— Садись, я сейчас, — предложила хозяйка, указывая на длинную деревянную скамью, а сама куда-то вышла. Отсутствовала она довольно долго. За это время я успел как следует оглядеться. Обычная деревенская обстановка, очень напоминавшая ту, которая была в избе моей покойной бабки. Но с одним различием.
Некоторое время я силился сообразить, в чем оно заключается, и вдруг меня осенило. Там было полно икон — здесь ни одной! Конечно, это обстоятельство не являлось серьезной уликой. Мало ли сейчас безбожников развелось, не все они сатанисты, но обострившееся в результате нервных потрясений чутье подсказывало — я в змеином логове. Мои подозрения подтвердил тихий шепот за дверью, из которого удалось уловить лишь отдельные слова: «Не местный… зачем… посмотрим… осторожнее с ним… надо сказать». Спустя несколько секунд в комнате, сияя златозубой улыбкой, появилась хозяйка. В руках она держала увесистый сверток. Следом вышла довольно привлекательная девица лет двадцати в черном обтягивающем спортивном костюме, с короткой стрижкой и зелеными глазами.
— Знакомься, студент, это моя дочь Вика, а вот обещанные продукты!
Торопливо расплатившись, я собрался уходить, но обе женщины вцепились в меня мертвой хваткой, уговаривая остаться. Пришлось подчиниться. На столе появилась бутылка «Столичной», соленые огурцы, маринованные грибы, селедка и хлеб.
— Выпьем за знакомство, — радушно предложила Авдотья Петровна. — Не так часто в наших краях новые люди появляются!
Усевшись за стол, я без особого энтузиазма выцедил предложенный стакан, который тут же наполнился вновь. Похоже, меня пытались споить.
— А вы, красавицы, почему не пьете? — спросил я, старательно изображая пьяного. — Так не годится!
С явным неудовольствием они пригубили из рюмок.
— Еще, еще, — изображая пьяную обиду, потребовал я.
— Спаиваешь баб? — кокетливо хихикнула Авдотья Петровна. — Так мы без того дающие!
При взгляде на ее сизый нос и оплывшую фигуру меня каждый раз передергивало, но тем не менее я расплылся в глупой улыбке похотливого кобеля.
— Еще по сто грамм, — улыбнулась Вика, внимательно разглядывая меня настороженными зелеными глазами.
— Р-ради т-кой красави-вицы всегда! — коверкая язык, залихватски выкрикнул я и мысленно усмехнулся: «Ох, дуры, дуры, откуда вам знать, что даже после литра водки я сохраняю ясность сознания».
Женщины переглянулись.
— Где ж ты учишься, милок? — вкрадчиво поинтересовалась продавщица.
— В Поли-те-те-хническом!
Здесь я не врал, меня действительно выгнали оттуда после первого курса.
— Один приехал али с друзьями?
— Чего?
— С кем приехал, говорю?
— С-сам!
— В Бога веришь? — неожиданно спросила Вика, пронзительно глядя в глаза.
«Вот оно что, добрались до главного!» — радостно подумал я, но вслух как можно равнодушнее ответил:
— Нет, это с-сейчас не м-модно!
Бабы заметно смягчились. Разговор перешел на другие темы. Спустя полчаса я распрощался и, несмотря на настойчивые уговоры остаться, направился домой. По пути я усердно выписывал ногами кренделя, поскольку, выходя во двор, заметил, что Вика тайком наблюдает за мной в окно. Добравшись до своего пристанища, я смог наконец-то прилично пообедать. В свертке оказался большой кусок баранины, холодная картошка, лук, помидоры, хлеб. Соли не было, но, по счастью, я догадался захватить ее с собой из Москвы. Разведя в камине огонь и дождавшись углей, я быстро сварганил приличный шашлык, использовав вместо шампуров найденные в доме вязальные спицы.
Наевшись до отвала, я почувствовал себя значительно лучше, даже пришел в благодушное настроение. А вдруг эти женщины никакие не ведьмы? Мало ли что может показаться! Обычный интерес деревенских баб к приезжему парню, потенциальному жениху, которых здесь наверняка не густо! Тем более троих-то я вчера того. Покойный Серега мужское население Матвеевки тоже малость подсократил. Да и не может быть, чтоб все они тут были одним миром мазаны! А Вика — ничего, с такой неплохо на досуге побаловаться! Фигурка прелесть! Глазки шустрые! Явно не относится к числу недотрог! Убаюканный сытостью и приятными мыслями, я задремал и проснулся лишь, когда время близилось к ночи. Часы показывали половину двенадцатого. Я вышел во двор и вдруг заметил девушку, быстро шагавшую по улице. Фигура казалась смутно знакомой, а когда лицо ее попало в полосу лунного света, я узнал Вику. Подозрения проснулись с новой силой.
«Куда же ты намылилась, красотка, в такое время? Очень интересно! Ну-с, посмотрим».
Прячась в тени заборов, я осторожно двинулся следом. Вика шла прямо, не оглядываясь по сторонам, и скоро мы оказались у цели. Это был добротный дом, окруженный глухим забором. Девушка постучала в калитку условным стуком, но обычного в деревнях собачьего лая в ответ не послышалось.
— Ты, что ли?! — спустя минуту рявкнул грубый голос.
— Я, Учитель!
— Сейчас открою!
Заскрипев, калитка пропустила девушку. Прошуршали удаляющиеся шаги, хлопнула дверь, и воцарилась тишина.
«Так, так. Учитель, значит! — яростно подумал я. — Может, как раз тот, кто мне и нужен! Недаром вы меня, стервы, споить пытались. Надо поглядеть, что там творится!»
Несколько секунд я размышлял. Собаки во дворе нет. Их здесь не любят, не иначе появления «первака» опасаются. От своей покойной бабки я когда-то слышал, что «перваками» или «ярчуками» называются псы, появившиеся на свет от первородившей суки, которая в свою очередь тоже родилась от первородившей собаки. Эти псы обладают способностью видеть ведьм, отличать их от обычных баб и уж, естественно, спуска им не дают. Что ж, мне это на руку! Перемахнув через забор, я подкрался к дому с обратной стороны и заглянул в окно, из которого слышались приглушенные голоса. От удивления я чуть не вскрикнул. Это была та самая, виденная во сне комната. Посредине за столом сидел колдун, задумчиво перебиравший странные магические причиндалы. Наверное, собирался в скором времени ворожить. В углу виднелась высокая неподвижная фигура, а на коленях перед колдуном стояла Вика. Мне удалось уловить обрывок разговора. Касался он моей персоны.
— Ты уверена, что этот тип действительно студент?
— Да, хозяин! — раболепно отвечала Вика, не вставая с пола. — Мы с матерью напоили его до свинского состояния, он все…
— Молчи, дура! — резко прервал колдун. — Прибывший сюда палач хитер и опытен, такие умеют прикинуться простачками.
— Он неверующий, некрещеный!
— Враг нашего Владыки может использовать в качестве орудия кого угодно! — старый паршивец поежился.
«Боишься Господа, мерзавец! Обязательно буду ходить в церковь!» подумал я.
— Но он не защищен крестом, — продолжил колдун, немного успокаиваясь. — Однако вчера ночью каким-то образом ускользнул от моих чар. Ничего не понимаю! Придется посоветоваться с братом!
Некоторое время в комнате царила напряженная тишина. Колдун к чему-то прислушивался.
— Ладно, — наконец изрек он. — Может, ты действительно права. Если твой знакомый такой простак, как ты считаешь, мы сможем его использовать. Вотрись в доверие, глаз не спускай, нужно будет — ноги раздвинешь по первому требованию, но выверни ему душу наизнанку. Узнай правду! Иди!
Чмокнув ногу колдуна, девушка на четвереньках поползла к выходу.
Прошла минута, другая, мне тоже пора было отчаливать, однако колдун взялся за свои волшебные приспособления, и любопытство одержало верх. Я слишком поздно заметил, что молчаливый помощник исчез из комнаты, и даже не успел раскаяться в собственной неосторожности. На затылок обрушился тяжелый удар. Окружающий мир покрылся красными пятнами, закружился и провалился в бездну.
…Сознание возвращалось неохотно, с трудом. Сперва уши уловили неясное бормотание, которое постепенно превратилось в отчетливую речь.
— Еще не очухался, Иван Гермогенович!
— Ничего, времени у нас достаточно!
— Учитель, вы примените свое мастерство?
— Не могу, вчерашний разговор с повелителем истощил силы, но к нашим услугам много других средств. Посмотри, как он?
Я получил жестокий удар ногой в бок, но даже не пошевелился.
— Труп трупом, не скоро проснется!
— Постереги его, я пойду принесу серу и свинец!
Послышались поднимающиеся по лестнице шаги, хлопнула дверь. Я осторожно приоткрыл глаза и обнаружил, что нахожусь в обширном кирпичном подвале, связанный по рукам и ногам. Под потолком горела яркая лампочка. В ее свете виднелись такие ужасные предметы, что тело невольно покрылось холодным потом. Подвал являлся точной копией средневековой камеры пыток. В углу на небольшом столике были разложены щипцы, клещи, сверла и еще много предметов, о назначении которых я даже не догадывался. Рядом светилась раскаленная углями жаровня. Неподалеку пристроилась дыба. В стене прямо напротив меня торчал заостренный железный крюк. В воздухе пахло гнилью и запекшейся кровью. Проклятый колдун, помимо прочего, оказался отъявленным садистом, хотя чего еще можно ожидать от слуги дьявола? Костлявый ученик стоял немного поодаль, вертя в руках острое длинное шило.
