они не оставят несчастную женщину в покое? Зачем резать ее, когда совершенно очевидно, что она просто естественным образом угасла? Жена со мной полностью согласилась. Ее очень расстроила эта суета, знаете ли.
— Это было крайне неприятно для всех причастных, — заметила сестра Форбс, — и, разумеется, поставило меня в чрезвычайно неловкое положение. Мне не следовало бы распространяться об этом, но раз вы родственник, то вы поймете.
— Разумеется. А вам самой никогда не приходило в голову, сестра, — мистер Симмс-Гейторп наклонился вперед, нервно смяв руками свою мягкую шляпу, — что за всем этим действительно могло что-то быть?
Сестра Форбс поджала губы.
— Видите ли, — продолжал мистер Симмс-Гейторп, — бывали случаи, когда врачи пытались склонить своих богатых старых пациенток составить завещание в их пользу. Вы не думаете, что… э-э?
Сестра Форбс всем своим видом дала понять, что «думать» не входит в ее обязанности.
— Нет, конечно, нет. Но как мужчина мужчине… то есть, я хотел сказать, строго между нами — может, были какие-то неурядицы насчет приглашения нотариуса или еще чего-то в этом роде? Разумеется, моя кузина Мэри — я называю ее кузиной, хотя на самом деле между нами нет родственной связи — она, безусловно, милейшая женщина и все такое, но, может, она не горела желанием посылать за нотариусом, а?
— О, мистер Симмс-Гейторп, уверена, что вы ошибаетесь. Мисс Уиттакер очень хотела, чтобы у ее тетушки были в этом смысле все возможности. На самом деле — надеюсь, я не выдаю никакой тайны, сообщая вам это, — она мне говорила: «Если мисс Доусон выразит желание встретиться с нотариусом, в любое время, когда бы это ни случилось, позаботьтесь о том, чтобы за ним немедленно послали». Я, разумеется, так и поступила.
— Вы за ним посылали? Значит, он не пришел?
— Конечно, пришел. Без всяких проблем.
— Ага! Это как раз свидетельствует о том, как могут ошибаться сплетницы! Простите, но у меня, оказывается, было совершенно превратное представление о случившемся. Совершенно уверен, что мисс Писгуд говорила, будто ни за каким нотариусом не посылали.
— Уж не знаю, откуда мисс Писгуд вообще могло что-то быть об этом известно, — фыркнула сестра Форбс. — Ее разрешения в этом деле никто не спрашивал.
— Конечно, нет, но вы же знаете, как распространяются слухи. А кстати, раз имелось завещание, почему его не огласили?
— Я не говорила, что оно имелось, мистер Симмс-Гейторп. Никакого завещания не было. Нотариус приезжал оформить доверенность, чтобы мисс Уиттакер могла подписывать чеки и прочие финансовые документы за свою тетю. Это было совершенно необходимо, потому что силы покидали больную на глазах.
— Да, наверное, под конец она уже плохо соображала.
— В сентябре, когда я сменила сестру Филлитер, пациентка была во вполне здравом уме, если не считать этой ее фантазии насчет отравления.
— Она действительно боялась, что ее отравят?
— Раз или два она сказала: «Я не собираюсь умирать ради того, чтобы доставить кому-то удовольствие, сестра». Она мне очень доверяла. По правде сказать, мистер Симмс-Гейторп, со мной она была в лучших отношениях, чем с мисс Уиттакер. Но в октябре голова у нее начала слабеть, и она часто бредила. Порой, очнувшись, она со страхом спрашивала: «Они его уже приняли, сестра?» — вот именно так. Я отвечала: «Нет, еще не приняли», и это ее успокаивало. Вспоминая сейчас те дни, когда ее сознание мутилось, я думаю, что она действительно боялась чего-то. С больными, находящимися под действием наркотиков, это часто случается. Они половину времени проводят в бреду.
— Значит, в последний месяц, полагаю, она едва ли могла составить завещание, даже если бы хотела?
— Да, думаю, в тот период она уже была не способна это сделать.
— Но раньше, когда приезжал нотариус, могла, если бы пожелала?
— Разумеется, могла.
— Но не сделала?
— О нет. Я все время находилась при ней, по ее особому распоряжению.
— Понятно. Вы и мисс Уиттакер.
— Бо́льшую часть времени даже без мисс Уиттакер — только я. Я понимаю, что вы имеете в виду, мистер Симмс-Гейторп, но вам стоит выбросить из головы все дурные предположения относительно мисс Уиттакер. Нотариус, мисс Доусон и я провели втроем около часа, пока секретарь в соседней комнате готовил все необходимые документы. Все это, видите ли, делалось потому, что еще один визит нотариуса с нашей точки зрения мог оказаться слишком обременительным для мисс Доусон. Мисс Уиттакер пришла лишь в самом конце. Если бы мисс Доусон хотела составить завещание, у нее были все возможности это сделать.
— Ну, рад это слышать, — сказал мистер Симмс-Гейторп, собираясь уходить. — Все эти мелкие недоразумения имеют неприятное свойство сеять разлад в семье. Однако мне пора. Я очень огорчен, что вы не сможете к нам приехать, сестра, и моя жена будет крайне разочарована. Придется искать кого-нибудь другого, такого же приятного — если это, конечно, возможно. До свидания.
В такси лорд Питер снял шляпу и задумчиво почесал голову.
— Еще
