– Бррр! – пробормотал он, вылезая на сушу и отряхиваясь.Вода не очень- то тепла! И, сказав это, он бегом направился к гостинице, где его с нетерпением поджидал Генрих Наваррский.
Принц начинал уже беспокоиться, не случилось ли с Ноэ какого-нибудь несчастья, но в этот момент Амори появился в дверях. Сначала принц даже вскрикнул от радости, а затем не мог удержаться от смеха при виде приятеля, покрытого грязью и тиной.
– Откуда ты? Что с тобой случилось? – спросил он.
– Я купался в Сене. Вода холодна… бррр!
– Он тебя бросил в воду?
– Ну уж нет, черт возьми! Я сам избрал этот путь… Впрочем, разрешите мне сначала переодеться, а потом я расскажу вам все.
Ноэ ушел к себе в комнату переодеваться. Его переодевание заключалось в том, что он сбросил с себя мокрое платье и белье и закутался в одеяло. В этом живописном наряде он вернулся к своему царственному другу, который ждал его уже за накрытым к обеду столом. За едой он рассказал принцу все, что с ним случилось и что ему пришлось подслушать из своего убежища.
– Черт возьми! – сказал Генрих.- Не знаю, какое средство изобрел Пибрак для нашей безопасности, но если Рене действительно так суеверен, то я, кажется, и сам сумею предохранить нас от укуса этой ядовитой гадины!
– А именно?
– Я еще не выяснил себе этого вполне; потом расскажу. В этот момент в дверь постучали.
– Должно быть, это Рауль,- сказал Генрих.- Войдите! Но это был не Рауль, а тот самый юный приказчик, который утром проводил их к дому красотки-еврейки. При виде его Генрих почувствовал сильное сердцебиение.
Приказчик низко поклонился, подал принцу письмо, поклонился еще раз и ушел.
– Однако! – сказал Ноэ.- Неужели интрижка вашего высочества окажется такой же удачной, как и моя? Генрих вскрыл письмо и прочел вслух:
– "Ваше высочество! Человек, который передаст Вам это письмо, предан мне душой и телом, я же настолько рассчитываю на Вашу порядочность, что верю, что это письмо будет сожжено сейчас же после прочтения. Понадобился очень сильный побудительный мотив, чтобы я решилась написать Вам это письмо в такой момент, когда муж может войти ко мне в комнату каждую минуту. Ваше высочество! Графиня де Граммон, поручая Вам письмо ко мне, не знала, какую жалкую жизнь я веду. Мой муж страшно ревнив, несправедлив ко мне, вечно мрачен и резок. Я живу узницей в собственном доме и окружена шпионами, подстерегающими каждый мой шаг. Я даже лишена возможности принимать у себя своих подруг! Вы спасли нас три дня тому назад от опасности худшей, чем смерть. И что же? Когда мы расстались, муж осыпал меня упреками, оскорблениями, ревнивыми подозрениями. Он уже ревновал меня к Вам! Небо было милостиво ко мне и направило Вас ко мне в дом в тот момент, когда мужа не было. Старый Иов постарался описать Вас и Вашего спутника как мог лучше, но муж не узнал Вас по этому описанию. Это еще большое счастье для меня, и я прошу Вас не появляться более на Медвежьей улице – это необходимо для моего спокойствия. Тем не менее мне необходимо сообщить Вам один секрет. Где и как могу я сделать это? Пока еще я не могу сказать Вам этого, но позвольте мне надеяться, что, если я назначу Вам место встречи, будь то днем или ночью, Вы явитесь в указанное место. Остаюсь покорной слугой Вашего высочества! Сарра".
– Что ты думаешь об этом письме? – спросил принц, окончив чтение.
– Да думаю, что письмо Коризандры уже оказало свое действие.
– Ну вот еще! Неужели ты можешь думать это?
– Я уверен, что Самуил Лорьо вовсе не ревнив, а его жена ловкая особа, которая уже начала потихоньку опутывать наваррского принца тонкой паутиной!
Генрих собирался ответить приятелю что-то очень резкое, но в этот момент в дверь снова постучали.
На этот раз явился Рауль, Юный паж вошел в сопровождении дворцового лакея, несшего большой, тщательно увязанный пакет. Лакей положил свою ношу на стул и удалился по знаку пажа. Тогда паж сказал:
– Одевайтесь, господа! Господин Пибрак ждет вас! Генрих и Ноэ оделись в мгновение ока, и Рауль, который при первой встрече не без скептицизма окинул взором их грубый провинциальный наряд, теперь должен был согласиться в душе, что знакомые господина Пибрака умеют справляться со всеми тонкостями модного платья и что придворный туалет во всей роскоши шелка, бархата и дорогих кружев далеко не чужд им. Когда они были готовы, паж сказал:
– Пожалуйте, господа, у меня здесь экипаж. Они уселись. Рауль громко скомандовал: "В Лувр!" – и это произвело громадное впечатление на хозяина гостиницы, присутствовавшего при отбытии своих постояльцев. Через четверть часа они остановились у ворот королевского дворца.
XII
Проводив Генриха и Ноэ до выхода из потерны, Пибрак вернулся к себе и потом прошел в королевский кабинет.
Карл IX сидел с ногами в кресле, погруженный в чтение трактата о дрессировке ловчих птиц. Услышав шум шагов Пибрака, он поднял голову и сказал:
– А, это вы, мой капитан?
– Это я, ваше величество! – ответил Пибрак с низким поклоном,- Но ваше величество, кажется, заняты, так я спешу удалиться…
– Наоборот, останься, Пибрак! – сказал король.- Нет ли у тебя чего-нибудь новенького?
Карл IX принадлежал к числу тех государей, которые изнывают от скуки и вечно жаждут хоть какого-нибудь развлечения. Поэтому он решительно ко всем обращался с этим вопросом, и положительный ответ приводил его в восторг.
– Пожалуй, есть, ваше величество! – ответил Пибрак. При этом ответе лицо короля сразу просветлело, и его взгляд засверкал любопытством.
– Ну? Да неужели? – крикнул он, радостно потирая руки,Присаживайся сюда, дружище Пибрак, и рассказывай!
Пибрак уселся на табурет, указанный ему королем. Таинственная улыбка на его лице еще более разожгла любопытство короля.
– Насколько я знаю,- сказал Пибрак,- ваше величество не очень-то любит Рене?
– Клянусь Богом,- воскликнул король,- Рене – самый отъявленный негодяй, какого только можно представить себе. Я уже давно вздернул бы его на виселицу, если бы он не состоял под покровительством королевы-матери, ну а она так дорожит им, что, повесь я его, она была бы способна поджечь Лувр! Ты хотел рассказать мне что-нибудь о нем, Пибрак? Да? Черт возьми, уж не умер ли проклятый итальянец? Вот было бы славно! Я избавился бы от него и сам был бы тут ни при чем!
– Умереть-то он не умер, ваше величество, но с ним случилось довольно неприятное приключение!
– Ба! А что именно?
– Ему дали порядочную взбучку.
– Кто же именно? Какие-нибудь уличные безобразники?
– Нет, ваше величество, это было в провинциальной гостинице. Парфюмер хотел похитить красивую женщину, а два проезжих провинциальных дворянина избили Рене и заперли ею в погреб. Как он выбрался оттуда, я не знаю; знаю только, что сегодня он вернулся в самом отвратительном настроении!
– Однако, – сказал король, принимаясь громко хохотать,эти господа отличаются незаурядной храбростью!
– Они гасконцы, ваше величество!
– И я с удовольствием посмотрел бы на них,- продолжал король.
– Господи, а я-то хотел просить ваше величество разрешения представить их вам. Одного из них зовут де Ноэ, другого – сир де Коарасс. Последний – очень красивый парень и, вероятно, явился результатом супружеской неверности покойного короля Антуана Бурбонского. Между прочим, сир де Коарасс – отличный игрок в ломбр…
– Черт возьми! – воскликнул король.- Да ведь все, окружающие меня, прямо-таки сапожники в этой игре! Даже сам принц Конде ни черта не понимает в ломбре, и, кроме тебя и меня, нет настоящих игроков! Непременно приведи ко мне этих гасконцев; сегодня же приведи, а то весь этот бальный шум только утомляет меня!
– О, в таком случае я могу обещать вашему величеству интересную партию! К тому же ваше величество получит возможность доставить проклятому Рене несколько весьма неприятных минут!
– Это каким же образом?
– А вот как! Ведь ваше величество имеет привычку очень поздно показываться на балу. Вы занимаетесь своей игрой, в полночь двери кабинета распахиваются, и приглашенные могут видеть ваше величество за карточным столом… Ну-с, если Рене увидит, что за столом вашего величества сидят те самые дворяне, которых он хотел бы растерзать на клочки, то…
– Понимаю, дружище, понимаю! – весело перебил его король.- Так и будет! Отлично!.. Подать обед! – приказал он камергеру, появившемуся на его звонок.- Не хочешь ли пообедать со мной вместе, Пибрак?
– Ваше величество, вы просто переполняете чашу своих милостей… Но не разрешите ли вы мне удалиться на минуточку?
– Ступай, но приходи поскорее!
Пибрак разыскал Рауля, приказал ему отправиться с платьем к Генриху Наваррскому и Ноэ, а сам поскорее вернулся к королю. Все шло как по писаному, и это еще более утончило обычное остроумие Пибрака. Он всегда был великолепным рассказчиком, обладавшим весьма большим запасом всевозможных историй, а теперь просто превзошел сам себя.
