„Возьми себя в руки“, — снова приказала я себе. Я попыталась сконцентрироваться, но в итоге не выдержала и попросила Дэвида Морриса зачитать следующий абзац. Пока он читал, я молилась, чтобы он не закончил до звонка. Когда наконец он прозвонил, класс выдохнул с облегчением, и дети помчались прочь из комнаты. Я сидела у стола с закрытыми глазами, держась руками за Голову, ища убежища в темноте. Я не заметила, что Деклан Морган остался за партой. Я услышала: „мисс“ и подняла голову.
— Деклан, извини, я не заметила, что ты еще здесь. Чем тебе помочь? — спросила я, стараясь не встречаться с ним взглядом.
Деклан смотрел мне прямо в глаза.
— Я просто хотел сказать, что соболезную по поводу вашего молодого человека. Это ужасно. Его доброта пронзила меня в самое сердце. Я была тронута, и мне страшно захотелось снова заплакать. — Спасибо, — выдавила я.
Он встал, собираясь уйти, но затем остановился.
— Мисс?
— Да, Деклан.
— Можно, я расскажу вам анекдот?
Я улыбнулась, хотя мне было не до этого.
Парень бросил сумку на пол и подошел ко мне.
— Медведь и кролик какают в лесу. Медведь поворачивается к кролику и говорит: „Эй, Кролик, дерьмо прилипает к твоему меху?“ Кролик ответил, что нет, и тогда медведь вытерся им. — Деклан улыбнулся, будто спрашивая: „Дошло?“
Мне следовало отчитать его, но я засмеялась, и увидев это, он тоже рассмеялся в ответ.
— Отличная шутка, сказала я.
— Знаю, — оскалился он, напомнив мне Джона, когда тот был подростком, и повернулся, чтобы уйти.
— Деклан! — сама того не желая, окликнула я.
Он остановился.
— Ты живешь на соседней улице, да? — спросила я.
— Да.
Хочешь, я подвезу тебя до дома?
Он улыбнулся:
— Только если вы позволите мне сесть за руль.
Я рассмеялась и сообщила ему, что ни за что на свете не позволю ему этого. Парень ждал, пока я соберусь, и на несколько мгновений все как будто наладилось. Деклан открыл мне дверь. — Спасибо, — с благодарностью сказала я, и мы оба знали, что эти слова были от души.
* * *
В тот вечер Клода привезла очередную порцию тушеного мяса от матери.
— Сколько еще она будет готовить для меня тушеное мясо? — спросила я.
— Недолго. Еще полгодика, — ответила Клода, улыбаясь.
Я поставила его в холодильник поверх лазаньи, которая была приготовлена для меня на прошлой неделе. Кло села за стол и продолжила:
— Она лишь хочет помочь, Эм.
Я кивнула, мне захотелось снова прийти в норму. Улыбаясь, я повернулась к ней:
— Один мой ученик сегодня рассказал анекдот — очень смешной.
Она удивленно посмотрела.
— Расскажи.
— Ну, — начала я и остановилась, поняв, что не помню его — Анекдот про медведя, который накакал на кролика. Правда, смешной, — запинаясь, сказала я.
— Медведь гадил на кролика? Веселый анекдот, — ‚уыбнулась она — Боже, Эм, нам и вправду нужно вытащить тебя куда-нибудь.
Мы рассмеялись и впервые после несчастного случая получили удовольствие от компании друг друга. Туман рассеивался, и я еще раз мысленно поблагодарила Деклана. Позже мы сидели в гостиной и пили кофе, и я спросила, как дела у Шона. Я почти не видела его после похорон. Он заходил несколько раз, но я притворялась, будто меня нет дома, прячась за занавесками и наблюдая, как он уходит. Я не могла смотреть ему в лицо, и теперь мне казалось, что и он не хочет меня видеть.
— Он в порядке, — сказала лгунья Кло.
— В чем дело? — спросила я.
— Ни в чем, — ответила она.
Я разозлилась:
— Жаль, что ты не хочешь говорить мне!
— Что ты хочешь этим сказать? — обидевшись, спросила Клода.
— Не надо отделываться от меня. Джон умер, но я-то нет. Почему ты не можешь общаться со мной, как раньше. — Слезы обожгли мне глаза в четвертый раз за день, что было значительно меньше, чем накануне. Она бросила на меня ничего не выражающий взгляд.
— Я очень скучаю по нему, Эм! — Клода расплакалась. — Мне все время плохо, и я не знаю, что делать.
Затем на одном дыхании она выпалила:
— Интуиция или мудрость должны мне подсказывать. Я потеряла отца, именно из-за его смерти я понимаю, что не в состоянии ничем помочь. Жаль, что я не могу произнести волшебные слова. Как бы я хотела их найти. Но я их не знаю.
У меня отлегло от сердца. Я присела рядом с ней на диване и сказала, что все наладится, и мы обнялись. У нас вдруг завязался настоящий разговор, будто мы уже пережили свое горе. Она рассказала мне об одном своем богатом клиенте, который постоянно посылал ей цветы. Она говорила о Шоне, о том, что он отдалился и злоупотребляет гашишем. Он пообещал ей бросить, но она не исключала того, что он говорил это, чтобы отвязаться от нее.
Она рассказала, что за две недели до этого у Энн была задержка, и она сделала тест на беременность, но он оказался отрицательным. Я поверить не могла, что Энн не поделилась со мной. — Ну, — промолвила она, — учитывая твое состояние… — Клода умолкла, задумавшись на мгновение, затем продолжила тем же тоном: — Которое, как и у всех нас, непременно пройдет.
Мы обе улыбнулись. Подруга уселась поудобнее.
— Эм, раз уж мы говорим откровенно, выслушай кое-что еще.
— Что? — улыбнулась я.
— Прекрати пользоваться дезодорантом Джона. От тебя пахнет какой-то дрянью, и это странно. — Учту, — согласилась я, взгрустнув, но почувствовав облегчение. — Честно говоря, у меня от него сыпь. Мы сидели молча, слушая музыку, и через некоторое время я спросила, вспоминает ли она отца. Клода задумалась на секунду и ответила:
— Время от времени, — а затем продолжила, сказав, что, несмотря на то что его уже давно нет и что она толком и не знала его, то и дело она видит кого-нибудь похожего на него, или натыкается на его фотографию, или пересматривает сериал, который, по словам матери, любил отец, и улыбается при этом. Все это имело косвенное отношение к нему, но и этого было достаточно. Она передала мне слова своей матери, что боль проходит. У меня сохранилось смутное воспоминание о том, как Клода обутая в свои детские тапочки, плакала, а врач уводил ее кричащую маму наверх. Я до сих пор не могла представить себе, что боль в груди может утихнуть, а в глубине души я этого и не желала. Клода была права: волшебных слов она не знала, но те, что произнесла, очень помогли мне.
Глава седьмая
«Телохранитель» и клад6ище
Джона не было вот уже полтора месяца. Я пообещала Кло, что схожу в гости к Шону, но откладывала свой визит. Я думала о нем, возвращаясь домой из школы. Деклан сидел рядом, разглядывая мои кассеты и в пух и прах разнося мой музыкальный вкус. Я попыталась встать на свою защиту, но мои жалкие попытки сошли на нет, когда он достал запись Митлоуфа и показал ее мне. — Вы шутите? Митлоуф? Та еще гадость.
