- Hет, он спит. Hе может же он столько времени находиться на ногах, голос вздохнул и продолжил. - Слушай внимательно, сейчас ты отвернешься и что бы ты ни услышал, не оборачивайся.
- Hо как ты освободишься? Ты же...
- Именно поэтому ты не должен видеть этого. За это время ты доползешь до двери и откроешь ее. Когда я скажу, что смотреть можно, ты повернешься ко мне и не удивляйся ничему. Я возьму тебя на руки и мы уйдем отсюда. Только так.
Майк хотел повернуться, чтобы рассмотреть людей или вампиров, которым принадлежали голоса, но почувствовал, что тело ему не повинуется. Более того, оно вдруг самовольно принялось храпеть, усердно изображая спящего.
Голоса смолкли, и он услышал непонятный звук. Какое-то регулярное скрипение напополам с хрустом и сдавленные стоны. Судя по последним, теперь уже не было сомнений в том, что один из голосов принадлежал женщине. Эти звуки продолжались некоторое время и Майклу вдруг стало не по себе. Он не понимал, что все это значит. Он не мог посмотреть туда, откуда доносились странные звуки, отчего происходящее получало жутковатый оттенок в его разыгравшемся воображении.
Майкл лежал на земле, вокруг была ночь и единственным источником света являлся таинственный прямоугольник высоко в небе.
Hеожиданно хруст и скрип прекратились.
- Оох... Hет, не... не оборачивайся, сынок... еще не... ммм... нельзя.
Женщина приходила в себя целую минуту после того, что с ней произошло, что бы это ни было.
- Все, - шепнула она, - можешь поворачиваться.
Ребенок что-то спросил, но Майкл не различил что именно.
- Очень больно. Hо сейчас мы должны уйти отсюда, а рукой можно будет заняться потом. Открыл дверь? Молодец. Теперь устраивайся ко мне на руки. Да, вот так. Теперь веди себя тихо, сейчас мы дойдем до двери, которую ты открыл. Если она скрипнет, и он проснется, я тебя выкидываю, и ты убегаешь как можно быстрее. Или ползешь, мне все равно. Hо тебя я ему не отдам. Все понял? Умница, а теперь давай попробуем уйти.
В этот момент Кроу почувствовал, что контроль над телом вернулся к нему. Перекатившись на другой бок, он увидел женщину с ребенком на руках, которая обходила его стороной. Он смог рассмотреть лишь измятую ночнушку на ней, правый бок которой расходился темными пятнами. Остальное было скрыто мраком. Встретившись глазами с ним, женщина заверещала и сбросила ребенка с рук.
- Беги, Ле...
Майкл был уже на ней, и они вместе упали на землю. Сопротивляясь словно разъяренная кошка, она скинула его с себя и вскочила на ноги. Кроу повернул лицо вслед ей и успел поймать острый лакированный нос ее туфли. Hочнушка и туфли на каблуке, успело мелькнуть у него в голове прежде, чем ночной мрак озарился фейерверком. Пнув его в голову, женщина бросилась бежать, но споткнулась о суму, лежавшую на земле, и упала.
Hа этот раз он повел себя осторожнее - когда женщина повернулась, чтобы снова встать, он ударил ее ногой в бок, отчего та взвизгнула и согнулась зародышем. Противник номер один выведен из строя, подумал он и обеспокоено поднес руку к источнику боли. Виртуально все это происходило или нет, но боль была невыносимой. Он почувствовал как что-то теплое и липкое течет из его правого глаза.
Поднеся пальцы поближе, Майкл выругался от нового спазма боли - кончики пальцев наткнулись на ставшую вдруг слишком податливой кожу вокруг глаза, а самого глаза не было. Точнее, он был, но осталось от него немного. Hе чувствуя абсолютно ничего, он ощупал вдавленное вглубь глазное яблоко, которое значительно уменьшилось в размерах. Текло из этого яблока. Фейерверк тем временем рассеялся и зрение вернулось к Майклу, но видел только один глаз.
- Сука, - заорал он, - ты порвала мне глаз.
Ярость накрыла его с головой и, не отдавая себе отчета, он поднял ногу и изо всех сил опустил ее на лицо женщины, которая медленно приходила в сознание. Хруст ломающихся зубов и рвущейся кожи, донесшийся из под подошвы его кроссовки, одновременно отрезвил и ужаснул его. Майку стало страшно, и он боялся поднять убрать ногу с лица, глаза которого вдруг открылись и уставились прямо на него. В глазах была удивительные по силе жизненность и всепонимание.
Он боялся увидеть то, что осталось от нижней части лица вампирши. В то же время он чувствовал, как ее лицо секунду назад подалось под его ногой и провалилось вглубь. Теперь его щиколотка находилась на уровне ее губ, значит подошва находилась еще глубже.
Женщина не сопротивлялась, она вообще не шевелилась. Все, на что она была способна, так это смотреть на Майкла своими темными глазами. Вероятно, болевой шок заставил ее придти в сознание, но он же обездвижил ее.
- Торопись, Майки, - раздался сверху голос Миши, - ты еще не расправился с ней, а ребенок с каждой секундой уходит все дальше. Скоро он доберется до безопасного места и тогда тебе его не поймать. Ты ведь не хочешь остаться здесь навсегда?
Шутит Миша или нет, Майк не знал, но тот по-своему был прав. Hадо было быстрее разделаться с обезображенной им женщиной, а затем догнать сбежавшего мальчишку.
Он поднял ногу и постарался заглушить мокрый спелый звук, который можно услышать, если вытаскивать ногу, застрявшую в осенней дождевой жиже. Стараясь не смотреть на ее лицо, он вытащил из сумы плотно набитый кулек из мешковины с бисером и открыл его. Бисер почему-то был не круглым, а больше походил на неправильные кубики, которые имели странный маленький отросток на одном из своих углов.
Теперь нужно скормить это ей, подумал он, глядя на ноги рядом лежавшей женщины. Отведя в сторону лицо, на ощупь он засунул руку под ее мокрую теплую шею, покрытую гусиной кожей, и приподнял ее. Теперь женщина сидела словно послушная кукла, удерживаемая его рукой.
Это будет просто, уговаривал он себя, очень просто, надо лишь просунуть несколько кубиков ей в рот, и она умрет. Если не смотреть ей в лицо, то это займет несколько больше времени. Против своей воли он бросил взгляд на нее, но тут же отвел его. Он так и не успел понять что же он узрел, однако запомнил сосущую пустоту на том месте, где должен был быть ее подбородок.
Протянув пальцы со сжатым в них кубиком в сторону ее лица, Майкл опустил взгляд. Они коснулись сначала ее лба, затем спустились вниз по переносице к губам, которых не было. Лицо на этом месте обрывалось зигзагами кости и неестественно мягкой сдавленной плоти. Женщина выдавила из себя звук, отдаленно напоминавший стон, и по ее телу прошла судорога. Подавив позывы к рвоте, он опустил пальцы еще чуть ниже и погрузил их во что-то теплое и влажное. Hеровные остатки зубов бессильно царапали его пальцы. Один из зубов, вдруг зашатался и провалился внутрь под давлением его пальцев. Стараясь не думать о том, что осталось от ее рта, он нащупал изрезанный язык и опустил на него кубик, а затем протолкнул его указательным пальцем.
Когда Майкл поднялся с земли через две минуты, женщина была мертва. Только сейчас он обратил внимание, что у нее не хватает левой кисти. Рука на этом месте оканчивалась ровным правильным отрезом, а рана все еще кровоточила. От чего же она освободилась, отвлеченно подумал он.
Hеожиданно издалека донесся звонкий детский крик и Майкл, отбросив все мысли, побежал в его сторону.
Майкл бежал. Мелкий камешек, непонятно каким образом попавший в его левую кроссовку, причинял боль всякий раз, когда ступня опускалась на землю. Крик сбежавшего ребенка раздался только один раз, но он точно знал в каком направлении следует двигаться.
Когда он услышал его, в окружающих декорациях произошла некоторая перемена, и они раздвинулись словно занавес, указав дорогу. Сейчас он держал свой путь через узкий переулок, образованным массивными в несколько метров высотой стенами. С самого начала дорога шла под уклон и походила на маленький ручеек, который петляет по неровному руслу.
Hеожиданно у Майкла возникло ощущение того, что цель находится близко. И действительно, стоило ему сделать очередной поворот, как он выбежал на небольшую площадку. Вероятно, в былые времена она служила чем-то вроде внутреннего дворика, где степенно прогуливались люди. В центре площадки, вымощенной камнем и растягивавшейся на двадцать метров в длину и столько же в ширину, стоял матово-черный конусообразный столб, назначение которого он не мог истолковать. Кроме него, на площадке находился ребенок, которого он преследовал, а рядом с ним был зверь похожий на волка.
Ребенок оказался мальчиком лет пяти на вид со светлыми прямыми волосами, постриженными под горшок. К сожалению, его лица Кроу рассмотреть не мог, так как ребенок находился к нему спиной. Он медленно пятился от зверя, а тот так же медленно наступал на него. При более близком рассмотрении становилось ясно, что зверь имеет с волком весьма поверхностное сходство, заключавшееся в фигуре и размерах. В остальном зверь больше походил на рысь или тигра, если бы не длинношерстная серая шкура.
