Где вы там, Герман Игоревич? — Приподнимаю руку к свету, никак не могу налюбоваться украшением. — Вечно вы копаетесь. Нас немцы ждут!
Глава 12
Нужно ли ревновать фиктивного жениха ко вполне себе реальному флирту с продавщицей золота? Глядя на оживший монолит камней, коим казался мне мой сухостойный босс, я чувствую себя идиоткой. Всё дело в том, что он уже минут десять медленно и с чувством засовывает в кошелёк свою наполненную деньгами карту. Он не торопится. Он завёлся, и он забыл про меня, свою фальшивую невесту. Меня это задевает не в том смысле, как задело бы нормальную невесту.
Но! Два часа как мы помолвлены, мы только что купили здесь кольцо, мы обязаны изображать пару и готовимся предстать перед мамой, а он устроил брачные игры бабуинов. Стоит и бессовестно улыбается пышногрудой блондинке с длинными, как у ленивца, блестящими когтями.
Я бы даже мыться с такими не смогла. Это же можно всю себя расцарапать, пока мочалкой натираешься. С такой длиной только скорую после душа. А она ничего. Вон, даже по кнопкам кассы и терминала попадает.
А если бы здесь были деловые партнеры или приятели тритона? Я бы кем выглядела? Терпилой или продажной курицей, готовой ради денег вынести любые унижения? Ну нет! Я, конечно, она и есть, но об этом никто не должен знать. Так не пойдёт.
Не для того я много лет обеспечиваю Белозерского кнопками и скрепками, хрустящими печеньями, любимым холодным чаем с земляникой, чистой водой и салфетками с туалетной бумагой. Мучаюсь, веду табельный учёт, планирую командировки, подготавливаю деловые переговоры, конференции, выставки, передаю бумаги в архив. Я, между прочим, закончила Институт профессионального образования. И если уж мы жених и невеста, тили-тили-тесто, то пусть уважает это. Я решительно пересекаю зал и останавливаюсь напротив босса.
— Герман Игоревич, я, конечно, очень извиняюсь и слышала легенды про немецкое терпение, но не думаю, что издеваться над иностранными гостями хороший способ ведения бизнеса.
Тритон переводит на меня чуть затуманенный взгляд и наконец-то засовывает карту в бумажник. Аллилуйя! Неужели он смог осуществить эту несложную операцию? Молодец какой.
Тритон прощается со своей новой подругой и, проигнорировав мою персону, без колебаний направляется к выходу. Я семеню за ним.
— Что касается немцев, то прошу умолчать про обед и магазины. Подтвердите, что мы всё это время были в больнице у отца.
Мы покидаем бутик. Выходим в коридор. Петляем между колоннами.
— Будет сделано, босс! — Но у меня остался один нерешённый вопрос, и я хочу поставить все точки над «и». — Уважаемый Герман Игоревич, ввиду сложившейся ситуации и нашего с вами договора, попрошу впредь не вступать при вашей невесте в подобные совершенно двусмысленные и фривольные беседы с молодыми женщинами. Во-первых, вы ставите меня в неловкое положение. А во-вторых, я очень извиняюсь, и вы сами выглядите как дешёвый ходок. Это компрометирует вас, как делового человека. А ваше имя известно во многих бизнес-кругах, и не хотелось бы…
Не успеваю договорить. Через секунду босс неожиданно сильно хватает меня за руки и толкает к стене, устрашающе нависая надо мной.
Ясно, я его достала.
Едва сдерживаюсь от ужаса. Его крепкая фигура закрывает доступ света, и всё, что я вижу, это острые скулы и горящие бешенством глаза.
— Вы ещё недостаточно много потребовали от меня, Анна?
Этот выпад шокирует. Я не могу пошевелиться. Никогда не видела со стороны босса столько эмоций в мою сторону. И теперь не могу вспомнить, куда надо деть язык во время говорения. Крупный мужчина давит на меня своей мощью и силой, брутальным терпким запахом и грубой харизматичной властью.
Мои кавалеры никогда не толкали меня на стену, чтобы что-то объяснить. Обычно они интересовались тем, что я читала на выходных и не хочу ли я сходить в арт-галерею на открытие выставки новых импрессионистов. А кидать на стену и давить мужской силой — ни разу!
Каюсь, я очень сильно теряюсь.
— Напоминаю вам, Анна, что наш брак фиктивный и отношения тоже искусственные. Я очень люблю проводить время наедине с женщиной. Даже не так, — сжимает челюсти, — мне это необходимо, согласно моей конституции и темперамента. И очень часто. Если вы готовы обеспечить на время и это тоже, то давайте внесём этот пункт в наш договор. — Осмотрев меня с ног до головы, он зло добавляет: — Но я сомневаюсь, что вы потянете мои аппетиты и сможете чем-то удивить.
Мне опять становится обидно, я отпихиваю его руку и проскальзываю мимо, выбираясь из плена. Он мне что, сейчас предложил ублажать его за деньги в качестве бонуса? А я радоваться должна? Фу, какая гадость! Отвратительный, гнусный тип. Я даже разочарована, я не думала, что он такой. Нет, ну я думала, что он с женщинами…
Но чтобы вот так прямо:
«Мне часто надо, по фиг с кем, могу вот хоть с тобой».
Фу, фу, фу и ещё раз фу!
Я иду быстро. Каблуки высокие, юбка узкая, всё трясётся, из блузки вываливается. Ещё этот лифчик пуш-ап неудобный и давит во всех местах сразу. Дайте мне мою нормальную одежду!
Босс настигает, равняясь со мной.
— Знаете, Аня, я не ожидал, что вы обладаете такими привлекательными формами, ваши одёжные мешки до этого всё скрывали. — Я прям чувствую, как он меня разглядывает. — Может, и вправду стоит расширить границы нашего брака? А вдруг мне понравится? Куплю вам ещё и дачу.
Молчу, сжав зубы. Я ему сейчас просто врежу. Надо идти ровно и не дёргаться! Он издевается. Я заставила его встать на колени, и только что тритон нашёл моё слабое место.
Да, я не сильна в этой части отношений с мужчинами. В школе у меня был ужасный опыт с парнем, потом во время учёбы в колледже снова не сложилось. Мне далеко до горячей чувственной барышни у витрины. Я ничего такого не умею и боюсь. А тритон, как ловкий бизнесмен, ухватился за эту ниточку.
— Может, потренируемся в машине, Ань? День был трудным. Насыщенным. Мне не помешает расслабиться. Как я раньше не замечал, какая чудесная у вас форма рта, — хохочет.
Ну это уже перебор! Во мне бурлит целый гейзер эмоций.
— Ещё одно слово, Герман Игоревич... — Резко торможу, поворачиваюсь к нему, и мы останавливаемся друг напротив друга. — И вам придётся
