Повторяю ещё раз и, причём – прописью:
ВОСЕМЬ!!!
А после Гражданской войны, количество стеклодувов резко уполовинилось по вполне понятной причине. Вот с такого уровня, пришлось начинать создавать советскую радиопромышленность.
Большевики отлично понимали значение радио – особенно его пропагандистскую роль и, в 20-х годах, при помощи французских специалистов в СССР удалось наладить производство радиоламп инженеров Пери и Бике – знаменитый «Триод ТМ», часто называемый ещё «триодом французского типа». Ну и, производство ламповых передатчиков и приемной аппаратуры на их базе. Однако, эта технология уже была безнадёжно устаревшей – времён Первой мировой войны…
Рисунок 47. «Триод ТМ». Первая массово производившаяся с 1915 года радиолампа-триод для усиления и детектирования радиосигналов. Этот, разработанный во Франции электровакуумный прибор стал стандартной приёмно-усилительной радиолампой стран Антанты во время ПМВ.
Вот, мы на уже два шага отстали!
Изо всех сил стараясь догнать промышленно развитые страны, советское руководство заключило в 1935 году договор с фирмой из САСШ «RCA» (Radio Corporation of America). Однако в полной мере освоить эту технологию из-за всяких разных уважительных и не очень причин (в том числе из-за блокады Ленинграда - в котором находилось подавляющее большинство предприятий радиопромышленности), смогли только к году эдак 1944-му. Да и то, со всемерной помощью союзников по Ленд-лизу.
НО!!!
Пока мы, «задрав штаны» догоняли развитые страны Запада, трудились-мучались осваивая американскую технологию 30-х годов - изготавливая радиолампы размером с огурец, Америка, Британия и Германия - перешли на «пальчиковые» радиолампы толщиной с сигарету. Или даже, размером с горошину в металлокерамическом корпусе – для радиовзрывателей зенитных снарядов.
Вот вам и отставание на три шага!
А там – полупроводники, транзисторы, микросхемы и, боюсь - мы отстали навсегда…
Однако, «под занавес» - в самом конце доминирования в радиоэлектронике электровакуумных приборов, наша страна успела удивить цивилизованный мир.
В 1941 году в Новосибирск был эвакуирован коллектив Ленинградского завода «Светлана». Среди эвакуированных ленинградцев находился главный инженер завода Сергей Аркадьевич Векшинский (один из тех, кто вёл переговоры с фирмой «RCA») и его ученик – Валентин Николаевич Авдеев, тогда ещё просто мастер участка. Последний был без серьёзного образования - война помешала ему окончить заводской техникум, где преподавал Векшинский - но являлся блестящим знатоком производства. Оба они ещё во время войны понимали, что лампы «RCA» стремительно устаревают и для дальнейшего прогресса советской радиоэлектронники - срочно нужна миниатюризация аппаратуры.
На рубеже 1940-50-х годов, тем временем, произошел эпохальный прорыв в электронике — американский изобретатель Уильям Брэдфорд Шокли разработал первый в мире транзистор. Маленький металлический цилиндр размером с наперсток, с кристаллом германия внутри и тремя проволочными выводами, позволял отказаться от радиоламп - чудовищно огромных по сравнению с транзистором, энергопрожорливых, хрупких, ненадежных и имеющих малый срок жизни.
Советские учёные тоже – не веником были деланы (что касается «военки») и, разработки собственных транзисторов уже интенсивно велись.
Однако, возникли некоторые проблемы.
Привычные нам кремнивые транзисторы стали использовать несколько позже, а первые германиевые - сильно шумели, отличались крайне низкой термостабильностью и очень небольшой граничной частотой. В системах автоматики и телемеханики транзисторы работали стабильно - но что касается радио… Уже этого хватало, чтобы поставить крест на использовании транзисторов в ответственных узлах радиоэлектронных устройств!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Требовалось как-то рубить Гордиев узел одним ударом и, молодой ученый Валентин Авдеев разработал новый тип электровакуумных приборов: стержневые радиолампы. Такое название происходит вовсе не из-за характерной формы ламп, а из-за принципа действия – точнее из-за формы электродов. Авдеев не просто уменьшил классические (сеточные) лампы до тоненьких «трубочек», а создал принципиально иной способ управления потоками электронов внутри лампы за счет изменения потенциалов на стержнях - из-за которых они и называются стержневыми. Внешне, эти лампы выглядели тоненькими стеклянными цилиндриками - ненамного превышавшими по размерам транзисторы той эпохи.
Рисунок 48. Сравнение стержневой и обычной радиолампы.
Обычные радиолампы называются «сеточными» из-за наличия управляющего электрода в виде сетки, стоящей на пути потока электронов, двигающихся от катода к аноду. Часть электронов отражается от «сетки» и отправляется обратно в катод, что значительно снижает КПД этих устройств. Авдеев же, заменив сетки на «фокусирующие» поток электронов стержни - убрал это препятствие, что позволило поднять КПД и снизить габариты ламп.
Благодаря этому изобретению удалось строить очень надежную, компактную и экономичную радиоаппаратуру, избавившись от многих традиционных пороков электровакуумных приборов. Стержневые лампы потребляли на порядок меньше энергии, чем сеточные, превосходно работали в портативной и миниатюрной технике от обычной батарейки, не боялись вибраций, отлично функционировали в широчайшем диапазоне температур и уверенно работали на высоких частотах.
Срок службы стержневых радиоламп, был просто невероятен!
Он реально зашкаливал за 5000 часов, в то время как обычные радиолампы работают не более 500 часов, а то и меньше.
Конечно, не всё так однозначно под Луной и, «там» бытовало мнение: дескать, стержневые радиолампы — тупиковый путь, который американской разведкой был изящно подкинут нашим инженерам - чтобы увести СССР подальше от разработок в области полупроводников… Типа, пиндосы же не дураки, но стержневых ламп почему-то не делали - что выглядит очень подозрительно.
Однако, мне до всего этого будущего разбирательства дела нет: в начале 20-х годов, стерневые радиолампы - просто невероятно продвинуто-фантастический хай-тэк!
Лишь бы подкинуть идейку насчёт них кому-нибудь – кто сможет её воплотить в жизнь.
***
Ещё на подходе к Нижегородской радиолаборатории, размещённой на Откосе в трёхэтажном здании бывшей семинарии слышится шум и треск: то работала Центральная радиотелефонная станция - через антенны на крыше, что-то передавая в эфир… Может быть и музыку - кажется, в прошлом году уже состоялся первый в истории страны радиоконцерт. В это время единственным способом генерации и передачи радиосигналов являлась электрическая искра - так называемые затухающие электромагнитные колебания и, меня просто не по-детски умиляли некоторые литературные произведения, где их герои-шпионы в разгар Первой мировой войны передавали что-то там «секретное» из собственной квартиры… Да их бы вычислили «акустически» - как подводную лодку, не прибегая к радиопеленгации!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Рисунок 49. Здание Нижегородской радиолаборатории.
В Радиолаборатории, осуществлялся практически «режим открытых дверей» - как и во многих других советских учреждениях, про предприятия - я уже не говорю. Поэтому я здесь довольно хорошо освоился, когда бегал со своими «халтурками». На первом этаже расположились производственные мастерские, на втором - лаборатории и стеклодувы, а третий этаж заняли управленческие службы.
Однако «халтурка-халтуркой», а как коснулось дело научно-исследовательских работ - от меня стали шарахаться как от чёрта с ладанном. Что за пляски с бубнами, думаю?
