Наше поколение, повально увлекающееся играми и книгами о ядерной войне, постапокалипсисе и нападениях зомби словно бы готовилось к подобной ситуации. Нет, я и сам любил в что-нибудь этакое поиграть. Мне казалось забавным бродить по заросшей деревьями Припяти, отстреливаясь от кровожадных мутантов, или скакать по руинам европейских и американских мегаполисов. Все это было таким далеким и невероятным, и только потому интересным.
С другой стороны, сейчас я был даже благодарен разработчикам игр и голливудским умельцам, которые в погоне за кассовыми сборами тоже любили поднажать на пост-апокалипсис. Они не только развлекали нас на совесть, но еще и внедрили в наше подсознание мысль о том, что конец света вполне может случиться. При чем не обязательно конец света глобальный, он может охватить и какой-то конкретный регион, это не так уж важно. Важно было лишь то, что я уже, в общем-то, поверил и даже в какой-то мере принял услышанную от Тараса Тимофеевича страшную правду. Что ж, теперь надо ждать, когда вернутся Леха и Семен и составлять план дальнейших действий. И никаких промедлений, ибо в ближайшие дни только постоянное движение может сохранить нашу психику.
4. Вести с Востока
Томаш протер слипшиеся глаза и неторопливо приподнял гудящую голову, чтобы посмотреть на часы. Виски тут же отозвались болью, но он стерпел, стиснув зубы. Ого, почти два часа дня. Да уж, неплохо вчера было у Алана. Мать, конечно, вечером опять заведет свою песню, но ведь пятница на то и пятница! И вообще, он честно ищет работу, и нет никакой вины Томаша в том, что она, работа, никак не находится. Нет, ну он, конечно, мог бы пойти поработать сторожем на складе или потаскать ящики в порту, но уж лучше плевать в потолок, чем заниматься такой хренью. Как ему говаривал один из более старших товарищей по фанклубу — если однажды согласишься на мало, никогда не получишь много, а нормальные пацаны никогда не будут довольны малым.
Добравшись до ванной, Томаш жадно припал губами к прохладному крану. Он ощущал такую жажду, что, казалось, был готов высосать всю воду из городского водопровода. Наконец, напившись, он посмотрел на себя в зеркало. Да уж, ну и видок, как у алкоголика со стажем. Не стоило так смело мешать пиво с водкой, хоть башка бы сейчас была полегче. Под глазами залегли мешки, вся морда лица распухла. Черт, почему-то каждое новое похмелье ощущается болезненнее, чем предыдущее.
Нащупав в кармане куртки помятую сигаретную пачку, Томаш заглянул внутрь и изрядно огорчился — последняя… Черт, скоро придется тащиться на улицу. Кстати, какая вообще сегодня погода?
Томаш выбрался на небольшой аккуратный балкончик, чиркнул зеленой спичечной головкой и с наслаждением вдохнул в себя едкий сигаретный дым. Он любил прикуриваться от спичек, было в этом что-то эдакое, гангстерское, что ли. Томаш ведь не какой-нибудь фраер напомаженный, все-таки, а человек, мало-мальски известный в своем районе, который как раз эту минуту раскинулся перед ним во всем своем великолепии.
Повсюду были типовые пятиэтажки, появившиеся здесь во времена позднего коммунизма. Правда, от своих серых и полуразваленных российских сестриц польские «хрущевки» отличались в значительно лучшую сторону — после вступления Польши в Европейский Союз их отремонтировали, а также покрасили в приятные глазу цвета изнутри и снаружи. Больше того, здесь даже не пили пиво ни во дворах, ни в подъездах, которые стали чистыми, светлыми и безопасными. Хотя Томаш совсем не возражал бы, если б в дождливый денек можно было присесть с ребятами прямо на лестничной клетке. Ну а что? Он тоже тут живет, и, значит, право имеет поступать так, как ему вздумается.
Видел Томаш и небольшую станцию городской электрички — СКМ (SKM — Szybka Kolej Miejska, Скорый Городской Поезд) — сквозь которую то и дело проходили следующие в оба направления поезда. Вот сине-желтые вагоны замерли напротив платформы и с шипением разъехавшихся дверей выплюнули из себя людей, которые торопились ступить ногой на бетон — между подножкой вагона и краем платформы всегда был зазор, поэтому поломать ногу, оступившись, было очень легко.
Наконец, все желающие вышли, и настал черед тех, кто хотел войти в поезд. Таких пассажиров набралось совсем немного, а вот ближе к вечеру, через два-три часа, в СКМ, возможно, будет не протолкнуться. Все попрутся в центр, в Старый Город, выгуливать своих красоток.
Погода была хорошей, и Томаш уже не имел ничего против того, чтобы сходить в магазин за пачкой «Лаки Страйк». Только надо немного посидеть на «Фейсбуке», полистать новые фотки знакомых девиц, а заодно проверить, как там приятели — наверняка все сейчас такие же придавленные.
Стартовая страница бразуера показывала последние новости. Томаш давно уже собирался поменять ее на что-нибудь поинтереснее, ибо изменения стоимости акций и прочая лабуда его не слишком волновала. Но в этот раз его взгляд задержался на одном из прямоугольных новостных хабов — новости из России, причем с пометкой «срочные».
— Ого, — воодушевился Томаш. — Это мы почитаем.
Журналист, имя которого Томашу ни о чем не говорило, в свойственной польской прессе манере описал последние события. Оказалось, что в каком-то маленьком городке (ничего себе маленький, больше полумиллиона человек!) неизвестные лица совершили теракт с помощью то ли биологического, то ли химического оружия. В общем, кацапы полегли от непонятной и быстро распространяющейся болезни — число жертв стремительно росло и уже приблизилось к двум сотням. Чудеса, что за начало дня!
Томаш ощутил приятное нервное возбуждение, даже головная боль куда-то исчезла. Такой информацией было необходимо с кем-то поделиться, и чем скорее, тем лучше. Он взял в руки телефон и набрал своего лучшего друга, Павла.
— Хэй, Француз!
— Томек, мать твою, какого художника ты так орешь? — прохрипел собеседник. — У меня в башке похоже нефтяную скважину бурят.
— Ты сейчас офигеешь, Француз, — довольно улыбнулся Томек. — Зайди в Сеть и почитай, что у русаков творится. Тебе полегчает, поверь.
— Чего?
— Мозги включи, Француз. Зайди, говорю, в Интернет и почитай новости.
Томаш нажал «Разъединить» накинул куртку и отправился на улицу — сигареты сами себя не купят и домой не поднимутся. Насвистывая любимую мелодию, он спустился до первого этажа, где встретил самую склочную старуху в доме, пани Ядвигу.
— Что, пани, наказал Бог русских? — спросил Томаш вместо приветствия. — Слышали новости?
Ядвига, возившаяся у двери с ключами — она всегда путалась и частенько пыталась открыть замок ключом от мусоропровода — подняла на Томаша глаза.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
