Эти двое за целый день ничего не сделали, а потом ещё и бросили повозку с инструментом, когда внезапно появились вражеские солдаты. У нас итак инструмента на всех не хватает.
— Простите, господин, — один из мужчин поднял голову. — У нас совсем нет сил. Мы, правда, работали. Но это тяжело. Болезнь разъедает наши тела. Мы сделали, сколько смогли. А за тележку, простите. Ослик не хотел идти и мы его оставили. Помилуйте нас. Мы искупим вину…
— Всем тяжело и всех терзает болезнь, — капитан покачал головой.
— О какой болезни речь? — насторожился я.
— О! Кажется, вам ещё не сказали, сэр Алекс, но в нашем городе эпидемия. Все жители и все солдаты больны, — Дэнис вздохнул.
— Эпидемия⁈ — я вздрогнул и сразу покосился на Элису. Принцесса побледнела. Было видно, как расширились её зрачки.
— Простите, господа, — капитан склонил голову. — Я первым делом должен был сообщить вам о ней. Это моя вина.
— Что за эпидемия? — перебил я его. — В чём она выражается?
— Особых симптомов нет, — Дэнис опять посмотрел на мужчин. — Людей одолевает чудовищная слабость, как при тяжёлой болезни, буквально высасывающая все жизненные силы. Мышцы болят. Кости ломит. Постоянно хочется спать. На душе тяжело. Солдаты, на стене, даже стоять не могут больше пяти минут, и вынуждены сидеть на камнях. Но что за болезнь, мы не знаем и лекарств от неё ещё не нашли. Ясно только то, что в эпидемии виновна вражеская армия, а вернее их ведьма, наложившая на город какое-то проклятие.
— У них есть ведьма? — удивился я.
— Да, — капитан кивнул. — Она командует армией.
— Ладно, — я качнул головой. — Вернёмся к этому позже.
Я посмотрел на мужчин, а потом опять на Дэниса.
— Раз здесь эпидемия и эти люди больны, не думаете, что они заслуживают какого-то снисхождения?
— Нет, господин, — капитан нахмурился. — Как я уже сказал, мы все здесь больны. Нам всем тяжело. Кому-то чуть больше. Кому-то чуть меньше. Но все продолжают бороться. А солдаты на стене ещё и отражают атаки неприятеля. Город в осаде. Наше положение отчаянное. Никакой саботаж сейчас просто недопустим. Мы жестоко покараем за него. Нужно, чтобы все это понимали. Никаких поблажек не будет.
— Ладно, — я кивнул в сторону девушки с ушками. — Что она сделала?
— А эта тварь — вражеский лазутчик, — Дэнис злобно посмотрел на пленницу, и я увидел, как она испуганно прижала уши. — Пробралась к нам в город для разведки и диверсий.
— Серьёзно⁈ — я удивился и опять взглянул на девушку, но уже иным взглядом.
«Вот чего я, правда, никак не ожидал! Блин, вы меня удивили! Эта милая и испуганная девочка — вражеский агент⁈ Да ладно! Вы шутите⁈ Видал я уже агентов. Они совсем не такие. А эта слишком жалкая какая-то. Ручки тонкие. Сама худая. Физической подготовки нет никакой. Эмоциональной устойчивости тоже. Лицо наивное. Взгляд наполнен ужасом. Трясётся, как осенний лист на ветру. Сейчас напугана так, что, наверное, даже стоять сама не сможет. Я лично никакого задания бы ей никогда не доверил. Кажется, она способна провалить всё, что угодно. Просто испугается, запаникует и привлечёт к себе внимание каждого встречного. Хотя, возможно, всё так и случилось. Её непрофессионализм потрясает», — я мысленно вздохнул. — «И вообще! Ей, с таким хрупким телом, совершенно не подходит ремесло лазутчика. Её любая бродячая собака на части разорвёт. Если бы она, вместо Эстии, попыталась спецназовца свалить, то просто ногу бы себе ушибла. Что у неё за порода? Ушки острые, хвост пушистый. Волосы чёрные с белыми прядями. Волк или собака? Может лисица чёрного цвета. Платье крестьянское из грубого льна, с жалкой попыткой хоть как-то украсить его оборками, сделанными из этого же невзрачного материала».
— Умоляю, сжальтесь надо мною, — опять заскулила девушка, размазывая слёзы по лицу. — Я не причинила никому зла. Не убивайте меня. Позвольте мне заслужить прощения.
— Как вы догадались, что она лазутчик? — спросил я капитана.
— Она вела себя подозрительно, — офицер пожал плечами. — Стражники решили проверить её и обнаружили, что она зарисовывает наши оборонительные сооружения.
Дэнис повернулся к одному из солдат.
— Томас, передай лорду Алексу её рисунки.
Мне вручили пачку бумаг с карандашными набросками города. Хотя, скорее всего, это сделано не карандашом, а с помощью уголька и пальца.
«Боже мой!» — я покачал головой и снова с изумлением посмотрел на съёжившуюся девушку. — «Она же потрясающе рисует! Как такое возможно⁈ Эти наброски словно фотографии. Тут так много всего. И люди и здания. Множество мельчайших деталей. Игра света и тени. Динамика бегущей собаки и раскатившихся яблок. Чёрно-белые картинки удивительным образом дышат жизнью, в них много воздуха и света. Они полны чувств. Это невероятно. У девочки божий дар к изобразительному искусству. Я сам немного умею рисовать. Но между моим умением и её искусством, чудовищная пропасть. Это совсем другой уровень. Будь она человеком, наверное, смогла бы сделать карьеру художника. Вот только она не человек. Как бы талантлива она не была, в глазах людей она просто двуногое животное, умеющее разговаривать. Её судьба быть крестьянкой и обрабатывать поля».
— Почему вы думаете, что она сделала это со злым умыслом? — спросил я капитана. — Может она просто любит рисовать?
— Нет, сэр, — Дэнис качнул головой. — Посмотрите. Там на одной из бумажек есть список объектов, которые она должна была зарисовать. Этот список ей дала ведьма. «Хвостатая» сама это признала.
— Это правда? — я повернулся к девушке. — Ведьма приказала тебе рисовать всё это и дала список?
— Да, — девушка поспешно кивнула и всхлипнула. — Она дала мне список и бумагу, попросив всё это нарисовать. Но я не успела. Солдаты меня схватили…
«Ясно. Вот оно как было. Блин! Только нам-то ты зачем это рассказываешь?» — подумал я с раздражением. — «Ты чего такая честная⁈ Так
