– У-у-у! Какие грабли! – Полицейская кое как застегнула на моих запястьях пластиковые наручники.
– Девушки! Да за что же это?
Договорить я не успел, и опять передо мной замаячил наконечник электрошока.
– Заткнись! Понял! Лезь в собачник вместе со своей сумкой.
Передо мной открылась задняя дверь микроавтобуса.
– Ну, стервы, мы ещё вернёмся к этому вопросу.
Но это я про себя, сказать такое вслух – однозначно получить ещё один удар электротоком. А это о-о-о-очень больно! Хорошо хотя бы то, что наручники без трещотки. Можно руками крутить, и они сами не затягиваются. Позавчерашний день, по современным понятиям, такие и отломить не долго, если знаешь как. За мной захлопнулась дверь, и в ней щелкнул замок.
Машина покатила по пустынным улицам города, разбрызгивая снежную кашу. Такое впечатление, что вокруг царит послевоенная разруха. Кое-где в зданиях светятся окна, светофоров вообще нет, как нет и уличных фонарей на столбах. Куда я попал? Как здесь оказался? Пора думать, как отсюда свалить. А то ещё неизвестно, что будут делать со мной на каком-то сборном пункте. Микроавтобус свернул в переулок, и тут произошло что-то непонятное. Автомобиль тряхнуло, словно он налетел на кирпич, валявшийся на дороге. Машину потащило юзом, и она выкатилась прямо на тротуар.
– Ты что, уснула?! На дорогу смотри! – командирша сделала внушение водителю.
– Да, похоже, колесо пробили, – ответила женщина за рулём, – ладно, есть, кому менять. Давай зарядим задержанного. Нечего ему балду пинать, пусть поработает.
– Не положено по инструкции, – отрезала старшая наряда.
– Положено, не положено. Да куда он денется…. А так мне запаску таскать придётся,
руки марать, знаешь, сколько я заплатила за эксклюзивный маникюр?! Выпусти, пусть потрудится на пользу, перед тем как его на сборном пункте оприходуют – и полицейские в машине дружно расхохотались.
«Ну, если смешки начались, – то мотать отсюда надо однозначно», – промелькнула в голове мысль.
Открылась задняя дверь и моя мучительница скомандовала.
– Чего сидишь? Выгребайся, бери домкрат и запаску, да гляди у меня!
Однако краем глаза я успел рассмотреть приоткрытое окно подвала, из которого торчало что-то похожее на ствол винтовки с оптическим прицелом. Теперь ясно, почему мы здесь остановились. Уже лучше, есть хотя бы куда бежать.
– Девушка, браслеты сними. Я двумя руками одну гайку крутить не могу.
Щёлкнул замок и всё! Попалась, красавица! Будет тебе сейчас «ха-ха». Руки-то у меня свободны, а стоишь ты слишком близко.
– На, держи! Я бросил свой портфель оторопевшей полицайше.
Повинуясь рефлексу, женщина схватила его обеими руками. Доли секунды и электрошок у меня. Ещё мгновение и разряд прилип к машине. Наряд завизжал пронзительными голосами. Ничего девочки, не смертельно. Высокое напряжение распределяется по поверхности, не убьёт. Я терпел, теперь ваша очередь. А вот вся электроника в вашем драндулете увянет по тихой грусти от такого импульса, и никуда вы из своей железяки не выберетесь, и ни с кем не свяжитесь. А дверь собачника изнутри не открывается – это точно. Там даже нет ручки, сам видел.
– Ты не представляешь, куда ты вляпался. Ты просто не представляешь, что тебя ждёт. – Моя конвоирша удивлённо смотрела не меня.
– Плевать! Портфельчик-то будьте любезны… Марш в собачник! Два раза повторять не буду и мораль читать тоже.
Повторять и в правду не пришлось. Дверь с лязгом захлопнулась. Видимо знают девочки, как оно – электрошоком. За спиной вопли, крики, матерки, каких я за всю жизнь не слышал. А мне пора.
– Давай сюда!
Из подвала высунулся бородатый мужик в детской вязаной шапочке с болтающимися ушками и махнул мне рукой. Я нырнул в окно, и бросился вперёд за своим проводником, не задавая лишних вопросов. Минут через десять мы остановились, чтобы передохнуть. Я с гордостью показал захваченный шокер.
– Да ты что! Выброси немедленно! Там же радиомаяк! Нас возьмут быстрее, чем доберёмся до места!
Как же не дошло раньше! Я со всей силы треснул шокером о бетонную стену и выкинул «убитое» спецсредство через забор. Ещё полчаса подвалами коридорами какими-то дворами, и перед нами оказалась массивная бронированная дверь, такая же, как в бомбоубежищах в старых фильмах на которой была написана синей краской большая буква «М».
«Прямо как на общественном туалете», – успела мелькнуть в голове мысль.
Мой проводник отстучал по стене мелодию, похожую на «Венский вальс».
– Послушай, а там что?
– Там, там другой мир. Нормальный, без этих, – он кивнул в сторону улицы.
Ну, наконец, скоро буду дома, и этот кошмар закончится. Прямо как в фильме «Сталкер».
– Тебя, случайно не Сталкером зовут? – я спросил так, на всякий случай. А случаи, действительно, бывают всякие….
– Откуда тебе известно моё имя?
– Ясно, кошмары на проспекте Мира продолжаются, – пробурчал я себе под нос.
– Что ты сказал?
– Да так, ничего, это я про себя.
Наконец кремальера повернулась и отошли в стороны мощные ригеля. Многотонная дверь начала медленно приоткрываться. Через минуту перед нами был прямой и длинный коридор, ярко совещённый потолочными лампами. В боковых нишах дежурили здоровенные охранники в униформе. Эти – явно на женщин не похожи. Обыск по всем правилам, уже с металлоискателем, и опять мой портфельчик почему-то никто не тронул. В соседнем коридоре нас ждал приятный сюрприз – дрезина и два «мотора» в такой же форме что и у охраны. Двадцать минут по громыхающим стыкам подземной узкоколейки в кромешной темноте, рассечённой светом единственной фары нашего экспресса, платформа, охрана и лифт, точно такой же, как в нашей поликлинике. Видя моё замешательство, Сталкер успокоил.
– Не бойся, всё под контролем. Наша последняя модель, работает как часы. Недавно поставили.
– Да, уж. Я в курсе…
Действительно, даже не почувствовалось, как мы поднялись на несколько этажей вверх. Двери раздвинулись, пропустив нас в просторное помещение, посреди которого возвышался стул с высокой спинкой из нержавеющей стали. Такое впечатление, что его недавно принесли из какого-то бара, но бархатное сиденье, с кисточками по углам….
– Поклонись, – прошептал Сталкер, – это наш патриарх, самый главный здесь представитель верховной власти здесь.
Пришлось выполнять, как-никак помогли сбежать от полиции.
– Лицо «верховной власти» показалось мне знакомым. Ба! Да как две капли воды похож на начальника юридического отдела нашей фирмы. Неужели потомок? И тут покоя нет!
– Как кличут тебя, странник?
– Э-э-э… – я немного замялся, называть своё настоящее имя мне вовсе не хотелось, а от всего произошедшего за последний час, мысли улетучились из головы. Вот он – фактор неожиданности в действии. Ну что же надо выворачиваться, сократим своё имя до двух букв на корейский манер, пусть буду – «Ни». Слишком кратко звучит, конечно, но сойдёт и так. Тем более что пить на брудершафт с этим патриархом мне не светит. – Э-э-э,… Ни меня зовут.
– Ваше сиятельство, – прошептал Сталкер.
– Ваше сиятельство, – добавил я после некоторой паузы.
– Чего «ни», – сиятельство удивлёно посмотрел на меня.
– Имя, ваше сиятельство, говорю моё – Ни.
– Странное имя, странное, впервые слышу. Ну да ладно, Ни, значит, Ни.
Взгляд верховной власти просканировал моё лицо.
– Ничего странного, Ни, да и – Ни. Я вообще – человек самодостаточный, то есть сам по себе – не зависимый ни от кого, и всем довольный по жизни. Ничего и никому не должный.
– А чего же ты, всем довольный человек, бежал из женской зоны? – патриарх прищурился, наблюдая за моей реакцией.
– Ещё вопрос как я туда попал? Ваше сиятельство.
– И как же ты туда попал, если не секрет?
– Да какой там секрет, ваше сиятельство. На таком же лифте опустился вниз и всё.
– Вот уж не надо лукавить, ой, не надо! Таких устройств, как мне известно – всего два, одно – здесь, другое – в женской зоне у матриарха.
– У кого?
– У верховной власти женской зоны, вот у кого. А туда, к матриарху, таких как ты, – сиятельство смерило меня презрительным взглядом с головы до ног, – последние сто лет, на километр не подпускали. Вот так-то!
Чёрт! Это что же, получается? Неужели я влетел на каком-то китайско-финском лифте на сто лет вперёд вообще непонятно куда?! От такого открытия меня даже в пот пробило.
– Что-то ты друг мой Ни испариной покрылся, никак от вранья?
– Никак нет! Не от вранья, ваше сиятельство! – Я для приличия вытянулся по стойке смирно. – А от счастья лицезреть ваше сиятельство! Да и к тому же у меня память отшибло немного. Полиция мне мозги повредила электрошоком, однако.
Вот тут я соврал. Память на месте, а боль в груди и кашель как рукой сняло. Надо бы спасибо девчонкам сказать, а я их в машине запер. Нехорошо получилось.
