Судно шло на Мальвины порожняком, трюмы оказались пусты — ничего, кроме балласта[87]. Но главное, у Конгре теперь есть куда погрузить все награбленное и на чем уплыть подальше от этих мест. Вернее, все задуманное исполнится, если удастся поднять шхуну на воду.
Осмотреть трюмы можно, только убрав оттуда балласт — лежащие в беспорядке железные болванки, быстро такую работу не сделаешь, а если ветер с моря усилится, шхуну разобьет о рифы. Следовательно, как только придет прилив и поднимет корабль, его следует отвести в безопасное место. Ждать оставалось недолго, скоро вода начнет прибывать.
Конгре объяснил Карканте:
— Мы все приготовим сейчас, чтобы отбуксировать «Мауле» подальше от рифов, как только у нее под килем окажется достаточно воды. Возможно, корпус не особенно пострадал, и в трюмы не наберется вода.
— Скоро увидим, — ответил Карканте, — прилив начнется. А что дальше?
— Уведем «Мауле» в залив Пингвинов и бросим якорь против пещеры, там эта посудина не сядет на мель даже во время отлива, у нее осадка всего шесть футов.
— А дальше? — снова повторил Карканте.
— Затем перенесем на борт все, что добыли в бухте Эльгор…
— А что потом?
— Посмотрим, — кратко ответил Конгре.
Чтобы не оставлять здесь судно на лишние полсуток и не ждать следующего прилива, бандиты дружно принялись за работу: к полудню следовало все закончить, чтобы отвести шхуну в бухточку, где достаточно воды и где она будет в относительной безопасности, по крайней мере, пока стоит хорошая погода. Прежде всего Конгре и еще несколько человек занялись якорем по правому борту: отвели от клюза[88] и опустили на грунт, подальше от мели, отпустив якорную цепь на всю длину. Теперь, как только вода поднимется и киль освободится из песка, шхуну отбуксируют на глубокое место, а оттуда, пока отлив не обнажил снова все отмели, в бухточку, и тогда удастся осмотреть все трюмы до наступления темноты.
Сказано — сделано; к началу прилива подготовительные работы были закончены, вот-вот прибывающая вода зальет отмель. Конгре, Карканте и еще несколько человек поднялись на борт, а другие члены шайки поспешили на берег.
Оставалось ждать, как будут развиваться события, — во время прилива ветер с моря часто крепчает, и это опасно: бриз загонит шхуну еще глубже в песок, отмель тянется почти до самого берега.
Неужели вода и дальше будет прибывать так же медленно?.. Но судьба, кажется, благоволила разбойникам: задул южный ветер, выталкивая судно на чистую воду. Люди на борту собрались в передней части палубы. Моряки рассчитывали, и не без основания, что корма всплывет позже, чем нос, и тогда будет достаточно подтянуть немного якорную цепь, и шхуна форштевнем развернется в сторону моря, так как зарылась в песок не очень глубоко, и, если затем выбрать цепь еще саженей[89] на сто, днище полностью высвободится из песка, и судно выйдет на чистую воду. Море наступало, и корпус вздрагивал от каждого его толчка. Вдали гладь воды не морщила даже легкая рябь, а у берега прилив наступал длинными волнами. Все складывалось как нельзя лучше.
Конгре уже не сомневался, что шхуну удастся снять с мели и укрыть в каком-нибудь заливчике внутри бухты Франклина, но до сих пор никто не знал, насколько серьезно поврежден левый борт, которым «Мауле» увязла в песке и который не смогли еще осмотреть. Если там пробоина, ее быстро не найдешь и не заткнешь: мешает балласт. Шхуна, не успев покинуть своего песчаного ложа, наберет полные трюмы воды, а тогда ничего не поделаешь: придется оставить «Мауле» на месте, и первой же бурей ее в щепки разобьет о берег.
С каким беспокойством и волнением следили моряки за прибывающей водой! Если обшивка повреждена или разошлись пазы, вода зальет корпус, прежде чем шхуна займет нормальное положение.
Но постепенно тревога улетучилась: море продолжало подступать к берегу, левый борт «Мауле» все выше поднимался над водой, волны бились об обшивку, не проникая внутрь, а корабль, слегка подрагивая всем корпусом, мало-помалу выправлялся.
— Течи нет! Обшивка цела! — прокричал Карканте.
— Давай на брашпиль![90] — скомандовал Конгре.
Люди уже стояли у лебедки и ждали только приказа новоявленного капитана, который тоже находился на носу и не сводил глаз с моря. Прошло два с половиной часа, как начался прилив, форштевень иногда чуть вздрагивал: переднюю часть киля омывала вода, но корма все еще не вышла из песка и руль оставался недвижим. Ахтерштевень раньше чем через полчаса не попадет в воду.
Следовало ускорить подъем судна, и Конгре, не сходя с бака, приказал:
— Вира![91]
Команда налегла на рукоятки вала, якорная цепь натянулась, но форштевень не двинулся в сторону моря.
— Так держать!
Только бы не сорвался якорь, его будет трудно снова закрепить на грунте.
Тем временем шхуна совсем выпрямилась, и Конгре, спустившись в трюм, убедился, что там сухо. Следовательно, если что и пострадало, то не обшивка. Возможно, ни в момент крушения, ни потом, за двенадцать часов, которые «Мауле» провела на мели, особых неприятностей с судном не произошло. В таком случае не придется надолго задерживаться в бухте Пингвинов. К вечеру все добро из хранилища погрузят на борт, и на следующий день можно выходить в море. Погода пока держится. Направление ветра подходящее — хочешь, иди в Тихий океан, через пролив Ле-Мер, хочешь — вдоль острова, в Атлантику.
К девяти часам прилив закончится; как известно, на последнюю четверть луны вода поднимается невысоко[92], но осадка у «Мауле» небольшая, возможно, шхуна сумеет всплыть.
Действительно, в половине девятого корма немного приподнялась и судно слегка покачнулось на волне. Аварии бояться не приходилось: море спокойно, киль пока крепко держится в песке. Обдумав создавшееся положение, Конгре решил, что при благоприятных условиях следует еще раз попытаться снять шхуну с мели. Лебедку снова привели в действие, и, когда якорную цепь выбрали еще на дюжину саженей, парусник развернулся носом в море. Якорь выдержал. Его лапы, накрепко засевшие между обломками скал, скорее обломились бы, чем подались в сторону кабестана[93].
— Дружней, ребята!
Все разом налегли на ворот лебедки, даже Карканте, а Конгре, перегнувшись через перила кормовой надстройки, наблюдал за тем, как прибывает вода.
«Мауле» на несколько мгновений замерла неподвижно, слышалось только, как скрипел песок под килем. Людей на борту снова охватила тревога. Через двадцать минут вода перестанет прибывать, и, если «Мауле» до тех пор не сдвинется с места, придется ждать следующего прилива. Но уровень полной воды[94] будет пока понижаться, а нарастать начнет не раньше, чем через двое суток.
