и даже некоторым количеством живых игроков.
Во-вторых, Кумио Рьюга покинул стены помещения, где “только лечат, а не калечат”.
Паренёк был онлайн. Он уверенно распахнул дверь и прошёл мимо нас с очкастой псевдостаростой из дисциплинарного комитета, даже не заметив. Мне аж захотелось привлечь его внимание пинком: больно соблазнительно выглядела ничем не защищённая мишень. Но я сдержался. Всё же, нужно было понять, как тут принято работать “легальным стражам правопорядка”. Я повернул голову в сторону своей напарницы.
Некоторое время нас отделяла друг от друга створка отворяющейся наружу двери медкабинета. Но это длилось недолго. Всего через секунду она вернулась на исходную позицию, открыв меня выжидающему взгляду псевдостаросты. Девица заметила моё замешательство и многозначительно кивнула в сторону Рьюги.
Я понял, что никаких подсказок более мне ждать не придётся. Я тут был сам по себе, а напарница присутствовала лишь для обеспечения моим действиям законности и принятия экзамена.
Ну… я решил, что пришло время для небольшого “полицейского беспредела”.
– ТЫСЯЧЕЛЕТИЕ БОЛИ!!! – выкрикнул я, припадая на колено и складывая пальцы двух руку пистолетиком.
Старая японская забава. Азиаты не удержались и научили движок этой нелепой и тупой “игре”. По крайней мере, я достаточно ясно ощутил, как мои действия жёстко направляются на рельсы анимаций, делая выпад в сторону вражеского тыла больше похожим на какой-то пафосный приём из дзю-дзюцу.
Результативность сего действа также поражала воображение: враг весьма забавно полетел к потолку, хватаясь обеими руками за поражённый участок тела и сопровождая это самыми настоящими двумя ручьями карикатурных слёз, а затем припечатался маковкой в потолок и рухнул мордой вниз обратно наземь, позволяя мне насладиться видом огромной свежей пульсирующей шишки на голове моего противника.
И пусть в левой руке я не сжимал корпус мобильника, по косвенным признакам мне удалось понять, что я снял задротышу около трёх четвертей его максимального запаса здоровья, если не больше. Правда, я не мог сказать, что повлияло больше: своеобразная “сник-атака”, встреча бестолковки Рьюги с потолком или морды – с полом. Судить мне приходилось только по факту наличия трёх фризфреймов и размеру шишки, который, как я уже успел понять, зависел от длины полоски здоровья.
Надо будет потом пошуршать по логам.
– Не ожидал меня увидеть вновь, мой дорогой друг? – я не решился вновь пинать задротыша, опасаясь, что следующий удар может его вырубить, а потому просто поставил ногу прямиком на поражённый участок головы своего противника. – А я снова тут, несмотря на старания твоей сестрёнки!
Похоже, что система обрабатывала боль, как кратковременное лишение игрока управления аватарой для исполнения контекстной анимации. Иными словами, моя нога на шишке Рьюги была аналогом самого настоящего захвата: парнишка не имел перков на выносливость, а потому его тело просто зафиксировалось в попытке защитить шишку от моей обувки.
– И чего ты хочешь? Снова попасть к директору? – голос задротыша больше напоминал злобное шипение придавленной камнем змеи. – В банду Кентаро тебя уже не возьмут.
И тут подала голос псевдостароста.
– А зачем кому-то из дисциплинарного комитета вступать в вашу тухлую банду?
– Химура? – Рьюга не видел моей спутницы, но тут же узнал её по голосу. – Чего тебе надо? Меня только что побили ни за что, ни про что! Вы покрываете хулиганку!
Краем глаза я заметил движение в коридоре. Первые “оффики”, вышедшие из классов уже добрались до нас и теперь имитировали интерес. Некоторые доставали мобилки и щёлкали фотографии.
Кстати, я только сейчас осознал, что когда в прошлый раз дрался с Рьюгой, совершенно не следил за поведением его оффлайн-дружков. В логах о них не было сказано вообще ничего, но ведь интересно, как по-умолчанию банцу реагируют а драку со “своим”. Разве они не должны были защищать товарища? Или они просто с любопытством наблюдали за схваткой, точно так же фиксируя происходящее на убогие камерки телефонов?
Тем временем Химура подошла к моему пленнику и опустилась пред ним на корточки.
– Хулиганку? Да ну? А у меня записано, что ваша драка началась из-за того, что ты, мусора мешок, облапал новенькую, – псевдостароста улыбалась, но улыбочка эта была противной, приторно-сладенькой, не обещающей ничего хорошего. – Почему это её должны наказывать за твои проступки?
– Это враньё, – не сдавался Рьюга. – Меня оговорили. Не было ничего.
– Сигареты – тоже оговор? – Химура подняла взгляд на меня, и я молча пошарил рукой у себя в районе левой ягодицы.
Псевдостароста истолковала мой жест правильно и запустила руку в задний карман парня, после чего извлекла из него ту самую ополовиненную пачку сигарет. Забавно, что вот в этом моменте честной имитации ткани не имелось: содержимое карманов никак их не оттопыривало ровно до того момента, как не требовалось его извлечь.
– О-о-о, какой улов! – моя напарница выпрямилась и подняла пачку высоко над головой, давая рассмотреть её каждому из случайных свидетелей. – Все это видели?! Какое грубое нарушение школьных правил!
– Будь ты проклята, Химура! Будьте вы обе прокляты! – кричал в бессильной злобе Рьюга.
– Вообще-то, тебе нужно извиниться! – подал я голос и слегка надавил на шишку. – Меня наказали из-за того, что ты меня домогался! Но я тебя прощу, если ты уберёшь сегодня бассейн.
– Будь ты проклята! – не сдавался заморыш. – Сама убирайся.
– Очень жаль, что ты не готов сотрудничать, – вздохнул я, но тут краем глаза увидел того, кого мне видеть сейчас не хотелось, да и на кого смотреть было нельзя. – Химура! Закрой глаза!
