С т о я н. Тодорка?! Здравствуй, Тодорка! Позови хозяина!
Т о д о р к а. Стоян?! Так это ты — знаменитый Одноглазый?!
С т о я н. Я, Тодорка. (Беднякам.) Садитесь за стол. Когда-то в этой корчме один мой друг накормил меня, голодного… Тогда я сказал себе: когда станешь богатым, лучшее, что ты можешь сделать, — это досыта накормить тех, у кого пусто в животе и ни гроша в кармане. Позови хозяина, Тодорка! Ну что вы стоите? Садитесь!
Бедняки робко рассаживаются. Входит х о з я и н и Т о д о р к а. П е р в ы й п о с е т и т е л ь выскальзывает из корчмы.
Х о з я и н (кланяется). Что желает господин?
С т о я н (бросает ему деньги). Накорми этих людей! Да так, чтобы они навсегда запомнили этот день.
Х о з я и н. Будет сделано, господин. Что желают эти… господа?
С т о я н. Они желают все, что есть лучшего в твоей корчме.
Х о з я и н. Эй, Тодорка!
С т о я н. Оставь ее. Я хочу, чтобы ты сам прислуживал этим господам. Понял?
Х о з я и н. Слушаю, господин. Как прикажешь, господин. (Уходит.)
С т о я н. Помнишь, Тодорка, как я стоял у дверей и насыщался запахом баранины? Если бы не Мирчо, я бы подох с голоду. Я не видел его семь лет. Вы еще не поженились?
Т о д о р к а. Моя мать все еще не ходит. Я не могу нарушить клятвы.
С т о я н. Разве ты не любишь его?
Т о д о р к а. Люблю.
С т о я н. Дурацкая твоя клятва. Я уверен, что твоя мать только радовалась бы, если бы ты вышла за него.
Т о д о р к а. Не надо об этом говорить, Стойко… (Разглядывает его.) Где же ты потерял глаз?
С т о я н. На войне. Я пошел в солдаты, чтобы разбогатеть, а вернулся таким же нищим, да еще глаз потерял. Зато я научился владеть оружием и не бояться смерти. И тогда я решил: раз богатство не идет ко мне добром, добуду его силой!
Т о д о р к а. На тебе богатое платье и меч в золотых ножнах…
С т о я н (смеется). Платье я снял с богатого ромейского купца, а меч принадлежал знатному придворному.
Т о д о р к а (испуганно). Ты убил их?
С т о я н (смеется). Зачем? Мне не нужна их жизнь. Я взял у них только золото и меч.
Т о д о р к а (с грустью). Вот ты и стал богатым, Стойко…
С т о я н. Да, у меня теперь много золота, Тодорка.
Т о д о р к а. Что же ты будешь делать с ним?
С т о я н. Я помню, каким я был бедняком и сколько таких бедняков на свете. Все золото, добытое мной, принадлежит им.
Тем временем хозяин подает беднякам миски с дымящейся бараниной и чаши с вином.
Т о д о р к а. Это золото — награбленное.
С т о я н. А разве богачи не грабят бедняков? Я отнимаю у них то, что они сами награбили. И отдаю тем, кому принадлежит это по праву!
Б е д н я к и (встали, подняли чаши).
— Слава Одноглазому!
— Да здравствует Одноглазый!
— Многие лета тебе!
С т о я н. Ешьте и пейте, друзья! (Достает кошель.) Вот кошель богатого купца. Эти деньги он отнял у вас, я возвращаю их вам. Я знаю, Ивайло, у тебя много детей, их нечем кормить. Вот тебе деньги, купи козу! (Бросает деньги одному из бедняков.) А ты, Атанас, у тебя сгорела лачуга. Построй себе дом! У тебя, Леко, дочь красавица, ей пора замуж. Держи — вот ее приданое! (Раздает деньги беднякам.)
Б е д н я к и.
— Спасибо тебе, Стоян!
— У тебя доброе сердце, Стоян!
— И мне, Стоян, и мне! Долгой тебе жизни, Одноглазый!
С т о я н. Слушай, Тодорка! Я дам тебе столько денег, сколько нужно, чтобы вылечить твою матушку! И ты выйдешь замуж за Мирчо с чистой совестью.
Т о д о р к а. С чистой совестью? Это чужие деньги, Стоян. Я не могу их взять.
С т о я н. Хорошо! Я силой заставлю Вазили вылечить твою мать.
Т о д о р к а. Силой?
О д и н и з б е д н я к о в (подбегает к Стояну). Беги, Стоян, сюда идут стражники! Беги скорей!
С т о я н выпрыгивает в окно. Входят д в о е с т р а ж н и к о в и п е р в ы й п о с е т и т е л ь. Бедняки столпились у окна, стражники видят только их спины.
С т р а ж н и к. Эй, вы! Кто из вас Одноглазый? Мы знаем, что он здесь!
Один из бедняков оборачивается, на глазу у него повязка.
Ага! Попался, разбойник! (Срывает с него повязку.)
Бедняк смеется.
Ах ты негодяй!
Бедняки оборачиваются, у всех на одном глазу повязка. Стражник бросается то к одному, то к другому, срывает повязки.
Бедняки смеются.
Ну погодите, вы ответите за это!
П е р в ы й п о с е т и т е л ь (показывая на раскрытое окно). Он убежал через окно! Скорей, пока он не ушел далеко!
С т р а ж н и ки и п е р в ы й п о с е т и т е л ь убегают, за ними уходят б е д н я к и. Тодорка убирает со стола. Входит Г р о з д а н. Он в лохмотьях, передвигается, опираясь на костыль.
Т о д о р к а. Гроздан?! Неужели это ты?
Г р о з д а н. Что? Не узнала? Если бы ты семь лет просидела в подземелье, не зная, когда день, а когда ночь, ты бы тоже себя не узнала! Семь лет я не видел дневного света!
Т о д о р к а. Бедняга! Кто же тебя освободил?
Г р о з д а н. Не знаю. Меня вывели из крепости и сказали — убирайся! А все из-за него, из-за Радомира! Будь он проклят, этот плут! Он мне за все ответит!
Входит Р а д о м и р.
Ты?! Ты?! (Делает шаг к нему, замахивается костылем, но неожиданно падает и теряет сознание.)
Р а д о м и р (тихо). Значит, Коста сдержал свое обещание. Неужели поздно? (Наклоняется над Грозданом, проверяет пульс.) Жив. Вот что, Тодорка, пусть его отнесут к тебе домой.
Т о д о р к а. Ко мне?
Р а д о м и р. Да. Больше нигде я не смогу ему помочь. Пусть он побудет у вас, пока я не верну его к жизни.
Т о д о р к а. Только что он грозился разоблачить тебя.
Р а д о м и р. Я должен его вылечить. Врач не имеет права отказывать в помощи даже своему врагу.
Т о д о р к а. Ах, Мирчо, я люблю тебя, Мирчо! И мне страшно…
К у к е р ы уносят стол и скамейки и выкатывают кресло, в котором сидит м а т ь Т о д о р к и.
Входит Р а д о м и р.
Р а д о м и р. Мир твоему дому!
