Я хмыкнул:
– Вопрос только в том, какие у него убеждения. И что он затевает.
– Уверена, ничего плохого. Я хорошо знаю Эрика и могу за него поручиться... – Почувствовав, что говорит чересчур пылко, Дейдра смутилась и поспешила переменить тему: – Кстати, что это за «прыжок самурая»?
Я усмехнулся:
– Объясню, но только после того, как ты ответишь мне на один коротенький вопрос.
– Какой же?
– КОГДА?
– Ты про Анхелу?
– Ясное дело, – ответил я. – Когда можно привести её к Источнику?
– Когда угодно, Кеви. Хоть сегодня. Прямо сейчас – как только она вернётся.
– В самом деле?
Дейдра подошла ко мне и взяла меня за руки.
– А зачем тянуть, братишка? Какой в этом смысл? Отсрочка ничего не даст, кроме новой лжи, которую ты будешь вынужден говорить Анхеле, причиняя себе боль. – Она нежно погладила меня по щеке. – Кеви, я давно знала, что ты скрываешь от нас какую-то страшную тайну. Я видела, как ты мучаешься. Я чувствовала, как тебе больно лгать людям, которых ты любишь. И если лжи можно избежать – то да здравствует правда!
24. ЭРИК
Я очнулся – и тотчас пожалел об этом. Моя голова раскалывалась от боли, в глазных яблоках невыносимо жгло, а правая рука зудела так, будто я пролежал на ней самое меньшее сутки. Стоит ли особо говорить, что я был лишён доступа к силам?..
Я бы снова закрыл глаза и постарался отключиться, однако в тумане передо мной зловеще маячила гнусно ухмыляющаяся физиономия Александра – что отнюдь не способствовало расслаблению.
Вдруг из тумана возникла его рука, сжимающая нечто наподобие маленького пистолета.
«Убьёт, собака!» – обречённо подумал я и тут же удивился, почему до сих пор жив.
Затем возникла вторая рука и вставила стеклянную ампулу в «пистолет». Пневмошприц, сообразил я, и сделал попытку отпрянуть. Это было напрасно – хотя бы потому, что я сидел в кресле.
– Но-но, гадёныш, спокойно! – произнёс Александр. – Эта инъекция уже не будет болезненной. Напротив, она снимет твою боль, и мы сможем спокойно поговорить.
Значит, сообразил я, до этого была ещё одна инъекция. По меньшей мере одна. Какую же гадость он мне вколол?!.
Александр грубо схватил мою правую руку с закатанным выше локтя рукавом (вопреки моим опасениям, она выглядела вполне нормально, разве что кожа немного покраснела) и прижал к бицепсу отверстие пневмошприца. Укола я не почувствовал – впрочем, при таком зуде это было неудивительно.
Обезболивающее подействовало достаточно быстро. Вскоре зуд в руке прошёл, жжение в глазах прекратилось, а головной боли как и не бывало. Туман вокруг меня рассеялся, и я обнаружил, что по-прежнему нахожусь в холле. Мысли мои работали чётко, но медленно, а во всём теле чувствовалась невероятная слабость. Снаружи едва-едва светало, из чего я заключил, что пробыл без сознания совсем недолго. Или ровно сутки... Или двое суток...
Александр небрежно смахнул со столика оба стакана и уселся на него.
– Наука будущего великая сила, – самодовольно сообщил он мне. – По моему заказу группа здешних биохимиков разработала препарат, который надолго блокирует Дар, а при регулярном употреблении в больших дозах вовсе уничтожает его.
От этих слов меня обуял ужас. Признаться, я ждал, что Александр, поизмывавшись надо мной, в конце концов убьёт меня, и приготовился достойно принять смерть, как подобает принцу королевской крови. Но участь, которую он предназначил мне, была гораздо хуже любой смерти, даже медленной и мучительной, под самыми изощрёнными пытками.
– Ага, мерзкое отродье, испугался! – Глазах Александра засияли дьявольским торжеством. – Так я и думал, что тебя это проймёт. У меня на примете есть один чудный необитаемый мир с быстрым течением времени, где год проходит меньше чем за шестнадцать стандартных дней. Там я тебя поселю и буду ждать, пока ты не состаришься и не умрёшь, а потом отошлю твоему папаше посылочку – гроб с дряхлым стариком, в которого превратился его дорогой сыночек.
Представив это, я содрогнулся. О Митра, что будет с мамой?!.
– Да лучше уж я...
Ухмылка Александра стала не просто противной, но отвратительной.
– А вот и нет. Ты не покончишь с собой. До самого последнего момента ты будешь лелеять надежду, что твои родственнички разыщут тебя или прикончат меня до истечения отмеренных тебе лет жизни. Должен сказать, что в твоём случае окончательная и безповоротная потеря Дара невозможна, поскольку он уже пробуждён и будет сопротивляться полному уничтожению. Слишком большие дозы убьют вместе с ним и тебя. Однако не обольщайся – действие препарата рассчитано на два года, а я для пущей верности буду навещать тебя раз в год или полтора твоего субъективного времени и вкалывать очередную порцию. Это будет хлопотное дело, но в целом приятное... Хотя, конечно, жаль, что я не могу одним махом уничтожить твой Дар, как сделал это с внуком Артура.
– С каким ещё внуком?
– Да так, с одним ублюдком. – Александр прямо-таки замурлыкал от удовольствия. – Эта история началась незадолго до того, как Артур отправился на поиски вашего отвратительного Источника. Тогда – как, впрочем, и сейчас – он грешил с Дианой, но не упускал случая потрахаться на стороне. Особенно на Земле Гая Аврелия, где женщины становились в очередь, чтобы лечь под него. Ещё бы – доблестный воин, герой! Одна из таких блядей родила дочь, но Артур о ней так и не узнал. Я нашёл эту маленькую сучку в возрасте одиннадцати лет и, выяснив, кто её отец, определил её в один из борделей Ордена. Всё это время она ублажала моих рыцарей, и ею были довольны; но когда Артур объявился и подло убил моего сына Харальда, я велел сжечь её на костре как ведьму. Правда, не сразу – она, как на грех, забеременела, и я дождался, пока она родит ребёнка. А потом её сожгли, причём живьём, на подсыревших дровах. Я получил огромное удовольствие, наблюдая, как она медленно поджаривается. – Александр умолк, и на его лице появилось мечтательное выражение, точно он вспоминал о грандиозном пире в доме Лукулла.
Меня едва не стошнило.
– Да ты просто чудовище! – потрясённо воскликнул я.
Александр устремил на меня жёсткий, пронзительный взгляд:
– Значит, я чудовище? Выходит, Артуру позволено убивать моих детей, а мне и отомстить нельзя? Поступок Артура все приветствовали, считали, что он совершил чуть ли не подвиг. А когда я ответил ему той же монетой, то получается, что я – чудовище!
Я не стал вступать с ним в дискуссию. Спорить с безумцем – безумно вдвойне.
– Так что же ты сделал с внуком Артура? – спросил я.
– Я уже сказал что. Я решил не убивать его, а лишить Дара и превратить в простого смертного. К тому времени я полностью подготовился к переселению в этот мир и присмотрел несколько кандидатур на роль приёмных родителей маленького ублюдка. Молодая чета Бельфоров оказалась наиболее подходящей.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
