Вот противно выслушивать эти закамуфлированные речи, прикрывающие истинное положение дел. Вы говнюки, сами знаете о том, но марку держать обязывает приказ.
Им накрыли в свободной каюте, чтобы мы не стесняли их почти дворянские манеры, под какими царит небритое солдафонство. До сквернословия может и не дойти, если до дна не опустошат фляжки.
Завтрак затянулся, языки развязались. Полковник рявкнул.
Они высыпали в коридор, вспомнив о задаче.
— Ну, раз мы оказались на борту, почему ни провести штатные мероприятия? — Он снова рыскал по лицам, искал зацепки.
— Что вас интересует? — Капитан с плохо скрываемым равнодушием подавил зевок.
— Запрещённые к провозу предметы, а они бывают неизвестного происхождения и назначения…
— Не держим.
— Охотно верю, но мой долг…
— А вы приступайте. Мы постараемся не мешать.
Полковник чуть не прослезился:
— О боги! С вами общаться сплошное удовольствие! Приступаем, однако!
И понеслась звезда по кочкам! Как новичкам, очень полезное занятие, прямо показательные выступления лучших артистов. Сколько их всего? Двенадцать, полковник не в счёт. Парни рьяно взялись ощупывать, просвечивать приборами обшивки действующих механизмов. Они знают своё дело, не впервой демонстрируют профессионализм. Первые вопросы капитан убивал представлением документов; главным образом они касались модернизации узлов, согласованной с изготовителем.
Полковник обнадёживал, болтаясь тут и там, наблюдая рядом одного из нашей команды:
— Скоро закончим, ещё немного.
Я иногда ловил себя на мысли, что современного оружия не держал в руках. А было бы неплохо оказаться на каком полигоне и раз двенадцать нажать на курок. Да-да, фантазии наши могут далеко затащить, а там скажут: у вас нет разрешения на стрельбы.
Капитан пальчиком пригрозил. Мы встретились в коридоре, я отошёл по нужде.
— Допустим, среди них есть специалист, умеющий читать хвосты мыслей.
Я поднял на него глаза. А вот кто у нас сам прекрасно читает.
— По хвосту можно что-то разобрать?
— Один хвостик, второй — что-то да подтолкнёт к результату.
— Виноват. — И разошлись, как ему приспичило тоже.
У себя, пусть это не каюта, а рядовое кресло, я принял позу полудрёмы, закатил глаза. Скука. А вы идиоты. Терпение может кончиться, но я пока держу себя в руках. Хрен вы что найдёте, потому как ерундой не занимаемся. Учебный курс вышел на полевые испытания, нам бы делом заниматься, вы нам занятия сорвали.
Полковник приблизился ко мне, с любопытством стал изучать то, что разлеглось на кресле.
— Приношу извинения, что занятиям помешали. — Он сделал паузу. — Признайтесь честно: я угадал ваши мысли?
— Угадали.
— Студенты все записи хранят на планшетах. Можно на ваш взглянуть?
— Прошу.
Он повертел в руках, понюхал.
— Капитан! — Стало понятно, что решение у него появилось.
Пригласили капитана (надеюсь, ему не сильно помешали).
— Что вы придумали на этот раз? — Капитан помедлил, справляясь с замком кителя.
Гость надулся для видимости.
— Хотите сказать, мы уже встречались?
— Один ли раз.
— Плохи дела. Память штука ненадёжная, как жена — пока муж в отлучке.
— Ну, это у вас обычаи такие. — Капитан привёл мундир в порядок, теперь мог посвятить себя целиком. — Наши обычаи вам кажутся дикостью, ваши — нам.
— Д-да? Очень дельная мысль. Я подумаю на досуге. Но вернёмся к делу. У меня предложение. Соберите на одном столе все планшеты студентов. Мне кажется, следует одну идею проверить. Юсчиял!
Один из его помощников явился под козырёк.
— Все планшеты на один стол.
Те сыскари, что закончили досмотр своих участков, брызнули в салон. Мигом обошли кресла, изъяли планшеты. Они едва уместились на столешнице, пришлось из каюты вынести дополнительный стол.
Полковник завис над предметами, могущими оказаться не тем, чем кажутся.
Я мельком оценил положение и вновь откинулся на спинку кресла. Мыслями улетел за борт. Меня здесь не видят. Вам кажется. Как некоторым кажется, что стоят на охране справедливости и норм.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Меня здесь не ищите, хрен вам! Я пробегусь по обшивке, поищу следов повреждений. Эти камушки, что летают, куда хотят, могут причинить…
— БероГор! Тебя приглашают подойти к столу. — ЯроЛад коснулся плеча. — Спишь, что ли?
К столу расхотелось идти, да надо.
— Который ваш? — Полковник, держа руки за спиной, что-то почувствовал. Я тоже чувствовал: капитан, друзья — они всеми помыслами на моей стороне.
Взял первый попавшийся.
— Не этот.
Ах, так? Я стал хватать все подряд. И всё не могу угодить. Последний полковника не обрадовал.
— Вот он! — И достал из-за спины. — Я умею не делать ошибок. Почти.
Протянул — я принял.
— Что вы можете сказать о том, что содержится внутри?
Кольцо на пальце взбрыкнуло. Кто-то неявный погладил по голове. Правда всегда побеждает, их дело — поиздеваться.
— Удобная штука. Хорошая память.
— А из запрещённого?
— Фотографии. Это личное.
— А посмотреть позволите?
— Нет, конечно.
На выручку пришёл капитан.
— На борту тридцать три студента. Вы каждому будете нервы трепать?
— Я вас понял, капитан. Ограничусь одним. Итак, молодой человек…
Вот тут из меня и попёрла решимость:
— По какому праву вы затеяли этот произвол? Уже и позавтракали… (большой палец капитана поддерживал, как мог, и выглянул разок из-за локтя). Вы покушаетесь на моё время, внимание, и я не могу понять, что хотите услышать?
Полковник отстранился на шаг, на лице изобразил актёра, который старается, но публике почему-то не по нраву.
— Какая экспрессия! Я ненароком наступил на мозоль?
— Мозоль — это что?
— Послужите с моё, узнаете. Итак, я предлагаю загадку, вот такой я непредсказуемый. И я оставлю вас в покое. Сейчас вы отвернётесь, ваш планшет я спрячу среди остальных, а вы мне потом укажете, куда я его положил. — Полковник обратился к наблюдающим за этим соревнованием. — Очень надеюсь, никто не рискнёт дать подсказку. Договорились?
Я отвернулся. Полковник поколдовал, затем всем приказал отвернуться.
— Прошу. Можете повернуться. У вас есть три попытки.
Кольцо на пальце напомнило о себе. Протянул руку и повёл над рядами, пока не дошёл до последнего. Над седьмым по счёту, кольцо подало сигнал. Теперь передо мной встал вопрос: открывать ли свои способности, пусть и с помощью кольца, или же повременить?
Мы же не хотим сообщать врагу, что имеем в запасе кое-что. Будет правильней сделать ошибку. Пусть порадуется.
— Этот! — я указал на четырнадцатый.
— Ещё две попытки.
Но я уже знал, что ничем тебя не порадую. Тридцать второй и восемнадцатый. А он обрадовался, у меня в голове тотчас провернулся весь эксперимент. Кажется, я поступил верно.
— Ну-с, капитан, благодарим за гостеприимство. Позвольте нам откланяться. — И, уже на выходе в шлюз, полковник обронил: — В вашей системе образования мною замечены пробелы. Реформы нужны. Без них никак.
«Б-2403» благополучно лёг на курс, а полковник обнаружил следующего участника, кто не посмеет отказаться от его экспериментов.
4
Полковник сопровождал нас до определённого момента, мы видели на мониторе. Скорость не превышаем, не коптим, как некоторые. А жертву новую не выпускал из виду — совершил обманный маневр, будто этот корабль его не интересует.
— А когда вздохнут спокойно, эта банда и свалится на голову, — капитан вышел к нам, имея цель поблагодарить за выдержку. — Порадовали, парни, такую поддержку организовали БероГору, от имени экипажа — благодарю. Теперь о планах. Должны зайти на Милею, да там появились подозрительные суда. Если и случайность, то всё равно, лучше переждать. Мы пройдём мимо, создадим видимость, что планета нас не интересует.
Так оно и вышло. Стоило пройти точку, откуда корабли запрашивают разрешения на посадку, как кто-то сообщил капитану — вроде готовятся уходить.
