Как управление ОКВ абвер имел возможность вступать в контакт с отдельными видами вооруженных сил и при всех условиях добиваться от них поддержки своих операций.
Для связи с агентами во вражеском тылу или в стране, отделенной от Германии морским пространством (например, в Америке), были необходимы самолеты или подводные лодки. Начальники групп авиации и военно-морского флота абвера I одновременно являлись офицерами связи со штабом оперативного руководства соответственно люфтваффе и ВМФ и имели дело непосредственно с теми отделами этих штабов, которые ведали этими средствами связи.
Посты начальников отделов в абвере занимали офицеры генерального штаба, которые менялись примерно через каждые три года. Замена полковника генерального штаба Гельмута Гроскурта полковником Лахузеном в 1937 году оказалась особенно удачной, так как последний, будучи офицером старой австрийской армии, при многонациональном составе этой армии очень подходил для работы с национальными меньшинствами".
12 февраля 1944 года Гитлер приказал провести централизацию различных ветвей секретной службы вермахта и СД, сосредоточив их в Главном управлении имперской безопасности 3. Полковник Штольце изложил ту оценку этого шага, которая, само собой разумеется, была широко распространена среди офицеров управления ОКВ "Заграница/абвер":
"Включение военной и политической разведывательной службы в РСХА в форме двух его равнозначных управлений под руководством одного начальника обеспечило возможность более тесного сотрудничества, насколько это еще позволяло вызванное военными условиями их местонахождение в разных местах. Кроме того, некоторые равнозначные отделы обоих управлений возглавлялись одним лицом, например VI управление С (группа СД для диверсионных операций. - Ю.М.) и военное управление (группа диверсий, бывший абвер II. Ю.М.) - оберштурмбаннфюрером СС Отто Скорцени. Служба экономической разведки была полностью влита в VI управление (СД-"Заграница". - Ю.М.). Насколько я знаю, намечалось временно переводить специалистов военного управления в VI управление и наоборот, чтобы гарантировать взаимный обмен методами работы и знание кадров разведаппарата. Тем самым нарушение взаимных интересов, параллелизм или даже противоречия в работе почти полностью исключались.
Следовало ожидать, что рейхсфюрер СС, как сильная личность, будет успешно отстаивать перед фюрером в противовес другим инстанциям интересы абвера, которые теперь стали и его интересами. Кроме того, полагали, что благодаря сильной позиции рейхсфюрера СС, который обладал наибольшей после фюрера властью, различные просьбы абвера будут беспрекословно выполняться другими служебными или [нацистскими] партийными органами.
Включение абвера III в гестапо должно было сделать возможной обработку каждого дела одним и тем же референтом вплоть до полной реализации".
КРУПНАЯ АТАКА НА СЕЙФЫ
Заблаговременно подготовленная генеральным штабом, широко организованная враждебная деятельность в тылу государств - объектов нападения предполагала всеобъемлющий и целенаправленный шпионаж, прежде всего против промышленных предприятий, руководящих лиц и военных объектов. Шпионы под всевозможными предлогами объезжали области, населенные пункты и индустриальные районы этих стран. Настоящими или подделанными ключами шпионы открывали сейфы в иностранных министерствах обороны, просачивались в центры формирования политических взглядов. Агенты гитлеровской Германии были различных национальностей, но все имели единые директивы и общих хозяев.
Полковник Эрвин Штольце пишет:
"Офицер абвера благодаря личным отношениям с работниками одного из концернов узнал, что намечается послать надежного представителя этого концерна за границу для решения вопросов, касающихся вооруженных сил одной из стран. Через концерн установили контакт с этим представителем, и после его заявления о готовности сотрудничать он получил задание подыскать за время пребывания в этой стране в ее военных и экономических кругах подходящих агентов. При вербовке иностранных агентов действовали тем же способом, с той лишь разницей, что к намеченному лицу приходил не сам офицер абвера, а немец из числа рейхсдойче (т. е. подданных Германии. Пер.). Завербованный германский подданный (обычно служащий какого-либо концерна) во время посещения зарубежной страны старался выявить недовольство какого-либо из партнеров по переговорам (например, плохой оплатой) или даже враждебные по отношению к этому государству настроения. Затем он мог сам завербовать его, однако это было рискованно, так как, несмотря на недовольство или антигосударственные взгляды, вербуемый мог выдать его. Более надежно было побудить этого человека совершить частную или деловую поездку в Германию, где и завербовать его.
Однако если агент много ездил по интересующей абвер стране, то эти поездки должны были быть оправданы необходимостью и не вызывать подозрений. Во время поездок доверенное лицо должно было выполнять обязанности, действительно связанные с его официальным поручением, а также задание, данное ему абвером.
Отделение абвера в Силезии направило в 1934 или 1935 году своего доверенного человека, адвоката, в Чехию, чтобы якобы уладить не существовавший в действительности спор о наследстве между несколькими судетскими немцами, вернувшимися в рейх, и их родственниками в Витковице. Наряду с этим у него было задание выяснить точное расположение металлургического завода в Витковице. В городе он разыскал родственников своего поручителя, на которых вполне можно было положиться, и, таким образом, выполнил задание абвера.
Особенно пригодны в качестве агентов были те военнослужащие иностранных вооруженных сил или те работающие в военной промышленности лица, у которых имелся какой-нибудь моральный изъян - склонность к алкоголизму или к легким связям, или те, кто по различным причинам (например, иные взгляды на внутреннюю политику, враждебность к государству или недовольство из-за задержек в повышении по должности) бывали сильно раздражены. С людьми такого сорта, обычно находившимися в затруднительном финансовом положении, действовали через посредников, которые сначала одалживали им деньги на вполне приемлемых условиях. Если к установленному сроку долг не возвращался, то срок продлевался только в обмен на военные сведения. [...]
Отделение абвера в Восточной Пруссии (Кенигсберг) примерно в 1925-1927 годах завербовало служившего в польском военном министерстве фельдфебеля, который имел доступ к несгораемому шкафу с подлинниками документов. Пользуясь большим доверием начальников, фельдфебель после работы забирал документы из сейфа, ночью фотографировал их, а утром незаметно возвращал на место. Экспонированная фотопленка передавалась в заранее обусловленных местах в Данциге (Гданьске). Таким образом, абвер, а с ним и отдел "Иностранные армии Востока" получали ценные данные об организации польской армии.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
