— Мне кажется, Игорь, ты куда-то спешил, — замечаю я, пока Бойко не начал распространяться вслух. — Не забудь артиста успокоить, мол, кино не будет, денег на съемку нет, потому что в нем секс отсутствует.
На лице Игоря теперь уже проявилось полное облегчение и он решительным шагом двинулся к двери.
— Да, прибавил я тебе забот, Игорек, — спокойно замечаю вслед открывающему дверь Игорю, — зато совесть чиста.
И после того, как Бойко плотно прикрыл за собой дверь, тихо добавляю всего одно слово:
— Палач!
31
Легкий октябрьский холодок не пробирается под плотно подогнанную ветровку и я чувствую, как медленно выступают из-под кожи первые капельки пота. Хотя доктора, приглашенные Сабиной, в один голос выли, что мне нужно, минимум, неделю не подниматься, уже второе утро начинается с легкой пробежки. Когда кошка заболеет, она к ветеринару не бежит, а, повинуясь древним инстинктам, ищет на остатках зеленых городских островков какую-то травку. У меня отношения к докторам не хуже, чем у этой кошечки, хотя «Вискасом» не питаюсь. Зато инстинктивно догадываюсь, что таблетки в сочетании с продолжением привычного ритма жизни принесут гораздо больше пользы, чем припрессовка собственным задом накрахмаленной простыни. А насчет «Вискаса» пресловутого, так мне уже известно, какие страшные последствия могут дать эти консервы, даже если срок их употребления не просрочен.
Несмотря на то, что из-за тяжелой болезни в «Козероге» я не бываю, трудовые ритмы фирмы не сбиваются. На прошедшей неделе мы заработали аж восемьдесят тысяч и мое сердце переполняет гордость за сотрудников, умеющих так хорошо вкалывать без руководства. Они, наверное, этим тоже гордятся. Иначе почему начальник отдела снабжения и главный инженер устроили несанкционированную попойку во время обеденного перерыва непосредственно в офисе? Только по этому поводу. То, что последствия пьянства могут сказаться самым страшным образом, почему-то перестали широко пропагандировать. И совершенно напрасно. Иди знай, если бы мои сотрудники вместо своих «Плейбоев» листали журнал «Трезвость и культура», все бы могло быть иначе.
Но теперь купить «Плейбой» гораздо легче, чем «Трезвость и культуру», а поэтому Константин с главным инженером, не дожидаясь вечера, пользуясь отсутствием в офисе генерального и коммерческого директоров, стали дегустировать «Распутина» под закуски, привезенные начальником отдела снабжения из Германии в багажнике собственного автомобиля. После «Pacпутина» наступила очередь «Смирновской», которую заедали сперва отечественной икрой, потом дорогим экзотическим блюдом филе носорога. Его Константин контрабандно вывез из Германии, за что сам себя расхваливал перед единственным зрителем. Затем Костя выскочил освежиться, а главный инженер самостоятельно питался носорогом, который был явно ему по вкусу.
И с таким усердием припал этот специалист к деликатесу, что оторвал его от банки только дружный хохот всех сотрудников, бывших в то время в офисе. А впереди них на нетвердых ногах, стоял Константин, размахивал этикеткой и громко вещал: «Наша кошечка любит „Вискас“!», тыкая пальцем на главного инженера. Самое главное, я сомневаюсь, что фирма по производству кошачьих консервов заплатила Косте за рекламу своей продукции. Зато ему заплатил главный инженер. Он, конечно, еще волосатее, чем горилла, но почему-то посчитал, что пища животных не для него. И Константин это быстро почувствовал, потому что Костю увезли домой с точно такими симптомами болезни, как у меня, хотя, думаю, утренней пробежкой этот парень не лечится. Что касается возбуждений главного инженера, я объявил ему устный выговор по телефону, хотя он честно признался мне, мол, виноват, сказалось напряжение последних недель работы, и «Вискас» ему в общем-то понравился, во всяком случае он лучше нашей тушенки. А перенервничал главный инженер только из-за нетактичного поведения начальника отдела снабжения. При этом главный инженер ни разу не мяукнул, а значит от «Вискаса», носорога липового, ему вреда точно нет, потому как дополнительная волосатость этому специалисту тоже не грозит — дальше просто уже некуда.
Я бегу по направлению к дому, а за мной на небольшом расстоянии держится группа легкоатлетов в одинаковых спортивных костюмах. После того, как я схлопотал удар по голове из-за погрешности Рябова, он продолжает действовать на мои нервы повышенной заботой.
Лучше бы пистолет мой принес. Хотя, думаю, пистолет этот уже тю-тю. С приветом. Или люди Петра Петровича его помыли, а может кто-то из соколов доблестных на карман кинул. Хотя я всегда старался лишний раз не надевать плечевую кобуру, Рябов постоянно навязывал мне свою точку зрения на правила личной безопасности. И в конце концов я смирился с его требованиями. Тем более, что до того, как Серега начал наводить в Южноморске порядок, в городе творилось такое — без кочерги на улицу вечером не выходи.
Изучению материалов и разработке собственной линии поведения по отношению к «Аргусу» я посвятил два дня. Только потом позвонил Марине и дал ей ответственное задание — связаться с директором «Аргуса», договориться о встрече в его офисе с генеральным директором «Козерога» по поводу совместной сделки.
Прослушавший запись этой беседы Рябов примчался ко мне и заметил, чтобы я не позволял себе ничего лишнего, потому что Марина говорила с руководителем «Аргуса» несколько фривольно. И в конце беседы позволила себе заметить: если в назначенное время его не будет на месте, так попасть в морг ему явно не грозит из-за повышенного спроса, каким пользуются поля орошения. Рябов стал выговаривать мне, что такие разговоры по телефону не ведут, а директора «Аргуса» можно пристукнуть и без предварительных звонков.
Эти соображения я с негодованием отверг, потому что ненужными фразами сорит в телефонных разговорах Марина, а для руководителя «Аргуса» еще не наступил тот знаменательный день, когда о человеке говорят исключительно хорошие слова. И потребовал, чтобы Рябов забыл о существовании этого фирмача, попутно обеспечив меня хорошим эскортом для нашей встречи.
Несмотря на все сказанное, пистолет нужен. Хотя бы потому, что у разных людей появилась манера хватать меня и куда-то тащить без предварительного согласия. И то, что при этом еще и на голову сыпятся удары — тоже не добавляет хорошего настроения. Так что все неожиданные визиты мне порядком надоели. Теперь я сам буду командовать встречами. Тем более, завтра выхожу на работу.
Не знаю, где вы будете брать новый пистолет взамен утерянного, но у меня для такого случая есть собственный подвал. И как я ни вздыхал по поводу «ЗИГ-Зауэра», к которому привык за все эти годы, пришлось идти в оружейную комнату, попутно выдав Гарику затрещину. Ребенка почему-то больше интересовало совершить со мной экскурсию в подвал, чем собираться в школу. А я как образцовый отец слежу за тем, чтобы Гарик хорошо учился, хотя как это может быть при качестве нашего среднего, а вернее, усредненного образования, не догадываюсь.
К голливудской продукции я всегда относился с уважением, но сейчас она меня мало устраивала. Потому что громадный штурмовой пистолет фирмы Генца превышает своими параметрами автомат, который я всунул в кобуру перед тем, как отправиться на прогулку к «Баркасу». Калибр, правда, у этой длинноствольной дрымбалки, как у «ЗИГ-Зауэра», зато магазин повнушительнее, на двадцать патронов. Так что с таким пистолетиком можно только разгуливать, повесив его поперек груди, напрасно, что ли, его затвор сильно напоминает пулеметный, а неподалеку от казенника есть специальное кольцо для ремня. Покажи такую штуковину директору «Аргуса», так он еще от перепуга разрыв сердца схватит. Хотя я ему ничего показывать вообще не собираюсь. Потому что при большом желании могу задавить эту гниду собственными руками. Он ведь привык вести боевые действия, не выходя из кабинета, сам, наверняка, никогда не чувствовал, как действует на нервы свист пули, к счастью, пролетающей мимо. И хоть знаешь, что она не твоя, все равно как будто какая-то горячая волна захватывает тебя изнутри.
Револьверчик, что ли, взять, «Кобру» эту небольшую? А ведь «Кобра» — подарок. В качестве признания моих заслуг по снабжению зарубежных партнеров антиквариатом. Приплыла «Кобра» из Италии на греческом судне под панамским флагом, которым рулили югославы. На том судне, где югославская команда, легко можно разжиться даже пулеметом. Но меня это не волнует. Потому что создание оружейных складов, в том числе и моего, забота Рябова. И заслуга тоже. А вот «Кобра» к рябовским достижениям по части оснащения синдиката жизненно необходимой стрельбой отношения не имеет.
Конечно, у револьвера есть свои достоинства. Случись осечка и барабан услужливо предоставляет к выстрелу следующий патрон. К тому же, когда собеседник видит пули, торчащие из гнезд барабана, он почему-то сходу становится посговорчивее. Но есть у револьвера и минус. Пока его перезарядишь, тебя сто раз ухлопать могут. То ли дело пистолет, особенно «ЗИГ-Зауэр», от которого приходится отвыкать; легкое прикосновение пальца к кнопочке у рукоятки и опустившая обойма вылетает, освобождая место для запасной. Доля секунды и вот уже очередные девять патронов готовы радовать кого хочешь, а в первую очередь — хозяина этого замечательного совместного изделия немецких и чилийских оружейников. Да, привык я к этому пистолету, нужно взять что-то похожее. Так что меня вполне устроит «маузер». Не тот, конечно, с деревянной кобурой-прикладом, с которым любили щеголять чекисты, а другой, гораздо меньших размеров. Зато он легко входит в плечевую кобуру от «ЗИГ-Зауэра», хотя вес его позначительнее. Ничего страшного, привыкнем, кобура сейчас для меня основное. Пистолетов еще несколько штук есть, а попробуй достать плечевую кобуру для левши — вот это настоящий дефицит. Так что придется носить дополнительную нагрузку, куда деваться. Зато в крайнем случае не нужно быстро менять обойму. Двадцати патронов может надолго хватить, если не вести огонь очередями, в отличие от «ЗИГ-Зауэра» «маузер» на это способен. Пристрелять бы его не помешало, но это потом, на досуге. Если, конечно, не начну приноравливаться к «маузеру» еще до того, как попаду в тир. Ну, и еще раз спасибо покойникам Петра Петровича за то, что ограничились пистолетом без кобуры.
