cМежду тем император спросил совета у князей, как ему следует поступить с Мешко. Первым из них взял слово архиепископ Геро: «Когда было время и проблему можно было решить с честью для Вас, Вы меня не послушали, хотя я предлагал это. Теперь же дух Болеслава из-за длительного ареста его сына отвратился от Вас, и боюсь, что если Вы отпустите его без заложников и клятвы, Вы лишитесь в последующем верной службы их обоих». Большинство присутствующих согласилась с его речью; но продажная часть [знати] сокрушалась о том, что в таком случае случится с честью [императора]. Деньги победили здравый смысл, и сын был возвращен Болеславу; причем [князья] умоляли, чтобы он и его сын, помня о Христе и своей клятве, никогда более не причиняли императору неприятностей. Те по обыкновению ответили на этот дружеский призыв в льстивых тонах, что не соответствовало [их дальнейшим] действиям.
Император, сознавая это, ушел из Мерзебурга и последующие молитвенные дни провел в Кауфунгене6, куда перенес свой двор из города Касселя; там, следуя совету Хериберта, архиепископа Кёльнского, он поставил Хейденрейха во главе Верденской обители. Обсудив там насущные дела, он в канун Троицы прибыл в Имбсхаузен7 и торжественно провел там вместе с епископом Мейнверком этот святой праздник8. Вал9, аббат Корвеи, которому уже ранее было запрещено исполнять его обязанности, был там низложен,c da привилегии и обычаи, дарованные обители Людовиком Благочестивым, были изменены властью императора;d c[аббатом] без согласия братии был назначен Друтмар10 из Лоршской обители. Когда он в ту же неделю пришел занять свое место, те, жалуясь, что их жизнь, служившая примером почти для всех монахов, обесценена, всей общиной, за исключением 9 человек, с плачем ушли, как и предсказывал почтенный аббат Лиудольф их будущее.c dHo многие по милости Божьей вернулись назад, предпочтя подчиниться уставу, нежели жалким образом бродить по свету.d
cВо время празднования Троицы Эрнст11, славный герцог Швабии и преемник Германа Дитя, вопреки праву охотясь в каком-то лесу и собираясь застрелить лань, был нечаянно ранен одним из своих рыцарей. Чувствуя приближение смерти, он призвал вассалов и умолял их пощадить виновного; и так как не было священника, которому он мог бы исповедоваться в своих грехах, он вместо него велел подойти одному из рыцарей. Когда тот подошел, он сказал: «Подойдите все и примите слухом сердца деяния вашего умирающего и грешного [господина], и сообща помогите мне их искупить; прошу вас, вверьте грешную мою душу всем верующим, отсутствующим ныне, и умоляйте жену мою беречь свою честь и не забывать меня». Сказав это, он поведал всем присутствующим все грехи, какие только смог вспомнить. Вскоре 31 мая он ушел из этого мира и был погребен в Вюрцбурге возле своего отца маркграфа Леопольда, как и просил. Этот юноша имел счастливую душу, которой, как сам он заявлял при жизни, более по нраву краснеть перед многими [людьми в этом мире], чем виновной явиться перед лицом Бога.
На этот праздник в Имбсхаузен пришел из западных земель некий крестьянин, принеся императору новое послание и никому не желая его открывать, кроме самого [цезаря]; с собой он нес палку, которой погонял во время пахоты скот, когда через голубя получил с неба повеление. Был он столь высокого роста, что все, кто его видел, очень этому удивлялись. Возвращаясь домой, он всем, кто вопрошал его, говорил, что по приказу императора придет после похода в Ахен и получит там от него ответ. Но поскольку император это предостережение и еще многие другие оставил без внимания, то понес [заслуженную] кару.
Император, придя на последовавшее за тем рождество св. Иоанна Крестителя12 в Гослар, передал герцогство Эрнста своей кузине и ее сыну13; отправившись затем в Магдебург, он смиренно просил Христова воина Маврикия о заступничестве, чтобы сломить упрямство враждебного Болеслава.c dB этом году император постановил отправить посольство к Болеславу ради возвращения отобранных им земель.d c3атем сомкнутым строем он прибыл в место под названием Шленцфурт14; там 8 июля произошел сбор войска, но вместо защиты жители испытали от него грабеж. Когда они переправились через Эльбу, королева, вернувшись вместе с епископом Титмаром в Мерзебург, ожидала прибытия императора. Когда войска пришли в округ Лаузиц, на них, сделав вылазку, напал гарнизон города Цютцен15. Однако они, перебив многих из [нападавших], взяли в плен Эрика, которого звали «Гордый» и который бежал туда из Саксонии за убийство, и доставили его к императору.
Император, направившись к Одеру, отправил лучших из своего войска к месту под названием Кроссен, где засел со своим войском Мешко, чтобы напомнить ему об обещанной им верности и убедить не допустить разорения провинции, а лучше - заранее ее сдать. Тот дал им такой ответ: «Я признаю, что милостью цезаря был вырван [из вражеской власти] и обещал верность; и охотно соблюдал бы ее, если бы был свободен. Нынче же я подчиняюсь власти отца; а так как он запрещает мне это делать, да и воины его, здесь присутствующие, не допустят подобного, я против воли отказываюсь от этого. Мое отечество, на которое вы напали, я, если смогу, буду защищать вплоть до прихода моего отца и только тогда постараюсь склонить его к милости императора». Те вернулись назад и сообщили об этом императору. Между тем герцог Бернгард со своими союзниками - епископами и графами -а также ордой безбожных лютичей, с севера напал на Болеслава, хоть того со всех сторон защищал Одер.
Император же, перейдя в день обретения первомученика Христова16 Одер, разбил полчища оказавших сопротивление поляков; из его же войска погиб славный юноша Ходо вместе с Эккерихом и еще одним вассалом графа Гунцелина. Он вместе с Зигфридом, сыном маркграфа Ходо, был обвинен императором в связях с Болеславом, однако в тот же день сумел мужественно оправдаться; преследуя бегущих врагов, Ходо далеко оторвался от своих и, пораженный стрелой в голову, лишился сначала глаза, а затем и жизни. Мешко, опознав, оплакал его тело, ибо, когда [Мешко] находился в плену, тот был его защитником и утешителем; позаботившись [о теле], он отправил его к [немцам]. Врагов же погибло не менее 600 человек; огромной была также оставленная ими добыча.
Болеслав, узнав об этом, хоть и хотел отбыть туда, но не рискнул открыть проход стоящим перед ним врагам. Куда бы ни бросались враги на лодках, он всюду следовал за ними со своими людьми крылоногим конем. Наконец, подняв паруса, наши плыли целый день и, когда враги уже не могли следовать за ними, высадились на берег и сожгли ближайшие [селения]. Болеслав же бежал. Когда герцог Бернгард со своими людьми не смог прийти на помощь императору, то отправил тайно пеших гонцов и сообщил ему о своем вынужденном непослушании, а затем, разорив окрестности, вернулся домой. Ульрих, князь Чехии, который должен был прийти вместе с баварцами, также не исполнил это по многим причинам; все же своей близостью они оказали ему верную службу. Ибо Ульрих сжег крупный город Бизнитц17, взяв в плен не менее тысячи мужчин, не считая женщин и детей, и так вернулся домой. А маркграф Генрих18 с баварцами, узнав, что воины Болеслава творят разбой неподалеку от него, напал на них и, убив 800 сопротивляющихся [врагов], отобрал всю добычу.
Император, вернувшись из Польши, пришел в округ под названием Диадези и стал лагерем в узком месте; там никто не жил, кроме одного пчеловода, который тогда был убит. Болеслав, услышав, что император собирается уходить другим путем, чем тот, которым пришел, всеми силами укрепился на Одере. Однако, узнав, что тот ушел, он отправил к месту, где расположилось войско, большое количество пехоты, приказав им, если представится случай, нанести вред хоть какой-то части [вражеского войска]. Кроме того, он отправил к императору своего аббата по имени Туни19, якобы для заключения мира; однако тот, сразу признав в нем шпиона, до тех пор удерживал его у себя, пока почти все войско с помощью сделанных предыдущей ночью мостов не переправилось через лежащее впереди болото.
Только тогда он, одеянием - монах, делами - хитрый лис - за что и был любим своим господином - вернулся к своим; а император, поручив оставшихся архиепископу Геро, маркграфу Геро и пфальцграфу Бурхарду, отправился вперед, призвав тех быть осторожнее, чем обычно. Вслед за тем враги, скрывавшиеся поблизости в лесу, трижды издали клич и, подняв страшный шум, напали на отряд императора; среди них бежали также стрелки. Те, оказав им храброе сопротивление и в первой, и во второй схватке, убили многих из них, потерявших строй. Но, когда некоторые из наших бежали, враги сомкнули строй, атаковали и рассеяли их, а затем, пустив стрелы, перебили оставшихся. Архиепископ Геро и граф Бурхард были ранены и, едва уцелев, сообщили об этом императору. Юный Лиудольф вместе с немногими был взят в плен, а маркграфы Геро и Фолькмар с 200 рыцарями были убиты и ограблены.
