– Ну…
Эва перестала жевать. Подозрительно взглянула на друга.
– Я чего-то не знаю?
– Закусывай, давай.
– Нет, теперь не отвертишься. Колись, кто она?
– Только не нужно фантазировать. Своими проблемами лучше займись, сделай милость. Только уже завтра. Сегодня лучше роль повтори, чтоб мы не опозорились.
– Да там слов с гулькин нос. Хочу знать про твою девушку. Она на твоем курсе училась? Известная?
– Учи-ка лучше роль.
– Насколько я помню, а младшие курсы все знают о старших, у вас было всего две звезды: Лучковская и Кицай.
– Прекращай, говорю.
– Лучковская встречалась с режиссером Боровиком, за него и замуж выскочила. Остается…
– Эва, хватит спички перебирать. С огнем играешь.
– Постой, ты с Вандой, что ли?
– Я ложусь спать, а ты – как хочешь.
Чупрей повернулся к Эве спиной и скорчился на диванчике. А девушка никак не могла прийти в себя от неожиданной догадки. Даже собственные проблемы отошли на второй план.
– А почему расстались? За версту видно, что она к тебе неровно дышит. Другая женщина? Мужчина?
Юрка демонстративно громко захрапел, и Эва перестала задавать вопросы. Поставила остатки пиццы и шампанское в холодильник, вымыла бокал и приняла душ. Улеглась в постель, но сон еще долго обходил ее стороной.
«Чупрей и Ванда. Что же между ними произошло?»
Эва вздохнула и повернулась на бок. Уставилась на звезды.
«Хели сейчас с Ирис, или… Не хочу ничего об этом знать».
Глава 18
Целую душную ночь Эве снился Хели. Он целовался с Ирис. Обнимал Ирис. Раздевал Ирис…
Эвангелина готова была расцеловать Юрку не на камеру, когда он разбудил ее в тот момент, когда Хели и Ирис улеглись в постель. Девушка не хотела видеть даже иллюзорную картинку такого рода.
– У тебя пятнадцать минут, чтобы собраться, – деловито выдал Чупрей и направился к выходу. Закрывая дверь, бросил напоследок: – Ты разговариваешь во сне, подруга.
– Что?
– Поторопись.
Эва слетела с кровати и схватилась за голову.
«Чертово шампанское!»
Девушка бросилась в ванную, наскоро приняла душ, почистила зубы и выпила аспирин. Напялила красную майку, джинсы, сандалии, схватила сценарий и помчалась гримироваться.
Девушка не смотрела на себя в зеркало, пока ей накладывали грим, делали прическу и помогали натянуть скандальное полупрозрачное платье – повторяла реплики. А когда подняла глаза, тотчас почувствовала себя женщиной-вамп.
«Именно то, что нужно».
Она вошла в комнату, где уже собрались все, кто принимал участие в намеченной сцене, и тотчас оказалась в центре внимания. Эмоции на лицах появились разные, но безразличным ее образ не оставил никого. Кто-то даже тихо присвистнул, однако Эва не стала выяснять, кто. Головная боль притупилась, но еще полностью не прошла.
«Держись, Эва. У тебя все получится».
Практически войдя в роль, она направилась прямо к режиссеру. Слегка улыбнувшись, остановилась рядом и, откинув назад распущенные по плечам белокурые волосы, поинтересовалась:
– Подойдет?
Кипятковский оглядел ее с ног до головы, даже на декольте полюбовался, хоть и с серьезным видом, затем кашлянул, отвел глаза и громко объявил:
– Все по местам. Начинаем.
Короткий инструктаж, последние наставления, визажисты, поправляющие макияж прямо на ходу – все воспринималось Эвангелиной словно в тумане. А когда прозвучало «Мотор» и «Дубль первый», ноги у девушки затряслись. Вот на таких негнущихся ногах она и подошла к Чупрею.
Его герой, согласно сценарию, развалился в кресле перед рабочим столом в собственном кабинете, немало выпивший после ссоры с женой, и думал о смысле жизни. В это время Лариса Кобрина, подруга его жены, является в дом и пытается использовать ситуацию в собственных целях. Молча подходит к столу, наливает себе спиртное-воду из бутылки в бокал Виталия, выпивает. Говорит «За тебя!», садится на колени герою и начинает его целовать.
Вроде бы все просто. Если бы тело двигалось плавно, голос звучал не пискляво, а юбка не путалась между ног, когда Эва устраивалась на положенном по сценарию месте. После пятого подхода, то есть, дубля, Кипятковский разрешил приступить к самому главному в этой сцене – поцелую.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Эвангелина обняла Чупрея за шею. Он смотрел ей прямо в глаза и ничего не делал. Девушка понимала, что так и нужно, что Лариса сама должна соблазнить героя поцелуем, но целовать Юрку перед всеми, да еще со страстью, пусть и наигранной, оказалось очень сложно.
Эва, то есть, Лариса наклонилась и прижалась губами к мужским губам. Юрка не ответил, что и понятно. В отличие от нее, он играл уже не первую роль такого плана. А тут еще оператор подобрался так близко, что у девушки едва шею не свело от волнения.
Когда Кипятковский скомандовал «Стоп!», Эва почувствовала себя настолько уставшей, что на миг прислонилась лбом ко лбу Чупрея, и лишь потом поднялась. Но Юрка успел сказать:
– Эва, соберись. Сейчас тебе влетит, но ты не сильно расстраивайся. Ладно?
– Ладно, – буркнула Эва и направилась к режиссеру. Тот встретил ее недобрым взглядом.
– Арич, не можете вспомнить то, чем занимаетесь наедине с Чупреем в номере?
«Если бы он знал! Нет, лучше не надо».
– Извините. Больше не повторится, – ответила так, как обычно отвечал, проштрафившись, ее отец.
Режиссер кивнул и объявил всем:
– Перерыв – десять минут. Скоро начнется жара, снимать станет невозможно. Попрошу без опозданий.
Направляясь к столику с напитками, Эва ругала себя последними словами. На театральной сцене у нее получалось гораздо лучше, а тут, когда камера едва ли не заглядывала актерам в рот, играть оказалось гораздо сложнее. А ведь девушка думала, что все наоборот.
Она так увлеклась самобичеванием, что едва не поперхнулась лимонадом, когда услышала совсем рядом английскую речь:
– Здравствуйте. Помните меня?
Эва взглянула на симпатичного мужчину с сединой на висках, подумала, что где-то его уже видела, но сейчас девушке было не до него.
– Нет.
– Мы виделись в доме… вашего друга Хели.
«Так это же тот мужчина, на которого орала Ирис! Но что он здесь делает?»
– Он мне – не друг. И дом не его, а Мелины. Вот с ней я действительно дружу.
Мужчина улыбнулся в ответ на ее тираду, и заметил:
– Иметь друзей – это чудесно. Разрешите дать вам бесплатный совет?
Глава 19
– Бесплатный? – переспросила Эва.
– Обычно я не занимаюсь благотворительностью, но вы мне симпатичны.
«Это он на что намекает?»
– Я не по этой части.
Мужчина расхохотался.
– Я заметил.
Он тоже видел ее позор! Наверное, уже вся гостиница об этом шумит. Радуется.
– У вас все? А то мне пора. Кипятковский ждать не любит.
– И все же я посоветую. Когда будете целовать юношу в кресле, представьте на его месте вашего друга Хели.
– Он мне не друг. Сколько раз…
– Подумайте над этим.
Мужчина кивнул и затерялся в толпе зевак.
Эвангелина же отправилась к месту съемок. Она не могла больше думать ни о чем, кроме совета незнакомца.
«Что, если попробовать? Еще один дубль насмарку – эка невидаль».
Когда прозвучала команда, девушка посмотрела на Чупрея и попыталась представить, что перед ней – Хели, а ей предстоит его соблазнить, чтобы мужчина больше никогда не посмотрел на другую женщину.
Чем ближе она подходила, тем сильнее покачивала бедрами. Уголки рта сами изогнулись в улыбке. В какой-то момент она заметила, как сверкнули глаза Чупрея.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
«Ага!»
Выпив мнимое виски, Эва одним движением перебросила ногу через колени Юрки и уселась на них. Погладила мужчину по шее, затем по щекам, приподняла лицо, посмотрела в серые глаза, которые тотчас потемнели, и впилась в рот, представляя, что целует Хели, соблазняет, подчиняет его своей воле и одновременно отдается ему.
