот он, перед тобой. Так что соберись, королева-воин. И бейся! Бейся за тех, кого любишь, за свою мечту!»
Сильвира оставила всякие попытки подчинить себе это мятущееся израненное тело. Глаза её оставались закрыты, но веки совершенно расслабились.
«Успокоиться. Сосредоточиться. Ощутить силу, живущую глубоко внутри. Силу, что подобна маленькому огоньку в бездонной кромешной тьме».
Тяжёлая поступь волочившего её архидаймона стихла. Тело замерло, распростёртое на тёмном ковыле. Надменно брошенная цепь упала ей на колени. Шар, излучающий неистовую энергию, рядом! Близко, как никогда!
«Приготовься…»
От шара полыхнуло магическим жаром. Взор бессмертного теоита устремился на поверженного врага.
«Давай!!!»
Сильвира открыла глаза. Замелькали разноцветные расплывчатые тона: багровый, за ним оранжевый, жёлтый, чёрный – многоликие слои сущности Хадамарта открывались ей со скоростью падающей молнии.
Она ожидала ощутить его испепеляющую злобу и ненависть, но ошиблась. Злоба и ненависть были всего лишь обманчивым поверхностным слоем, что одурманивал и направлял легионы даймонов. Многовековая хитрость, коварство, холодный расчёт и изощрённый разум тоже не определяли природу этого теоита. Сильвира ощутила: в глубине его сущности таится настолько древняя и могущественная личность, что разум смертного попросту неспособен понять его мысли и желания. Единственное, что вынесла Сильвира, так это его неукротимая тяга к господству над людьми. Именно над людьми, потому как даймоны для него – всего лишь инструмент для порабощения людей. Все эти изолиты, аласторы, ренгарки и исторги, драконы, гарпии и крылатые змеи нужны ему только как армия, но человеческий род – как единственный источник власти. Власти, без которой он утратит своё бессмертное существование.
«Так Амархтон для тебя не просто цитадель силы, не просто столица империи, Хадамарт! Он – твоё сердце. Твоя власть, без которой ты – просто призрачный дух, способный лишь пугать одиноких путников в безлюдной пустоши. Без людей ты ничто».
«Да, Сильвира. Мне нужны люди. В том числе и ты. Без тебя мне не удалось бы осуществить тот замысел, который в конечном итоге сделает всю Каллирою моей империей. Хочешь увидеть будущее, которое уготовано этой стране благодаря твоим усилиям? Я готов сохранить тебе жизнь, ничего не требуя взамен. Только для того, чтобы ты это увидела».
Всё человеческое существо Сильвиры содрогнулось и сжалось. Откровение, озаряющее её достигший критического предела рассудок, грозило погрузить её в пучину вечного отчаяния, ибо теоит приоткрыл ей лишь самую малую часть своих мыслей – тех, которые способен понять смертный.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
