Под встающее палящее солнце на горизонте: Войчек, Варкесс, Ласка, Рихтор, Хомк, Люшан и шестеро воинов-сильфид отправились к руинам, чтобы щепетильно обследовать покосившиеся со временем строения, и определить, могут ли они временно приютить их немалую компанию?
Солнце не успело еще взойти на небосклоне, а жара и духота с настырностью потеснила ночную прохладу, обдавая карабкающиеся фигуры храмовников и сильфид волнами жара. Войчек вспомнил не долгое путешествие по югу, в Губернии Лафим, вежливый, но поспешный прием в столице госпожи Илены Альвинской, скромный с трудом сказать, гостеприимный банкет и быстрое прощание. Он еще тогда поразился, как отстранено бывшая супруга герцога Альвинского встретила свою собственную дочь и, как отчуждено на них обращала внимание, и еще отчужденней взирали советники, лихачи-затейники. Он попытался испросить у Матеуса, старшего мастера, в чем их вина, и чем они навлекли к себе столь открытое презрение, на что Матеус хмыкнул и тайно рекомендовал своему другу и сослуживцу не забивать башку всякой чепухой. Политика! Тогда их мысли думали о другом, и жара казалась мелочным пустяком, сейчас, когда ожидаешь неизвестного и опасного со всех сторон, противен писк назойливого комара или шевеление паука среди камней. Настораживаешься от любого шороха!
Руины расположились в пологой впадине и потому практически невидимы со стены чахлого леска, расположившегося пол мили к западу и не видны с юга, ибо там начиналась возвышенность, возможно гряда холмов. Войчек пригляделся к постройкам, да, наверное, это было укрепное строение, возможно легкий форт деревенских домиков вокруг не видно, значит, здесь дежурил сезонный караул. А может и регулярное чье-то войско, кто его знает, сколько этим камням лет?
Ромбовидная каменная постройка имела единственный въезд с северной стороны, что наводило на мысль, что когда-то этот форт мог принадлежать северянам или северному ополчению, какого-то поселка. Про местных рыцарей и графов Войчек сильно сомневался, в такую дыру вряд ли кто забрался бы из северной знати, а в центральных землях континента жил простой народ. Выходит: местное ополчение. А если развалины, значит, после стычек или просто покинут после дислокации за Откосые горы? Вариант имел почву и оправданность.
Рихтор внезапно скомандовал всем вниз.
Вниз, так вниз.
Войчек по мере приближения старых стен, смешанным чувством стал понимать, что видит это сплюснутое в вершинах башен строение не в последний раз, что судьба его будет тесно переплетена этим местом. От такого жаркого представления, он едва не оступился и не полетел в колючий кустарник, Рихтор и его товарищи зашипели на него. Не шуми!
Но их опасения и осторожности оказались напрасными, стены форта-замка пустели не один год, а единственными жителями комнат и коридоров — это ветер, крысы, кроллы, змеи и духи. Рихтор оживлено щебетал на родном языке со своими сородичами, заглядывая в каждый угол, в каждую комнату и альков.
Войчек пытался найти хоть какие-нибудь доказательства покинутости форта: обгорелые останки, скелеты, вещи. Ничего! Кроме ветхих лавочек, стульев, убитых столов, ржавых клетей в хранилищах и подвале. Он думал нащупать следы в подвале, там, где по идее можно было натолкнуться на хоть что-нибудь, но тщетно, безрезультатно. История этого места не оставила ему ни малейшего шанса. Форт-замок заброшен от начала бастионной башни до контрфорса и глубокой бойницы. Идеальное место для заселения! И, конечно же, об этом подумали в первую очередь сильфиды, вот почему они так радостно и яростно щебетали.
Гомон и восторженные крики огласили округу — это королева Мальра ввела свое племя и храмовников во внутренний двор крепости. Отлично, теперь у нас есть хоть какой-то дом! Хоть какая-то крыша над головой.
— Войчек! Войчек! — Скандировали сильфиды и, эхо сотрясало стены, вдруг нашедших своих новых хозяев. — Войчек! Войчек! Войчек!
Мастер клинка и ножа невольно потянулся к сумке реликвий, рука легла на скипетр, тот потеплел, отвечая магией и… жаждой! Войчек проглотил комок — вот он миг! Решайся!
— Войчек! Войчек! Войчек!
Ради храма Хизельмаш!
Ради старейшин и мастеровых!
Ради подмастерья и учеников!
Ради клятвы данной Хесаму!
Ради обещаний данных крылатому народу!..
Он шагнул навстречу крику, скандирующему и долетающему аж до Откосых гор…
Теперь он знал, как поступить! Теперь он верил, что сила Хизельмаша возродится!
* * *
— Граф Коршун, вы боитесь пространственных порталов?
Начальник Тайной службы Мейдрина зябко, передергивая плечами, вымучено улыбнулся, показывая видимую стойкость и выдержку. Хорошенький вопрос, что он боится в крепости Ордена Северных Магов? Легче перечислить к чему, можно привыкнуть, а чего он ни за какие уговоры и гроши не впустит в свою жизнь. И в первую очередь, конечно же, магию. Опасную, неизведанную и непознанную до конца им внутреннюю силу, которая за весь путь от Мейдрина до бастиона Вельвеллы успела натворить немало бед. Граф Коршун надолго запомнил гибель магиков и увечье Богдаша. Помнил страшные и противные пасти верльвов — стражей Молочных Пик. Помнил, чем бы закончились ихние злоключения в ущелье гор, если бы вовремя не подоспел архимаг Герн Курт со своими людьми. Помнил собрание в Закрытой зале и никогда… никогда! — дал себе слово, не забывать, кто стал виновником всех напастей по дороге через Пики. Слова начальника Контроля Сил оглушили и выбили почву у него из-под ног, как оказалось все просто и чудовищно в то же время — виновник хаоса и столкновений с верльвами никто иной, как сам архимаг Орест Бартольд. Виновник Верховный маг Ордена Северных Магов! Сначала граф Коршун отказывался в это верить, смутно воспринимал в предложенное Фельтом Галашем объяснение, и заместитель Верховного мага Родлен Сордин с почтенным спокойствием, терпеливо подтвердил сказанную сослуживцем правду. Во-первых, контроль над защитными арканами и активация, и деактивация подчинена исключительно Верховному магу, в каком бы состоянии тот не находился. Тот момент, что Орест Бартольд пребывал в беспамятстве, нисколечко не снимало с него акта ответственности, а наоборот, ставило весь Орден в шаткое положение, ибо работа щитов пребывала в автономном режиме, до тех пор, пока здоровье архимага Бартольда не стабилизировалось. Во-вторых, и самое главное, верльвы — боевые единицы, от первой до последней особи в силу сложных магических нитей подчинялись исключительно плетениям Ореста и никому другому. Что и показало на деле. Впав в беспамятство, верльвы тут же вышли из под контроля и агрессивно оккупировали горы и ущелья, а те особи, что находились в вольерах крепости ордена, благодаря Бессмертным, впали в состояние апатии. Что и спасло положение. Вопрос о передаче нитей контроля над щитами и верльвами неоднократно стоял на собраниях Верховенства Ордена, но Бессмертные и Лесс Томаргон включительно, каждый раз отклоняли пересмотр прав, и всякий раз судьба крепости и всего ордена пребывала в ослабевающих руках Ореста Бартольда…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
