«Способ обращения со шпионами имеет большое влияние на них. Благосклонность обязательна, но не должна исключать твердости. Строгость почти бесполезна, а угрозы составляют ошибку. Страх мало действует на шпиона: он отлично сознает, когда провинился; если он предчувствует, что его уличат, он больше не возвращается и легко уклоняется от наказания. Очень трудно захватить в свои руки шпиона, когда вина его уже доказана».
Очевидно, что если человек взялся за ремесло лазутчика из благородных побуждений, например, из преданности и любви к отечеству, или из ненависти к врагам, или, наконец, если шпионом служит человек из рядов нашей же армии, то в обращении с ним всякие хитрости излишни; надо только остерегаться одного — не задевать его самолюбия.
Управление шпионством представляет очень трудную задачу. «Легко понять, сколько нужно: проницательности, чтобы найти сведущих и полезных шпионов; ловкости, чтобы убедить их взяться за столь опасную роль; рассудительности, чтобы не скомпрометировать их; наконец, сколько нужно врожденного такта, знания людей и дела для управления всем, что касается шпионства, для привлечения честолюбцев, для устрашения и приманки трусов и корыстолюбцев, вообще для эксплуатации всех человеческих слабостей»[66]. Туже мысль высказывает другой военный писатель, генерал Дюгэм[67]: «Чтобы хорошо управлять шпионством, недостаточно сорить деньгами направо и налево; необходимы старания, последовательность и опытность».
Коль скоро управление шпионством требует глубокого знания человеческой природы и проницательности, то очевидно, что оно не может быть поручено любому офицеру. Нужен человек находчивый, наблюдательный и не бесхитростный, знающий людей, обладающей способностью скрывать свои собственные мысли и чувства, наконец, человек который умеет внушить к себе доверие, действуя то добротой и лаской, то строгостью.
От офицера, имеющего дело со шпионами, требуется умение хранить тайну; не только болтливость, но простая откровенность с близкими людьми может вредно отразиться на порученном ему деле. Очень часто, как мы уже отметили, даже люди, служащие ради денег, желают, чтобы их роль составляла тайну для всех. Офицер, не умеющий соблюдать тайны, рискует отшатнуть от себя всякого шпиона. Мало того, вследствие своей несдержанности он может скомпрометировать своих начальников и даже вызвать дипломатические инциденты с иностранной державой.
Далее, офицер должен обладать большой проницательностью и глубоким знанием человеческой натуры. Только эти качества, в связи с основательным знакомством с изучаемой военной державой, обеспечат его от покупки искусственно сфабрикованных документов, от услуг двойных шпионов и вообще от риска быть обманутым.
Заведывание шпионами может заставить офицера вступать в общение с личностями, низко стоящими по происхождению и по своим нравственным качествам; гнушаться этим нельзя, иначе можно упустить случаи приобретения очень ценных сведений.
Наконец, от офицера, заведующего тайной разведкой, требуется безусловная честность и аккуратность в денежном отношении, потому что, как увидим ниже, ему вверяется бесконтрольное расходование сумм, ассигнованных для уплаты жалования и вознаграждений шпионам.
Одно перечисление главных качеств, требуемых от лица, которому поручена тайная разведка, указывает на необходимость весьма тщательного выбора этих лиц. Вместе с тем понятно, что при назначениях на такие должности надо отдавать предпочтение тем, кто добровольно вызовется исполнять их; личная склонность и желание более, чем в каком-либо другом деле, обеспечат успех работы.
Из сказанного вытекает еще одно условие правильной организации шпионства: личный состав органов, ведающих им, не должен быть многочисленным; ограниченность персонала гарантирует, с одной стороны, тайну, с другой — подходящий выбор работников.
По мнению Бюжо, для занятия должности начальника лазутчиков более пригодны люди долгое время жившие в деревне, чем городские обыватели; из последних предпочтительны те, которые по своему ремеслу чаще сталкиваются с посторонними лицами и привыкли читать их чувства по выражению лица, как, например: доктора, артисты, судьи; из офицеров более пригодны для управления шпионством те, которые сами обладают способностью быть лазутчиками. Генерал Гримуар находит полезным, чтобы все штабные офицеры были подробно ознакомлены с этой отраслью службы.
Начальник лазутчиков должен непременно знать всех подчиненных ему шпионов не только по именам и прозваниям, но и по их нравственным свойствам, по способности каждого к исполнению той или другой роли, того или другого поручения.
Крайне нежелательны частые перемены личного состава, ведающего шпионством: опытность в этом деле приобретается довольно медленно; доверие между шпионами и лицами, пользующимися их услугами, укрепляется с годами; есть шпионы, которые готовы служить только известному лицу, хорошо им знакомому. «Полезный и добросовестный шпион не любит менять начальника; он желает, чтобы его услуги и труды оценивались по достоинству, чтобы его невольные ошибки прощались без резкостей; он предпочитает говорить непосредственно с тем, кому служит, и не любит сноситься через третье лицо»[68].
III. Организация шпионства в мирное время. — Главные основания. — Краткие данные об организации германской. — Организация у японцев и китайцев. — Проект систематичной организации. — Денежные расходы
В настоящее время польза и необходимость шпионства никем не отрицаются, и почти все правительства содержат шпионов. В газетах постоянно попадаются известия о поимке шпиона то в одном, то в другом государстве; даже Китай находится под их наблюдением: три года тому назад там раскрыта целая хорошо организованная система продажи правительственных секретов одной державе. Не далее как 22 марта настоящего года в Петербурге в особом присутствии судебной палаты слушалось дело крестьянина Рафаила Поваже, бывшего некогда матросом, а затем служившего брошюровщиком в типографии морского министерства. Имея на руках для работы секретные документы, Поваже передавал их содержание агентам иностранных держав. Преступная деятельность обвиняемого была раскрыта охранным отделением, чины которого узнали о его частых посещениях двух иностранных агентов. Следствием было установлено, что еще в 1893 г. Поваже передал иностранному агенту сборник однофлажных сигналов русского флота, а в 1909 г. преемник того же агента получил сборник трехфлажных сигналов и номер «Морского Ежемесячника», где приводились тайные сведения, добытые русским правительством о состоянии морских сил некоторых иностранных держав. Сигнальные знаки, переданные Поваже, имеют чрезвычайную важность, так как служат для переговоров русских военных судов в открытом море и являются шифром, тайна которого особенно оберегается. Поваже приговорен к лишению всех прав состояния и к каторжным работам на 12 лет[69].
Чтобы принести максимум пользы, военное шпионство должно быть поставлено на прочных и серьезных основаниях; если же оно носит характер случайный, то добытые данные наверно не окупят произведенных расходов.
Сведения, важные в военном отношении, получаются в мирное время из двух источников: одни исходят от учреждений подведомственных Министерству иностранных дел, другие — от органов подчиненных Военному министерству. Наконец, к делу розыска и борьбы с иностранными шпионами при косновенно также министерство внутренних дел, в ведении которого состоят полиция и жандармы.
Министерство иностранных дел получает военные сведения от своих агентов случайно и сравнительно редко; оно не в состоянии оценить степень достоверности и важности добытых данных и потому играет роль лишь передаточной инстанции, сообщая эти данные военным властям. Таким образом, заботы по сбору и разработке секретных сведений ложатся всецело на военное министерство, которое обязано организовать специальное военное шпионство. Само собой разумеется, что ведомство иностранных дел должно идти в этом отношении рука об руку с военным и оказывать ему полное содействие, например, не только сообщать о тех лицах, которые по собранным сведениям подходят к роли шпионов, но даже специально разыскивать их.
Такие же отношения должны существовать между военными властями, с одной стороны, и полицейскими или жандармскими — с другой, в деле контршпионства, т. е. розыска иностранных шпионов. О каждой подозрительной личности полиция сообщает военному ведомству и дальнейшее выслеживание производит уже по его указаниям и во всяком случае не без его ведома.
Конечно, возможно, что, в виде исключения в том или другом частном случае, в зависимости от обстоятельств или личностей, ведение дела останется до конца в руках министерств иностранных или внутренних дел, а не военного. Но как общее правило надо принять, что все нити военного шпионства должны сосредоточиваться в руках военных властей. Несколько лет тому назад французское военное министерство командировало в Брюссель очень ловкого агента, который вошел там в сношение с немецким шпионом и настолько завоевал его доверие, что был приглашен им на службу шпионом же в пользу Германии. Агент изъявил согласие на это предложение и в своей новой роли в короткое время узнал фамилии и адреса нескольких немецких шпионов, работавших во Франции; кроме того он стал постепенно знакомиться с организацией шпионства, установленной немцами. Но в дело вмешалось французское сыскное отделение (Sflrete generale): не предупредив Военное министерство и не доверяя его агенту, оно стало следить за немецким шпионом; результатом непрошенного вмешательства было расстройство всего дела и перерыв сношений с немецким шпионом.
