сейчас.
Только шагнув из подъезда видит "Мерседес", а рядом паркуется "Ауди" Андрея. Так… И что тут за сходняк? Явно по её душу. Уимберг обеспокоенно смотрит и здоровается с амбалом. Появляется собственной персоной Артемьев.
— Почему трубку не берёшь? Раз звоню значит надо, — предъявляет Артемьев.
Девчонка от наглости сжимает кулаки. Уйдите все прочь, на вас нет времени.
— Андрей, у тебя что-то срочное? — осведомляется подходя ближе к Алексе.
— Мы поужинать собирались.
— Хм…
Алекса не собираясь с ними беседы вести спускается по ступенькам. О чём они там, да плевать. Ни с кем она ужинать не собиралась, но разбираться в бреднях навязанной компании не было времени.
— Алекса…
— Я тороплюсь! — рявкает она.
— Не к своему ли паршивцу? — ехидно спрашивает папашка.
Резко остановившись, она медленно разворачивается. Обдав ненавистным взглядом. Что он сказал?
— Тебе какое дело к кому и куда?!
— Мне, как раз таки есть дело, с кем ночует моя дочь. Не надо поливать меня своим гневом, ради тебя стараюсь. Садись, — кивает на машину. — Поделюсь с тобой информацией, как и с кем проводит время твой полукровка. Может тогда поймёшь кто друг, а кто враг.
Её бросило в жар. И тут же в холод. Артемьев этим и воспользовался подхватив под локоть подвёл к машине. Она села, он рядом.
— Гриша, планшет, — скомандовал амбалу.
Тот достал из бардачка черный планшет и передал им. Артемьев быстро нашёл нужное и заговорил.
— Знаешь, где работает твой полукровка?
Она промолчала.
— В частной клинике массажистом. Понимаешь, кем? А знаешь кто его клиенты? Полюбуйся, — показывает фото барышень, из разряда Виктории Нестеровой.
— Не знаю, где ты нафоткал этих куриц гламурных…
— Из списка его постоянных клиенток. Есть там конечно и спортсмены с травмами и прочии, но…
— Хватит! — перебивает Алекса, как и он её только что, подняв руку.
— Это не всё. Вот это вчера было, и как удалось выяснить не так давно с данной мадам он имел близкие отношения.
Показывает фото, где Богдан возле машины, а Таня стоит очень близко опустив ладони ему на грудь и заглядывает в глаза. Вот тут её снова обдаёт жаром, пробирает мелкая дрожь. Мысли настолько быстро проносятся, что не успевает зацепиться хоть за одну. Тяжело сглотнув уже не слышит, что ещё говорит папашка. Нащупав ручку открывает дверь и вылезает наружу, глотнув воздуха. Да не… Может Алекса, может… Идёт в сторону подъезда. Она только, что дала им шанс, ему дала шанс. Моментально вспомнилась мысль: не докажет, что любит. Докажи или опровергни. Жестокий эксперимент она организовала. Только видимо не для него, а для себя. Дышать становилось трудно. Ради него, она впервые в жизни переступила через себя, дважды, не закончила начатое, а он…
Уимберг буквально силой засунул её в свою машину и сразу уехал. Оставив Артемьева возле подъезда.
Только присутствие Андрея не давало впасть в истерику, держало на грани. Он обеспокоенно поглядывал на девчонку, упрямо сжав губы. Сердце сдавило, дыхание стало прерывистым, по телу прошла мелкая дрожь, голова закружилась. Она несколько раз выдохнула.
— Воды, — глухо прозвучал голос Андрея.
На, что злится, на неё? Промелькнула мысль в голове девчонки.
— Да пошёл ты… — смогла выдавить из себя.
Смогла дышать, отпускало. Она только что, прямо вот-вот передумала и дала ему шанс. А он… Я была на правильном пути, два дня слабости и пустой траты времени. Правильно мать всегда повторяла: до конца, чего бы это не стоило. Настолько глупо остановиться за один шаг до цели. До конца и только вперёд. Пальцы сами собой сжались в кулаки до дрожи. До конца!
Уимберг повернувшись к ней говорит:
— Пойдём поужинаем.
Она молча смотрит на него и вылезает из машины. Внутри всё ещё что-то больно бьётся.
В небольшом ресторанчике немноголюдно. Занято лишь три столика. За одним из которых у окна и расположилась странная парочка. Свирепая девчонка в дратых джинсах и солидный молодой мужчина.
Листая меню заметила, как дрожат пальцы. Прищурив глаза следит за Уимбергом напротив.
— Откуда это желание накормить меня? — всплывают воспоминания, когда Богдан хотел её накормить.
— Я отвечаю за тебя.
Приносят заказ, разносится аромат прекрасно приготовленной еды.
— Какое отношение твой ответ имеет к моему вопросу?
Окончательно выдохнув, взяла себя в руки. Стало легче, гораздо. А мужчина напротив не ответил. Занят ужином. Изображая аппетит берётся за вилку. Но съесть не может ни кусочка. Швыряет на стол, та со звоном грохается о стеклянную поверхность. Андрей напротив замер не донеся кусочек мяса до рта, поднял на неё взгляд, посмотрел в упор и встретившись с её глазами отложил вилку на край тарелки.
— И куда делся твой аппетит?
— Ты испортил.
— Потрудись объяснить каким образом? — снова спокойным тоном.
— Появился и испортил.
Снова принимается за еду и явно с аппетитом.
— Ты сама себе всё портишь и сама ты испорченная, избалованная девчонка.
— Так не таскайся за избалованной и испорченной девчонкой.
— Не таскаюсь, а пытаюсь воспитать достойного человека. Избавить от лишних проблем
— Вот именно пытаешься, — передразнила его Алекса.
— У меня всегда, всё получается, — он бросил на неё быстрый взгляд.
— Да пошёл ты! — раздражение и боль мешали подобрать слова для ответа. Не было ни желания, ни сил участвовать в этом разговоре.
Он обдал её очередным холодным взглядом и повысив голос изрёк:
— Ещё раз, я услышу от тебя что-то подобное и твоя задница пойдёт на свидание с моим ремнем.
— Дерзни и посмотрим чья и куда пойдет, — коварно улыбнулась нахалка.
Быстро отвела глаза к окну, крепко стиснув челюсти, под столом сжала пальцы в кулаки, только бы не на броситься на него. Ни проронив больше ни слова смотрела в окно, много чего хотелось ему наговорить, но она знала этот может и выполнить свою угрозу в лёгкую. Всему своё время.
И тут её осенило…Резко к нему повернулась и улыбнулась. Андрей даже как-то испуганно приподнял брови. Улыбнулась, но он заметил, что только губами.
Осмотрела Уимберга и снова улыбнулась.
— У тебя красивые глаза, — выдала Алекса, минуту спустя.
Уимберг закашлялся подавившись. Да так сильно, что даже запить не мог. Прокашлявшись, внимательно на неё посмотрел. Ещё раз отпил из стакана и прочистил горло. Резким движением руки ухватила его за запястье, он вздрогнул и чуть не отодвинулся от стола. Сдержался. Развернула его ладонь внутренней стороной к себе.
— Мне нравятся твои часы. Дорогие?
Невзначай провела по открытой ладоне пальцами и отпустила его руку. Уимберг тяжело сглотнул и потерял дар речи. Снова отпил из стакана.
— Так дорогие?
— Не дешёвые.
— Подари мне часы.
Уимберг даже моргнул от удивления.
— Ты
