— Принцесса, — Халиб слегка наклонил голову.
— Ваше Высочество.
— Вы составите мне компанию? — он протянул ей руку.
— Конечно, — Леда кивнула, приняла её.
Они двигались неспешно и в большей степени молчали, а за ними семенили не меньше десятка людей.
— Ваше Высочество, чуть дальше располагается беседка из белого мрамора, не хотите ли присоединиться к чаепитию?
— Конечно, мой цветок, это было бы весьма неплохо.
Леда подала знак служанкам, и они безропотно отправились выполнять распоряжение. А принц махнул своим людям, чтобы они отстали. И оставшись наедине, среди зелени сада и благоухающих цветов, он обратился к принцессе:
— Вы дрожите, мой цветок, неужели боитесь меня? — Халиб остановился и посмотрел ей в глаза.
— Нет, — ответила Леда, — просто…
— Просто не готовы отправится в гарем, Леуедаеи?
Она вспыхнула. Да. Она была не готова.
— Как же моё королевство?
— Но ведь королевством правит ваша матушка. А когда придёт время, я позволю вам вернуться, правда, ненадолго… и после рождения дитя, чтобы скрепить наш союз, — принц Халиб нагнулся и зашептал ей на ухо. — О вашей строптивости ходят легенды, и я желаю вас укротить.
— Вы так говорите, словно я дикая лошадь, — отшатнулась Леда.
— А разве не так? — хмыкнул он и увлёк её дальше в сад. В центре которого возвышалась мраморная беседка, увитая плющом. — Дикая и прекрасная.
— Это сомнительный комплимент, — принцесса нахмурилась. — Неужели принц Халиб-уллу-бей лишь могучий воин? Но совсем не умеет обходиться с девами?
— Не дразните меня, мой цветок, — насмешливая улыбка скользнула по его губам, а чёрные глаза смотрели строго.
Увидев служанок, направляющихся в их сторону, они замолчали. Девушки несли тяжёлые серебряные подносы, на которых возвышался фарфоровый сервиз и сладости. Одна из служанок покрыла мраморный стол снежной хрустящей скатертью и занялась сервировкой. На столе быстро появлялись чашки с блюдцами, заварочный чайник, сахарница, молочник. Другая расставляла сладости. Средину заняла хрустальная конфетница, наполненная доверху восточными конфетами — ойлой, рядом блюда с нугой и чак-чаком.
Халиб и Леда устроились друг напротив друга на удобных резных стульях. Девушка разлила чай и принцесса её отпустила.
— Удивительно, мой цветок. Неужели вы так хотите меня покорить? — Халиб улыбнулся и пригубил коричневую жидкость. — Увидев сласти, которыми вы желали меня угостить, на секунду показалось, будто я вернулся домой.
— Нам хотелось, чтобы вам, было удобно у нас гостить, — вежливо ответила Леда и сделала маленький глоточек.
Чай был слишком горячий.
— Тогда я должен вас угостить назуком, я без него уже давно не путешествую и очень люблю его, — принц хлопнул в ладоши и перед ними, выросла худая фигура в красном кафтане. Мужчина низко поклонился, так низко, что на минуту принцессе показалось, что его багряный тюрбан свалится на пол. — Принеси нам назук, — приказал принц и встал. Он отстегнул ножны, унизанные драгоценными камнями, из которых выглядывала золотистая ручка меча. Оружие покоилось на боку и немного ему мешало. Он разместил меч рядом, так, чтобы в случае чего мог легко его вынуть.
Принцесса наблюдала за Халибом из-под опущенных ресниц.
— Я бываю очень жесток, — сказал он, поймав её взгляд рассматривающий меч, но сразу сменил тему. — Видел, что вы стреляете. Разве принцессам положено носить оружие?
— Нет, — пожала плечами Леда, отпивая чай. — Но и не запрещено.
— Мне не нравится это, — немного подумав, сказал принц. Он накрыл рукой хрупкую кисть принцессы, а большой палец ласково выводил невидимые узоры на нежной коже.
Леда вздрогнула от его прикосновения.
— Ваши руки созданы для другого, — он убрал ладонь и внимательно посмотрел в глаза принцессы. — Наша свадьба, мой цветок, через неделю. А это значит нам надо больше времени проводить вместе, ибо мне совсем не нравится, что вы меня боитесь.
Она не успела ему ответить, как появился слуга, который нёс на цветастом блюде целую гору назука. Квадратная сдоба с начинкой, глянцевой поверхностью, источала потрясающий аромат корицы и шафрана, и принцесса почувствовала, как её рот наполнился слюной. Слуга разместил блюдо на столе и поклонился, но не получив приказа удалиться, остался в беседке.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Халиб взяла кусочек угощения и поднёс к её устам.
— Попробуйте, мой цветок, — хищная улыбка скользнула по губам.
— Но…я…– Леда покраснела. Это было слишком вызывающе. Неправильно. Есть с рук принца, пусть и жениха.
— Ну же, — требовал Халиб.
Принцесса откусила небольшой кусочек, а её губы слегка задели пальцы принца, и он довольно сощурился. А Леда испытывала стыд, и единственное, что ей хотелось: вскочить, убежать, и больше никогда его не видеть. Но только королевская выдержка позволила ей остаться, а вместе в тем, внутри, разжигался жгучий и яростный протест.
— Ещё, мой цветок, — коварно улыбался Халиб, словно, то, что он властвовал над ней, доставляло ему удовольствие. А поймав протестующий взгляд, ещё шире усмехнулся.
Сладость упёрлась в губы, вынуждая подчиниться.
Леда открыла рот, поглощая остатки пирожного и снова касаясь его пальцев. Щёки пылали, ибо такого унижения, она никогда не испытывала.
— И как вам? — сказал он слишком тихо, а его медовый шёпот заставил её поморщиться.
— Слишком сладко, — ответила принцесса, пытаясь унять ярость, которая охватывала её всё больше, и она не знала, как ей дать выход.
Халиб фыркнул. А затем перевёл взгляд на слугу, который всё это время был свидетелем сокровенной сцены между женихом и его наречённой.
— Чай, — кивнул слуге.
Слуга беспрекословно подчинился и взял заварочный чайник, но под жёстким взглядом господина руки тряслись. Он наклонил носик, и пальцы дрогнули. Тёмная горячая жидкость полилась на подол принцессы.
— Простите, — прошептал испуганно слуга, отскакивая от Леды.
— О! — она вскочила и отодвинулась в сторону. Струя чая не обожгла, но оставила отвратительное тёмное пятно на юбке. А так как с новыми нарядами была проблема, принцессе стало невыносимо жаль изумрудное платье.
— Поставь, — процедил принц и вскочил, а его рука обнажила меч. — За свою нерасторопность будешь наказан, — рявкнул он.
Слуга отшатнулся. А меч Халиба резко разрезал воздух и полоснул по шее мужчины. Испуганный взгляд провинившегося застыл посмертной маской, и голова, с лёгкостью отделившись от тела, соскользнула с привычного места и покатилась по полу. Колени несчастного подогнулись, и он упал прямо перед принцессой, окрашивая пульсирующей кровью подол платья и белоснежную скатерть.
Глаза Леды расширились. Практически у её ног распростёрлось тело, рядом стоял принц, с мечом, а с лезвия стекала кровь.
— Мне… мне нужно переодеться, — только и выдавила принцесса и бросилась вон из беседки.
— Леуедаеи, вернись! — услышала властный приказ.
Она не повернулась, не остановилась. Леда просто не могла этого сделать.
Вернувшись в свою комнату, принцесса тряслась. Она не знала, что испытывала больше: отвращение от картины, которая замерла перед глазами или ярость, которая разливалась по венам, отравляя кровь.
Дикарь!
Чужеземец!
Его женой она должна стать⁈ Не бывать этому!
Леда чувствовала себя так, словно её вываляли в грязи. Мерзко. Гадко. Металлический привкус до сих пор стоял во рту, как и страшные рисунки прогулки, мелькающие перед глазами. Дрожащие руки пытались сорвать платье, но ей никак не удавалась ухватить шнуровку. Дверь скрипнула, и следом вошли служанки. Увидев принцессу, они вскрикнули и замерли.
— Что смотрите? — процедила она. — Снимите с меня это! Быстрее!
Горничные бросились выполнять приказ. Освободившись от испачканного платья, принцесса отослала девушек. Переоделась, умылась, снова надела свободный костюм и убежала на стрельбище. Только чувства удовлетворения она там не испытала, потому что толку от трясущихся рук не было. Ближе к ужину принцессе пришлось вернуться, чтобы искупаться и переодеться, а потом снова пришлось терпеть изучающий взгляд Халиба, словно принц действительно выбирал очередную кобылу для королевских конюшен, а не вторую жену. Но ей повезло, что отец немного лучше себя чувствовал и спустился в столовую, чтобы почтить внимание чужеземного гостя. Халиба увлекла беседа, а Леда улизнула в свою комнату.
