От этих мыслей Ромка аж вспотел. «Ну дурак! — мысленно обругал он сам себя, вспомнив, как выпендривался перед Снегирёвой. «Я ничего не боюсь!» Вот тебе и «не боюсь!» Лезь теперь под пули профессиональных убийц.
Может, наврать? Сказать, что дверь не смог открыть? Нет, Снегирева сразу поймет, что Ромка струсил.
А быть заподозренным в трусости ему не хотелось. Что же делать?
Орешкин задумался и придумал одну вещь.
Осторожно вставив ключ в замочную скважину, он присел на корточки и в таком положении начал отпирать дверь. Расчет у него был простой. Если бандиты начнут палить из автоматов, то они будут стрелять на уровне груди, а уж никак не на уровне ног.
Кхряг — повернулся ключ в замке. Ромка невольно закрыл глаза, каждую секунду ожидая выстрелов.
Выстрелов не последовало. Но это еще ни о чем не говорило. Может, киллеры решили не тратить патроны на кого попало, а убедиться, что пришла именно Снегирева. Ромка даже представил себе, что бандиты сразу отпустят его, как только увидят, что он не фотомодель.
«Да, как же, отпустят, — тут же подумал Орешкин, — держи карман шире». Он уже весь взмок от напряжения. И дернул же его черт корчить из себя крутого парня… Может, все-таки не заходить в квартиру? Но тогда получится, что он трус.
И Ромка, открыв дверь, вполз на четвереньках в прихожую.
Потом он поднялся, сделал шаг… еще шаг… Бум — раздался глухой стук за спиной. Сердце у Орешкина оборвалось и полетело куда-то вниз, скорее всего, в пятки.
А это всего-навсего захлопнулась дверь.
Ромка вытер выступивший на лбу пот. «Фу-у… — Он немного успокоился. — Если бы Паук со Скелетом были тут, они бы уже давно на него напали. Но все равно как-то неуютно. Надо поскорей забирать книжку и сматываться». Ромка вошел в маленькую комнату, открыл верхний ящик тумбочки, которая стояла сирава от кровати, и сразу увидел электронную записную книжку. В точности такую же, какую ему подарила Лика. Орешкин даже достал свою книжку и сравнил. Да, похожи как две капли воды.
И вдруг послышался едва уловимый шорох. Но для Ромки этот шорох прозвучал как оглушительный взрыв. Он кинул одну книжку в стол, другую сунул в карман и быстро нырнул под кровать.
Кто-то открыл входную дверь и вошел в квартиру. По шагам было ясно — вошел один человек. «Кто это может быть?.. — со страхом думал Ромка. — Паук?.. Скелет?.. А может, кто-то еще?..»
Неизвестный передвигался по квартире уверенно и быстро. Вот его шаги раздались в большой комнате, а вот уже в маленькой…
Орешкин затаил дыхание.
Неизвестный вышел в прихожую. Входная дверь открылась. Закрылась. И все стихло.
На всякий случай, Ромка еще минут десять полежал под кроватью, потом выполз оттуда, схватил из ящика записную книжку, выскочил из квартиры, захлопнул дверь, скатился кубарем по лестнице, влетел к себе, закрыл дверь на все замки, еще и цепочку навесил.
— Уф!.. — перевел он дух.
Да уж, прекрасное завершение прекрасного дня, ничего не скажешь. Ромка залез под душ и минут двадцать простоял не шевелясь. Теплые струи воды успокоили его. Потом он прошлепал босиком в комнату и, нырнув под одеяло, мгновенно уснул.
Утром Орешкина разбудил телефонный звонок.
Звонил Димка.
— Привет, Орех! — кричал он в трубку. — Ну что, идем?!
Ромка спросонья ничего не понимал: Куда? — На лыжах кататься!.. Ты что, еще спишь?!
— Ага.
— Ну ты даешь, Ромыч! Знаешь, сколько время?!
— Сколько?
— Одиннадцать! Представление через час начнется!..
Какое представление?
Да проснись ты, наконец!.. В цирке представление!
Орешкин окончательно проснулся и все вспомнил. И вчерашний день со стрельбой, и сегодняшнюю ночь с посещением квартиры Снегиревой, и то, что они с Димычем идут в цирк на дневное представление…
Давай, Ромыч, заскакивай ко мне!
Лучше ты ко мне. Тут такое дело…
Что, еще одно письмо?! — захохотал Молодцов.
Да нет. Просто… В общем, приходи, я тебе все расскажу.
Через минуту буду! — пообещал Димка и бросил трубку. Ровно через минуту раздался звонок в дверь. Молодцов был как всегда бодр и энергичен.
Выкладывай, Орех!
Ромка выложил. То есть рассказал о том, как Снегирева попросила его забрать записную книжку и что произошло после того, как он вошел в квартиру. Естественно, о своих ночных страхах Орешкин распространяться не стал.
Да она же тебя подставила, Орех! — возмущенно воскликнул Димка, выслушав рассказ друга.
Как подставила?
А так. В квартире могла быть засада.
Засада? — Ромка притворился непонимающим.
Конечно! Скелет с Пауком запросто могли поджидать Снегиреву в ее квартире! Ну и фотомодель, хороша штучка!..
Орешкин решил сменить тему.
Кто же, интересно, ночью приходил? — «Домушник», наверное.
«Домушник»?.. — Ромка подумал, что Димка имеет в виду домового.
Квартирный вор, — пояснил Молодцов. — Айда, глянем, у Снегиревой ничего не сперли?
Так в цирк же опоздаем.
Не опоздаем.
Они вошли в квартиру фотомодели, и Димка с ходу нашел в постельном белье деньги, а в сервизе — драгоценности.
Ромка даже рот открыл от изумления.
Димыч, как ты узнал, где спрятаны деньги и драгоценности?
Элементарно, Орех. Драгоценности всегда прячут в сервизах, а деньги — в белье или в книгах. «А ведь и правда», — подумал Орешкин, вспомнив, что мать держит деньги в книжном шкафу.
Откуда ты это знаешь?
Папаше один «домушник» на допросе рассказал. А папаша — мне. — Димка прошелся по комнате. — Выходит, тут не квартирный вор побывал…
А кто?
Черт в малиновом пальто!.. Ладно, погнали в цирк.
Друзья довольно быстро добрались до Фонтанки. У них даже осталось время забежать к Снегиревой на Караванную. Вернее, забежал один Ромка, Димка остался ждать на улице. Фотомодель выглядела неважно.
— Всю ночь кошмары мучили, — пожаловалась она Орешкину. — То в пропасть лечу, то в машине взрываюсь…
Ромка протянул ей записную книжку:
Вот, пожалуйста.
Спасибо, Ромочка. — Влада быстро схватила книжку. — Как там моя квартира?
Все нормально. — Орешкин решил не говорить о визите неизвестного. К чему пугать и без того напуганную женщину.
Чаю хочешь?
Да нет, — отказался Ромка. — Мне надо бежать. Я в цирк опаздываю.
— В цирк, — повторила фотомодель. — Счастливый… А я решила никуда не выходить.
Позвонила в агентство и взяла двухнедельный отпуск за свой счет. Надеюсь, милиция за это время арестует Костоломова и Кровопущенко…
Кого?
Ну тех бандитов, которые меня преследуют. Следователь сказал, у них такие фамилии.
Хотите, я вам продуктов куплю? — предложил Орешкин. — А то что вы есть-то будете?
Спасибо, милый, мне Шура Чайников уже купил.
Ромка переступил с ноги на ногу:
Ну тогда я побежал.
Беги, дружок. А то опоздаешь.
Глава X ДЕВОЧКА СО СКРИПКОЙ
Ребята и в самом деле чуть было не опоздали к началу представления. Уже прозвенел третий звонок, когда они заняли свои места в партере.
На ярко освещенный манеж вышли униформисты в ливреях и белых перчатках. Затем появился ведущий в костюме, усеянном блестками, и торжественно провозгласил: — Маэстро!.. Туш!..
Грянула музыка. Представление началось.
Скакали по кругу кони, смешили зрителей клоуны, летали воздушные гимнасты, жонглировали гирями атлеты, тройным узлом завязывался человек-«змея»… Орешкин глядел на арену, позабыв обо всем на свете.
— Девочка со скрипкой! — объявил очередной номер ведущий.
На манеж выбежала девочка лет семи в розовом трико. Она грациозно раскланялась, и легкая трапеция унесла ее ввысь. Под самый купол. И там, на огромной высоте, в пустоте черного пространства, она начала порхать розовой бабочкой в ярком свете прожекторов. Ромка следил за ее полетом как зачарованный.
Затем у нее в руках появилась скрипка, и девочка пошла по туго натянутой проволоке, играя красивую и печальную мелодию; потом, не переставая играть, она сделала на проволоке шпагат, а сразу после шпагата, под испуганный возглас зала, повисла вниз головой, продолжая водить смычком по струнам.
Видал, Димыч!.. — восторженно произнес Ромка, кинув взгляд на друга. И сразу осекся. Димка сидел с мрачным выражением лица. Весь этот цирк был ему до лампочки. Он все ждал, когда же, наконец, появится лилипутка-акробатка. А она все не появлялась и не появлялась. Наступил антракт. Зрители потянулись в фойе.
Одна мелюзга, — хмуро бормотал Молодцов, с презрением глядя на снующих взад и вперед первоклашек. Настроение у него стремительно портилось. А уж когда Орешкин купил программку и выяснилось, что и во втором отделении нет лилипутки, настроение у Димки испортилось окончательно.
Ромыч, пошли отсюда.
А как же второе отделение? — с сожалением спросил Ромка, которому хотелось посмотреть дрессированных тигров.
