– Я же сказал ждать на улице! – закричал Сонби.
– Мне страшно оставаться одной, – вдруг произнесла она.
– Ты врешь!
– Я хоть раз тебя обманывала?
Казалось, сильный ветер сдувает ее с ног. А Сонби трясся от гнева при виде Пом, как мотор машины. Она нахмурилась и попыталась выдавить из себя слезы. Но как бы она ни старалась, ничего не выходило. Вытерев глаза, Пом сказала:
– Почему ты не веришь мне? Я самая милая девушка во всей Корее.
– А милые девушки носят с собой кнут?
– Не переживай, сегодня он остался дома. – Пом лучезарно улыбнулась и без разрешения вошла в комнату.
Сонби вздохнул и вновь принялся за поиски. «Почему тут так много игрушек Сону?» Еле сдерживаясь, он решил высыпать все содержимое из коробки. На желтом линолеуме лежала зеленая книжечка размером с паспорт. Он всучил ее Пом.
– Теперь ты довольна?
– Я их здесь не вижу, поэтому да.
С улицы донесся шум проехавшего грузовика.
– Кого не видишь?
– Их.
Пом покрутилась вокруг себя и жеманно улыбнулась.
Внезапно Сонби почувствовал себя так, будто ему зарядили пощечину. «Что она имеет в виду? Они?» Складывалось ощущение, будто Пом разговаривает на каком-то своем языке. «У нее что, синдром восьмиклассника?[25]Такие обычно страдают манией величия и любят устраивать истерики. Черт возьми, почему она так странно разговаривает?»
Нахмурившись, Сонби собрал вещи, рассыпанные по полу, и начал убирать их в коробку. Игрушки, ножницы и карандаши с грохотом ударялись друг о друга. «Почему она до сих пор тут…»
Пом и не думала уходить. Сонби всем своим видом пытался дать понять, что ей пора, но только слышал от нее очередную околесицу, что из комнаты хороший вид и что аура у дома чистая. Так продолжалось полчаса. В квартире стало очень неуютно, но вскоре Сонби осознал, что уже не понимает, кто тут в доме хозяин.
В комнате повисла звенящая тишина. Устав, он сел на стул, надел наушники и включил диалоги на английском. Но как бы он ни старался, учеба совсем не лезла в голову. Он продолжал думать о том, что она там делает. Сонби увеличил громкость.
«Просто не обращай внимания. Она скоро уйдет».
Комната под крышей утонула в темноте. Свет проезжающих машин затмевал звезды и, оставляя за собой следы, придавал синему небу желтоватый оттенок. Прохладный воздух наполнил дом.
– People into sleep… confirm that… mattered… ed… bed…[26]
Сонби попытался отогнать сонливость и сосредоточиться, но все сильнее клевал носом. Он уже задремал, как вдруг кто-то крепко схватил его за плечо. Сон как рукой сняло. Сонби трясло, плечи словно окаменели. Он вынул из ушей наушники и обернулся. На него сердито смотрел отец:
– Ты вообще что-нибудь видишь в своей книжонке?
Сонби впервые видел обычно улыбавшегося отца в гневе.
– Еще скажи мне, что учишься. – Он схватил сына за шиворот. Воротник впился ему в горло и не давал дышать. Сонби закашлялся.
– Что случилось? Что я сделал?
– Ты какими таблетками эту девчонку накачал? – Отец отошел в сторону, чтобы сын видел, что натворил.
Чем больше Сонби смотрел, тем шире становились его глаза. Посреди комнаты спала девушка в школьной форме. Когда он позвал ее по имени, она потянулась и перевернулась на другой бок. Сонби потерял дар речи.
– Ты еще не ушла? Совсем ополоумела? Спишь в чужом доме? – яростно закричал отец.
– Так, подождите, – скрестил руки на груди Сонби.
Он понял, что произошло. Отец подумал, что он заманил к ним в дом одноклассницу, накачал ее таблетками и занимался с ней не пойми чем.
– За кого ты меня принимаешь!
Сонби хотел было все объяснить, как вдруг у него из глаз искры посыпались. Он дотронулся до левой щеки. «Не может быть. Отец меня ударил. Впервые в жизни». Он снова схватил сына за шиворот и замахнулся, как вдруг:
– Смотрите, она проснулась! Ура, проснулась! – радостно закричал Сону и стал бегать кругами по комнате.
Пом потянулась и открыла глаза. Она сильно удивилась, заметив, что на нее уставились три пары глаз. встала, отряхнула одежду и, обращаясь к отцу Сонби, который опять собрался ударить сына, сказала:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Зачем вы бьете своего сына?
Отец оттолкнул Сонби, бросился перед Пом на колени и чуть не плача произнес:
– Он… Что он тебе сделал?
Уголки губ слегка дернулись вверх.
– Не могу поверить, что родители так плохо знают своих детей. Как вы думаете, Сонби способен на такое?
Гений смотрел то на сына, то на нее и едва сдерживал слезы. Наконец он повернулся к Сонби и закричал:
– Не-е-ет! Прости меня!
Он ринулся к сыну, чтобы обнять, но тот его оттолкнул. Отец потерял равновесие и упал, покатился по полу и начал неистово смеяться.
Сону, не понимая, что происходит, принялся кричать: «Прости-и-и меня-я!», повторяя за папой.
Сонби дотронулся до горящей щеки. «Хорошо, что все разрешилось». Он выдохнул с облегчением. Пом стояла рядом и улыбалась. «А она чего лыбится? Если так подумать… то это она во всем виновата».
Переулок
Ночное небо было окутано белесой дымкой. Из каморки под крышей доносились звуки скворчащего на гриле мяса и бормотание отца Сонби. Лампа, висевшая на бельевой веревке, освещала четырех человек в комнате.
– Ким Пом, как тебе ночь на крыше? Что может быть лучше – восхитительный вид и жареная свинина!
Отец в одиночку пил сочжу. Сонби, обиженный на папу, взял щипцы и молча перевернул мясо. Как только оно стало золотистого цвета, Пом жадно на него накинулась. Несмотря на худощавость, она была та еще обжора. Сону решил, что это соревнование, и тоже начал наперегонки накладывать себе мясо палочками.
Сонби застыл, наблюдая за этой сценой. Его воротило от запаха свиного жира, пропитавшего одежду. Он положил новую порцию на опустевший гриль. От взгляда на бесформенное жирное мясо у него совсем пропал аппетит – оно было похоже на белый ластик или человеческий жир. Наблюдая за Пом, он внезапно вспомнил про крик петуха, умершего в полночь. Наверное, именно после такого становятся вегетарианцами. Он почувствовал тяжесть в желудке.
– Ким Пом, сегодня знаменательный день. Мой сын впервые за много лет привел домой друга, – сказал отец.
Его одноклассница охотно поддержала разговор:
– Неудивительно, у него сложный характер.
– И не говори. Он неприветливый, точь-в-точь как господин Зоммер.
– Господин Зоммер? Маленький человек?
Отец взорвался от смеха и схватился за живот. Сонби медленно закипал: «Разговаривают, как будто меня здесь нет. Зачем он позорит меня?»
Отец встал с места, зашел в комнату, принес книгу Патрика Зюскинда «Повесть о господине Зоммере» и подарил ее Пом. Она вежливо поблагодарила его и положила подарок на колени, укрытые пледом. Отец вернулся на место и приобнял сына.
– Сонби, ты… – зашептал он ему на ухо. – Я думал, ты все еще мальчик, а ты, оказывается, уже мужчина.
– Перестань нести бред.
– Как же мне сегодня хорошо! Надо еще выпить.
Отец открыл зубами бутылку. Тут к нему подошла Пом и сказала:
– Давайте я наполню вашу рюмку.
Он смущенно улыбнулся и пригрозил ей указательным пальцем:
– Ну уж нет. Я не позволю невинной школьнице прикасаться к бутылке с алкоголем.
Сонби, жаривший в этот момент мясо, возмутился:
– Это еще почему? А меня ты заставляешь сдавать пустые бутылки. То есть я для тебя не невинный школьник?
– Мясо горит, переверни.
– Угу.
Сонби продолжал ворчать. Пом аккуратно положила на лист салата рис, затем намазала сверху соевую пасту, взяла палочками мясо, опять намазала соевую пасту и, наконец, красиво все это свернула. Затем повернулась к отцу Сонби и сказала:
– Раз я не могу налить вам алкоголь, попробуйте вот это.
Сонби с открытым ртом наблюдал за происходящим. Его отец тоже нервно заерзал, не понимая, как себя вести.
