Живелы в этот раз с ним не было. Я опустилась в кресло, не дожидаясь приглашения и улыбнулась. Кажется, в этот раз мы сможем поговорить о том, что действительно важно. И никто не сможет нам помешать.
— Мам, — Фиодор выглядел очень встревоженным, — мне только что принесли письмо из Республики Талот. Ее больше нет. Маги Великого отца уничтожили столицу и объявили эту территорию частью Монтийской Епархии. До этого такое же послание пришло из королевства Кларин. Но я решил, что это местечковая война, которая не несет для нам никакой угрозы. Но захват Республики означает, то Монтийская Епархия получила территорию практически равную по размеру Грилории.
— И Княжество Славию, — добавила я, воспользовавшись паузой…
— Княжество Славию⁈ — не понял он. — При чем тут Княжество Славия?
— Все очень плохо, Фиодор… Королева Вайдила отправила мне своих людей с просьбой о помощи. Они вынуждены были уйти в сердце Северной пустоши, где еще сохранилась дикая магия. Туда же отправился Купец Ин Го Лин с семьей. Селеса в истерике, Дошка написала ей, что Тантана стерта с лица земли. И все это случилось не сейчас, а пару месяцев назад. Со мной в Ясноград пришли люди, которые участвовали в битве с магами. Они-то и сообщили мне, что маги нацелились на княжество… Если учесть скорость, с которой маги захватывают страны, то у меня есть все основания полагать, что Княжество Славия тоже больше не существует.
— Не может быть! — выдохнул мой брат и забегал по комнате. — Но почему я ничего не знаю⁈
Я вздохнула.
— Потому что тебя, оградили от этой информации.
— Но кто⁈ И зачем⁈
— Догадайся сам, — не стала я называть имя. — А зачем? Все очень просто, Фиодор… Ты же помнишь, император уже давно находится под властью магов. Да, они не стали объявлять Абрегорию своей территорий, однако именно маги сейчас контролируют империю. Точно такая же участь, вероятно, постигла и Аддийский султанат. Но пока точных сведений у меня нет. Я сообщила Наследнику Мехмеду о том, что мне известно, однако ответа пока не получила. А значит выходит, что только Грилория осталась относительно независимой. В тебе течет кровь Древнего Бога. А маги резонно опасаются, что их воздействие не окажет на тебя никакого влияния. Поэтому они и пошли другим путем…
— Каким⁈ — нахмурился он. — Ты же не хочешь сказать, что моя Живела…
Он не договорил.
— Не хочу, — вздохнула я. — Но…
— Нет, мама, нет!- перебил он меня со всей убежденностью. И отчаянно замотал головой, — этого не может быть! Живела не такая! Мам, она просто тебе не понравилась потому, что у нее нет титула и она мне не ровня! Но если бы узнала ее получше, ты бы поняла, что Живела очень хорошая. Она милая, нежная, ласковая. И она любит меня, мам. Очень сильно любит. Она не стала бы поступать так. И она сама сбежала от своего отца, потому что не разделяла его взгляды на войну с Королевством Кларин. Она пыталась уговорить его не трогать амазонок, но в Епархии в последние пару десятков лет очень сильно выросло количество населения. И Великий отец вынужден был расширить границы своей страны, чтобы прокормить свой народ. Но Живела всегда отговаривала его от этого шага. А когда он все же напал на воительниц сбежала, чтобы отец понял насколько он был не прав.
Он говорил явно не своими фразами, повторяя их с чужой интонацией и даже чужой мимикой. Я не сомневалась, Живела не использовала магию, когда вдалбливала ему все эти слова, бесконечно повторяя одно и то же. Она всего лишь пролезла в его душу.
— Подожди, сын, — остановила я поток его слов. — Я ни в чем не обвиняю Живелу. Возможно ты прав, она очень хорошая девушка и по-настоящему любит тебя. И, если ты думаешь, что я переживаю по поводу ее низкого происхождения, ты не прав. Я считаю, что дочь Великого отца вполне подходящая для тебя партия, пусть у нее и нет собственного титула. Дочери Эбрахила, которых я прочила тебе в супруги, вообще, рабыни по меркам Аддии, однако в Грилории важнее, что их отец султан. — Я улыбнулась, глядя, как в глазах сына появилась осторожная радость. Как будто бы он не верил моим словам, но очень хотел в них верить. — Но я знаю, ты способен оградить мысли от эмоций и сам увидеть то, что происходит. И разобраться, кто во всей этой ситуации играет на твоей стороне, а кто всего лишь притворяется другом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Да, мам, — выдохнул сын и впервые за все время улыбнулся. — Живела точно не при чем. Это, скорее всего, кто-то из ее братьев. Но я обязательно вычислю предателя. И тогда ему не поздоровиться.
Я кивнула.
— Но если ты права, мам, и Великий отец на самом деле настроен подчинить своей воле весь мир, то нам нужно что-то делать. Мы должны остановить его… У тебя уже есть какой-то план?
— Пока нет, — уклонилась я от ответа. Пока я не буду уверена в том, что слова сказанные Фиодору не дойдут до ушей Живелы, лучше придержать информацию, которая может навредить мне и моим людям. — Но если ты на моей стороне, то мы обязательно что-нибудь придумаем.
— Ну, конечно, мам, я на твоей стороне, — рассмеялся Фиодор, становясь похожим на себя прежнего. — Может отправить армию в помощь Княжеству Славия? Вдруг там все еще продолжаются бои? Думаю, Грилорским воинам под силу остановить магов…
Я криво улыбнулась. И задала вопрос, который мне совсем недавно задавал Аррам:
— Как ты думаешь, сколько времени нужно магам, чтобы разрушить город до основания и уничтожить всех людей, которые живут в его стенах?
Глава 7
Разговор с сыном пришлось закончить гораздо раньше, чем хотелось бы. Фиодор еще не успел ответить на провокационный вопрос Аррама, когда в дверь поскреблась несчастная Живела, потерявшая покой и сон в отсутствии своего возлюбленного. Оказалось сегодня утром, невеста короля почувствовала себя плохо, и поэтому почти половину дня провела в постели, восстанавливая силы. Даже сейчас она выглядела бледной и утомленной. Но больше всего меня поразили изменения, случившееся в дочери Великого отца по отношению ко мне. Теперь в ней не было ни капли той враждебности, которую я ощущала вчера. Напротив, Живела беззастенчиво льстила мне, превознося мои достоинства, и делала вид, что она страшно рада моего визиту. Она даже неловко пошутила, сказав, что мол я Великая мать, а ее отец — Великий отец, а значит им с Фиодором суждено было полюбить друг друга.
Однако я ее шутку не оценила. Мне, вообще, не понравились эти странные перемены. И я невольно задумалась, с чем это могло быть связано. И самое простое объяснение, которое сразу пришло на ум, было в том, что этой ночью невеста моего брата доложила кому следует о моем внезапном приезде и получила новые указания о том, как надо вести себя со мной. Это, кстати, объясняло и бледный вид магички. Если она использовала магию, чтобы каким-то неведомым образом связаться со своим отцом, то, вероятно, это потребовало от нее большого напряжения сил.
А вот Фиодор, казалось, ничего не замечал. Он просто обнимал Живелу и радовался, что его возлюбленная и я ведем любезную беседу, а не искрим от соприкосновения друг с другом, словно два оголенных электрических провода. Хотя когда прозвучала шутка про Великую мать и Великого отца, в его глазах что-то мелькнуло. Слишком уж сильно эта странная фраза пропахла нафталином.
Вечером я стала готовиться к вылазке в Нижний город. На сегодняшнюю ночь была назначена встреча с Орегом, мне нужно было сообщить ему о том, что наш план имеет слишком мало шансов на успех. Магов в Верхнем городе и в королевском замке гораздо больше, чем можно было себе представить.
Выйти незамеченной из королевского замка довольно просто, если ты знаешь его, как свои пять пальцев и владеешь секретами королевской семьи. Я дождалась, когда угомонятся слуги, выполняющие поручения гостей, проживающих в этой части замка, сунула в карман, собственноручно пришитый к подолу нижней юбки по всему краю несколько толстых часовых свечей и мешочек с огнивом, и осторожно выглянула наружу…
