Мэри Берд кивнула.
— Тогда приходите за ней в пятницу, — сказала она. — А обратно принесете в воскресенье вечером. Я хочу, чтобы это сделали именно вы, дети. И никто другой. Я не желаю, чтобы разные чужаки шныряли по моему дому. И вы, — она указала на нас костлявым пальцем, — за нее отвечаете. Ясно?
— А она застрахована? — спросила Санни.
— Нет, — фыркнула старуха. — Зачем? Страховка стоит кучу денег. У меня нет столько наличности. А если я потеряю картину, никакие деньги в мире не заменят мне ее.
Санни стала очень серьезной, даже я начал слегка нервничать.
Мэри Берд откинулась на подушки и махнула рукой в нашу сторону:
— Ну хорошо, вы получили, что хотели. Теперь убирайтесь, я устала.
— Чашку чая? — чирикнул Перси, потершись головой об ее руку.
— Потом, — слабо улыбнулась старуха.
Мы гуськом направились из спальни, бормоча: «Спасибо, до свидания». Я последний раз взглянул на Перси. Очень странно, но я начинал по нему скучать.
Мадам Кларис подвела нас к лестнице:
— Увидимся в понедельник. Ужасно хочется заняться садиком. Я уеду отсюда завтра. Мэри идет на поправку. Теперь, когда у нее снова есть Перси, с ней все будет в порядке.
— Вы давно знаете ее? — спросил Том.
— О, со дня своего рождения, — улыбнулась мадам Кларис. — Она ведь была подругой моей матери. Они вместе учились в школе.
— Она что, часто… ммм… советуется с вами? — спросил я. Не похоже, что Мэри Берд верит в предсказания.
— Ну нет, не очень, — несколько смущенно ответила мадам Кларис. — Мэри не совсем понимает то, что я делаю. Она подсмеивается надо" мной. Но когда она была в отчаянии — из-за Перси, вы знаете, — она попросила помощи именно у меня. И я помогла, ведь так?
У нее был такой довольный вид, что мы все согласно закивали. Даже я.
Том остановился у входа в две большие смежные комнаты и устремил вперед горящий взгляд: над камином в первой комнате висела картина "Ярмарка в Рейвен-Хи л л".
— Разве она не великолепна? — вздохнула мадам Кларис.
— Девушка в белом платье просто прелестна, — сказала Лиз.
Мадам Кларис кивнула:
— Вы только что говорили с ней, разве вы не поняли? Это Мэри, когда ей было пятнадцать. В той же шали, что и сегодня.
Ришель была потрясена.
— Теперь ясно, почему она так сильно любит картину, — медленно заметил Элмо. — Понятно, что она хорошенько подумала, прежде чем согласиться отдать ее на время.
— Мы лучше пойдем, — быстро сказал я. Мне бы не хотелось, чтобы Мэри Берд передумала.
Мы возьмем картину в пятницу и вернем в воскресенье. Нам останется только сидеть в своих павильонах на ярмарке и загребать деньги. И мне это нравилось.
Глава XVI
ОЧЕНЬ НЕПРИЯТНЫЙ СЮРПРИЗ
Миссис Дриск-Хаскелл всем своим видом демонстрировала восхищение "Ярмаркой в Рейвен-Хилл", хотя было ясно, что она вся кипит.
Нам, детям, удалось то, чего не смогла она, — такую пилюлю непросто проглотить. Стараясь справиться с раздражением, она потоком изливала на нас имена гостей, приглашенных ею на выставку. Все это были богатые и знаменитые деятели культуры и, разумеется, все ее близкие друзья. Так она говорила.
На следующей неделе развернулась такая рекламная кампания, о какой Цим и не мечтал. Телевидение, радио и газеты — все твердили о картине Селуина Берда и о нем самом. Внезапно все, абсолютно все, узнали о ярмарке в Рейвен-Хилл.
До среды мы трудились в садике мадам Кларис, а в четверг я направился в компьютерный центр к закрытию, чтобы отдать деньги за "Камеру смертников I–IV".
Джейми уже приготовил для меня дискеты в плоском пакете из коричневой бумаги, но не захотел отдавать их мне в магазине. Пришлось ждать, пока он закончит работу. И только после того, как мы отошли на пару кварталов, он вручил мне пакет.
Я отправился домой с дискетами в кармане куртки и тайком пронес их в свою комнату. Меня не оставляло чувство вины. Я убеждал себя, что компьютерное пиратство не такое уж и преступление, пусть даже мама с папой думают иначе.
Никакой инструкции, разумеется, не прилагалось: копии-то пиратские. Во многом мне пришлось разбираться самому. А игры были сложные. И все же я отлично провел время.
Все складывалось замечательно. Шли каникулы. У меня была новая компьютерная игра. Все считали меня просто героем, ведь я уговорил Мэри Берд дать нам картину. Все твердили моим родителям, что всегда знали, какой я необыкновенный. Ярмарка откроется в субботу, а Джейми и его шеф уже все организовали для компьютерного павильона. Деньги просто рекой потекут.
Более того, вопреки предсказанию мадам Кларис никто из тех, кто мне дорог, не умер от болезни, даже от попугайной лихорадки. Чего еще можно желать?
Только бы не грянула беда.
Но, разумеется, она грянула.
В пятницу мама повезла Тома, Лиз, Санни и меня на Бельведер-стрит за картиной. Мама осталась в машине, а мы прошли по дорожке и постучали в дверь.
Нам открыла мадам Кларис с попугаем на плече.
— Привет, чао, симпатяга, — сказал он мне. Потом закивал остальным: — Привет, привет, привет.
— Вот видите, он с вами знаком, поэтому теперь говорит: "Привет". Разве не умница? Входите. Мэри наверху, ждет вас. Поэтому я здесь. Входите и берите картину. Я скажу, что вы пришли.
Том ринулся в комнату облизываться на картину. Мадам Кларис с Перси стала подниматься по лестнице. Санни, Лиз и я последовали за Томом.
Он глядел на картину, заложив руки за спину.
— Ну хватит, Мойстен. Выставка закрыта. Нам пора идти. Берись за один край, а я…
— Погоди минутку, — сказал Том странным голосом. — Здесь что-то не так. Это не та картина.
Мы подошли ближе.
— Что значит "не та картина"? — спросила Санни. — Разумеется, это та картина. Я видела ее тысячу раз.
— Ты видела репродукции, — уныло объяснил Том. — А здесь должен быть оригинал. Но его здесь нет. Селуин Берд эту картину не писал. Это копия. Подделка.
Санни принялась рассматривать картину вблизи, приподнявшись на цыпочки.
— Почему ты так думаешь? — спросила она.
— Не могу объяснить. Она какая-то безжизненная. И мазки более небрежные, чем у Селуина Берда. Это не его работа. Копия. Оригинал, видимо, украли, а на его место повесили копию. То же было с картиной Доубелла два года назад. И Дрис-дейла в прошлом году.
Минуту мы стояли, глядя на картину.
— Том, ты, наверное, ошибся, — наконец проговорил я.
— Я не ошибся, — мрачно отозвался Том.
Мне стало нехорошо.
— Что же нам теперь делать? — очень тихо спросила Лиз.
— Я считаю, нам нужно взять ее и забыть об этом разговоре, — предложила Санни. — В конце концов, Мэри Берд сказала, что эта картина настоящая. А уж она-то знает.
— Нет, — глотая слова, заговорил Том. Он был бледен. — Мы должны все сказать мисс Берд. Сейчас. Не забывайте, смотреть картину придут знатоки. Они сразу поймут, что это копия, и сообщат всем. И если мы сейчас ничего не скажем, то мисс Берд решит, что картину украли после того, как мы ее взяли. Она даже может решить, что мы в этом замешаны.
Это звучало убедительно. Даже если он ошибается, что, по-моему, было очень вероятно, проверить не мешало.
— Тогда пошли, — сказала Лиз расстроенно. — Давайте покончим с этим.
Сняв картину со стены, мы с Томом отнесли ее наверх и постучали в дверь спальни мисс Берд.
— Входите.
Открыв дверь, мы увидели мисс Берд сидящую в кровати, как и в прошлый раз. С ней была мадам Кларис. И, разумеется, Перси.
— Привет, Ники! — крикнул он.
— Мисс Берд, вышла неприятность, — сказал Том.
Старуха нахмурилась.
— Что ты имеешь в виду? — сварливо спросила она. — Зачем вы принесли сюда картину?
— Мисс Берд, мне кажется, это не оригинал картины "Ярмарка в Рейвен-Хилл", — пробормотал Том. — Это копия.
Губы старухи дрогнули. Она медленно потянулась за очками, надела их и резко приказала:
— Несите ее сюда!
Мы с Томом поднесли картину к кровати. И моя последняя надежда на ошибку растаяла. Мисс Берд едва взглянула на картину, выпрямилась, как стрела, и спросила:
— Где вы это взяли?
— Внизу, на стене, — ответила Лиз.
— Вздор! Грабеж! — закричала Мэри Берд.
— Не сейчас! Эту картину мы минуту назад сняли со стены, — пробормотал Том.
— Настоящую картину, видно, украли в тот день, когда пропал Перси, — предположил я.
— Нет! — вскричала Мэри Берд. — Я лично проверила все картины, когда пришла полиция, и этой… этой вещи не было. Замену произвели позднее.
Ее лицо помрачнело.
— Это все из-за рекламы, — прошипела она. — Из-за вашей дурацкой затеи показать картину на ярмарке. Мне не нужно было соглашаться. Никогда!
Она была в дикой ярости. Мы попятились. Мадам Кларис беспомощно суетилась вокруг. Сидя на столике у кровати, Перси с интересом наблюдал за происходящим глазками-бусинками.
