Определение «ученик Господень», очевидно, служит не включению Иоанна в определенную группу, а его выделению. Оно передает его особую близость к Иисусу, как историческую — во время Иисусова служения, так и богословскую — в его Евангелии[1174]. Возможно, это, как и современный термин «Любимый Ученик», сокращение громоздкого евангельского определения: «Ученик, которого любил Иисус»[1175]. Постоянное использование этого эпитета, видимо, восходит к кому–то из источников Иринея, возможно, к Поликарпу[1176]. У Папия в сохранившихся фрагментах его труда мы этого определения не встречаем. Папий называет «учениками Господними» во множественном числе всех учеников Иисуса (как апостолов, так и других, например, Аристиона), в том числе и Иоанна; мы уже видели, что Канон Муратори, по–видимому, следует ему, называя Иоанна «одним из учеников» (а Андрея — «одним из апостолов»). В качестве отличительного эпитета для Иоанна, дожившего до его времени, Папий использует термин «Старец». Нетрудно понять, почему это определение (засвидетельствованное только у Папия) не могло сохраняться после смерти Иоанна. Этот термин не отличает Иоанна от тех, кого называет «старцами» Ириней — христианских вождей, знавших Иоанна, которые сами не были учениками Иисуса[1177], и даже от обычных «пресвитеров» каждой церкви. Но термин «ученик Господень» помещает Иоанна в общество личных учеников Иисуса и намекает на некие уникальные отношения евангелиста с Иисусом. Для членов Эфесской церкви и вообще церквей провинции Азия «учеником Господним» был именно их Иоанн, покоившийся на груди Иисуса и написавший в Эфесе свое Евангелие. Такое словоупотребление, как видно, не ограничивалось Азией — мы встречаем его (в применении к автору Евангелия от Иоанна) у валентинианского учителя Птолемея (по Иринею, Против ересей, 1.8.5)[1178], бывшего, по–видимому, вождем валентиниан в Италии в середине или второй половине II века[1179]. Однако, по всей видимости, определение «Иоанн, ученик Господень» возникло и было широко распространено именно в Азии.
Еще одним новозаветным автором, чьи личные связи с церквами провинции Азия придали ему особый авторитет в этих церквах во II веке, был, конечно, Павел. Ириней ссылается на него множество раз (см. таблицу 16): часто называет его просто «Павлом», иногда «апостолом Павлом» (19 раз — столько же, сколько Иоанна «Иоанном, учеником Господним»), часто просто «апостолом» — как в контексте, из которого понятно, что речь идет именно о Павле, так и вне такого контекста. Павел — единственный человек, которого можно было назвать просто «апостолом», и всем было ясно, о ком речь. Кроме него, эпитет «апостол» в отличительном или почетном смысле применяется Иринеем только к Петру («апостол Петр» — три раза) и к Матфею («апостол Матфей» — один раз). Все эти эпитеты показывают, что применение к Иоанну определения «ученик Господень» представляет собой нечто особенное.
Если мы попытаемся найти какие–то свидетельства в пользу того, что Иоанна, «ученика Господнего» Ириней отождествлял с Иоанном, сыном Зеведеевым, одним из Двенадцати, — единственным аргументом в пользу этого может быть то, что Ириней называл евангелиста Иоанна «апостолом» или включал его в группу «апостолов». Вот эти свидетельства:
Против ересей, 1.9.2,3: «апостол» (об Иоанне)
3.21.3: четверо «апостолов» (Петр, Иоанн, Матфей, Павел) писали…
3.5.1: «апостолы, изложившие на письме Благую Весть» (имплицитно включает в себя Иоанна)
3.11.9: «Евангелия апостолов» (три раза, в противоположность еретическим «евангелиям» — возможно, относится к Евангелиям от Матфея и от Иоанна, поскольку Марк и Лука были учениками апостолов)
2.22.5: старцы «азиатские, близкие к Иоанну, ученику Господню… Некоторые из них видели не только Иоанна, но и других апостолов»
Послание к Виктору: Поликарп отмечал Пасху «с Иоанном, учеником Господа нашего, и прочими апостолами, к которым был близок»
Против ересей, 3.3.4, в завершение истории об Иоанне и Керинфе в банях: «Таков был ужас, который испытывали апостолы и их ученики…» (Иоанн здесь — пример «апостола», Поликарп — пример «ученика».)
3.3.4: «Церковь в Эфесе, основанная Павлом, где жил Иоанн до времен Траяновых — истинная свидетельница предания апостольского»
Два примера «апостола» (1.9.2,3) появляются в контексте, из которого ясно, что под Иоанном подразумевается евангелист Иоанн. Ириней полемизирует с валентинианином Птолемеем о значении евангельского
Пролога, и, по–видимому, это словоупотребление («апостол» по отношению к Иоанну), встречающееся у Иринея только здесь, заимствовано у Птолемея[1180]. В своем «Послании к Флоре» (хотя Ириней ссылается не на это сочинение) Птолемей называет автора Пролога к Евангелию от Иоанна «апостолом» (по Епифанию, Панарион, 33.3.6), по–видимому, без контекстуальных указаний на то, какой Иоанн имеется в виду. Однако Ириней не стал бы заимствовать этот термин, если бы считал, что к Иоанну он неприменим. Другие отрывки, процитированные выше, показывают, что Ириней включает Иоанна в общую категорию «апостолов», хотя и никогда (кроме 1.9.2,3) не использует это слово для обозначения одного Иоанна в отдельности.
Однако «апостолы» у Иринея — это не только Двенадцать, на что ясно указывает частое упоминание Павла в качестве «апостола», причем он не единственный апостол не из числа Двенадцати; «апостолом» для Иринея является также Варнава (3.12.14), как и для самого Павла (1 Кор 9:1–6). Семьдесят учеников, которых Иисус послал на проповедь в дополнение к Двенадцати, также апостолы: вслед за Лукой Ириней говорит о двенадцати апостолах и «других семидесяти» (Лк 10:1), однако логика его спора с оппонентами–гностиками в этом контексте (2.21.1) не оставляет сомнений, что последних он считает такими же апостолами, как и первых.
Возможно, наиболее красноречив отрывок, в котором Ириней называет апостолом даже Иоанна Крестителя. Причина, по которой Иисус считает Крестителя «больше пророка» (Мф 11:9, Лк 7:26), следующая:
Ибо все иные пророки возвещали пришествие Света Отца (ср. Ин 1:6–7) и желали быть достойными увидеть Того, о Ком проповедуют; и только Иоанн сперва возвещал [Его пришествие], как иные [пророки], а когда Он пришел, увидел Его, и указал, и многих убедил в Него уверовать, совершив дело и пророческое, и апостольское (3.11.4).
Если Иоанн Креститель был апостолом, поскольку свидетельствовал об Иисусе и многих убедил в него уверовать — тем более можно назвать апостолом его тезку–евангелиста, независимо от того, был ли он одним из Двенадцати.
Таким образом, нет причин полагать, что сам Ириней или его азиатские источники считали евангелиста Иоанна одним из Двенадцати. Только априорное убеждение в том, что Иоанн, ученик Иисуса может быть исключительно Иоанном, сыном Зеведеевым, заставляет читать Иринея таким образом. Но если мы подойдем к текстам Иринея с пониманием того, что Иоанн, живший в Эфесе и известный в местных преданиях как автор Евангелия — не Иоанн, сын Зеведеев, то ничто из того, что говорит Ириней об Иоанне, «ученике Господнем», и об Иоанне Зеведееве, не наведет нас на мысль, что это одно и то же лицо[1181].
Отождествление евангелиста Иоанна с Иоанном, сыном Зеведеевым
Лишь два христианских сочинения II века четко отождествляют евангелиста Иоанна с Иоанном, сыном Зеведеевым. Это два апокрифа: «Деяния Иоанна» и «Послание апостолов».
«Деяния Иоанна» повествуют о деятельности «апостола» Иоанна в Малой Азии, в районе Эфеса и Смирны: Иоанн в них — именно Иоанн, сын Зеведеев, один из Двенадцати (особенно §§88–91). Основная часть этой книги (то есть кроме §§94–102, 109) обычно датируется II веком. Современные исследования предполагают вторую четверть II века[1182], около 150 года[1183], вторую половину II века[1184] или первую половину III века[1185]. Местом создания основной части «Деяний Иоанна» современные ученые считают Малую Азию[1186], Египет[1187] или Сирию[1188]. Ведутся споры о степени знания автором Эфеса, где происходит большая часть действия: однако стоит отметить, что даже Питер Леллман, аргументирующий в пользу малоазиатского происхождения книги и хорошего знакомства автора с Эфесом, отмечает, что «его личное знакомство с Эфесом маловероятно» и что автор, видимо, жил в каком–то другом малоазиатском городе[1189]. На мой взгляд, наиболее убедительна гипотеза египетского происхождения.
«Послание апостолов» (Epistula Apostolorum) представляет собой письмо, написанное якобы двенадцатью апостолами после вознесения Иисуса церквам всего мира. Свидетельство этого документа, помещающее евангелиста Иоанна в число Двенадцати, представляет собой очень необычный список Двенадцати в начале письма (§2), в котором Иоанн стоит на первом месте. В дальнейшем, при описании евангельских источников, Евангелию от Иоанна уделяется особое внимание и почет; видимо, второе — причина первого[1190]. Стоит заметить также, что в списке Двенадцати вторым идет Фома, ученик, играющий видную роль только у Иоанна, а за ним — Нафанаил, который только у Иоанна и встречается[1191]. Каких–либо указаний на связь Иоанна с Эфесом или на местные эфесские предания об Иоанне здесь нет, если не считать того, что в числе двух врагов Христа, известных по всей земле, против которых пишут апостолы (§§ 1, 7), назван Керинф (второй — Симон Волхв), что, очевидно, связано с рассказом Поликарпа об Иоанне и Керинфе в Эфесе (Ириней, Против ересей, 3.3.4) или с утверждением Иринея, что Евангелие от Иоанна направлено против учения Керинфа (Против ересей, 3.11.1). Впрочем, упоминание Симона и Керинфа в «Послании апостолов» может означать лишь то, что это были единственные известные автору лжеучителя, действовавшие в апостольские времена.
