Как только я спускаю Пушка с рук, котенок забивается под кровать. Решаю не трогать малыша – все-таки у него явно стресс из-за переезда и отсутствия мамы, и спокойно занимаюсь своими делами. Вытаскиваю пластиковый лоток, определяю его в коридор, рядом с дверью в санузел. Ставлю два блюдечка, с молоком и водой, на пол прямо в комнате, насыпаю в третье сухой корм. Зубы по такому поводу решаю не чистить – не хочу напугать малыша жужжанием электрической щетки. Ужинаю кефиром с булочкой и ложусь в кровать.
Пушок все еще не дает о себе знать, а я беспокоюсь, как он там, и не могу уснуть. Ворочаюсь, пока не слышу тихий шорох и мягенький цокот когтей по полу. Застываю в неудобной позе, чтобы не спугнуть малыша и спустя примерно минуту получаю вознаграждение – Пушок вытягивает вертикально передние лапы, перебирает задними и оказывается у меня на кровати. Долго устраивается, крутясь на одном пятачке, и я жмурюсь от накатившего вдруг счастья и тепла, которыми напитан этот комок.
Пушок сладко зевает, высовывает язычок, даже урчит недолго. У него влажные глазки, нежнейшая шубка и молочный, детский запах. Я им любуюсь и еще долго не могу уснуть, а потом скрючиваюсь на самом краешке кровати, боясь потревожить сон маленького чуда.
За завтраком я читаю статьи про уход за котятами и делаю себе пометку, обязательно наведаться в ближайшее время в зоомагазин. Расставаться в первый же день с малышом дико не хочется, но работу, к сожалению, никто не отменял. Перед выходом на всякий случай убираю провода и всякую бытовую химию, закрываю все двери, кроме той, что ведет из коридора в мою комнату, проверяю еду и минут пять тискаю котенка, будучи не в силах его отпустить. Всю жизнь мечтала о таком чуде, но родители не разрешали. Зато сейчас жизнь невероятным образом повернулась так, что я теперь счастливый котовладелец. Нужно будет только бабушке сообщить, но не думаю, что она потребует Пушка вернуть.
На работе я слегка рассеяна. Постоянно думаю, как там котенок совсем один, и переживаю. Поторапливаю время, чтобы рабочий день поскорее закончился. К вечеру мои ноги, как всегда, гудят, а голова пустая, но я так спешу вернуться к Пушку, что вызываю такси.
«Как твой кот?:)» – по пути приходит сообщение от Кирилла.
«Пока не знаю, еще только еду домой с работы. Но ночью уже спал со мной в кровати» – посылаю ответ и выключаю экран. Обычно я люблю позависать в телефоне, порыться в соцсетях, но не сегодня. Один крошечный комок занимает все мои мысли, отодвигая на задний план остальное.
Квартира встречает тишиной. И только лужицы, во множественном числе оставленные на линолеуме, свидетельствуют о наличии в квартире котенка. Ругать Пушка язык не поворачивается, и я решаю дать питомцу несколько дней на привыкание. Беру тряпку, вытираю пописы, заодно решаю придерживаться вчерашней тактики выжидания, ведь она принесла замечательные результаты! Звоню однокласснице Кирилла, и рассказываю о котенке, она дает дельные советы и помогает составить список для похода в зоомагазин. Дверной звонок раздается, когда я пью чай и самозабвенно читаю форумы про котят.
– Привет, – настолько светло улыбается Кирилл, что я не могу не любоваться им. – Я подумал, что на балкон ты сегодня не придешь, поэтому принес твоему коту игрушки, – он протягивает мне яркую удочку-дразнилку и что-то плоское и круглое, что по фотографии на этикетке я идентифицирую как тоннель. – Я поискал в интернете, они входят в Топ-16 самых лучших игрушек для котов.
– Значит, Пушку точно понравятся. Проходи, – приглашаю я, Кирилл соглашается и стягивает кроссовки.
Веду его на кухню, ставлю чайник. Пушка пока еще нигде нет, поэтому мы с соседом чинно пьем чай, а я ловлю себя на мысли, что наслаждаюсь тем, как смотрится высокий и подтянутый Кирилл на моей кухне. Ругаю себя, конечно же, в тысячный раз напоминаю, что он женат, но ничто не способно умалить моего восторга, восторга истинной фанатки. Мы молчим, и опять эта тишина не из разряда неловких. Мы наслаждаемся покоем в обществе друг друга, когда ты принимаешь человека со всеми его потрохами и не ждешь ничего в ответ. Кирилл долго изучает меня взглядом, а потом вдруг роняет:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
– Почему ты переехала? – я давлюсь чаем и беспомощно смотрю на него. В голове роятся мысли, как бы лучше ответить, чтобы ничего не рассказывать в деталях. Стыд заволакивает с головой. Наверное, на моем лице такое отображается, потому что Кирилл быстро поправляет себя: – Можешь не говорить, если не хочешь.
– Меня сослали, – отвечаю, наконец. Мне хочется быть с ним честной, но не хочется, чтобы он знал, какая я на самом деле. Не хочется чувствовать осуждение. Только не от него. – Я наворотила дел дома… Ты не подумай, ничего противозаконного или там криминального, – тут же перебиваю себя, поняв, как прозвучали мои слова на самом деле. – Просто сильно разочаровала родителей, – сдуваюсь на последних словах, как воздушный шарик.
– Настолько, что они от тебя отказались?
– Они решили, что мне здесь будет лучше, – шепчу, и чувствую, как краснеют щеки из-за поступка родных людей. – Свежий воздух и никого из прежних знакомых, – пытаюсь отшутиться, но не выходит.
– Ты тут лежала в больнице, – в очередной раз огорошивает меня Кир. – Я тебя видел, когда приходил к… Кате. Только не сразу понял, что та безжизненная девушка, с пустым взглядом сидящая на скамейке – это ты. Не поверю, что здешние специалисты превосходят тех, что работают в большом городе.
– Нет, – машу я головой. – В больницу я уже после переезда загремела, никто не думал, что мне понадобится… срочная помощь.
– И как тебе у нас? – Кирилл смотрит с лукавством.
– В руки врачей предпочла бы никогда не попадать, а вот благодаря тебе и твоим друзьям – хорошо.
Кир кивает и на несколько мгновений переплетает наши пальцы, лежащие так близко на столе, а потом резко прощается и уходит. Я закрываю дверь и опираюсь на стенку спиной – ноги почему-то дрожат. Что происходит? И что значил этот его последний жест? Он ведь женат, а я – всего лишь соседка, которая лечит разбитое сердце его проникновенным голосом.
Глава 11
– Пушок, кис-кис, хороший мой, – я пытаюсь отвлечь себя от скачущих мыслей, и котенок, будто чувствует, что хозяйке срочно нужна помощь, выходит ко мне. – Смотри, что тебе дядя Кирилл принес, – я пару раз дергаю удочкой, чтобы заинтересовать питомца, и распаковываю тоннель.
Остаток вечера занимаю себя тем, что играю с Пушком. Он осторожно обнюхивает игрушки, а потом уморительно неуклюже гоняется за дразнилкой. Тоннель шуршит, и пока что маленький котик старается обходить его стороной. Делаю не меньше сотни фотографий и чуть ли не бью себя по рукам, чтобы не отправить хотя бы одну Киру. Миле с девчонками тоже нельзя – не представляю, что отвечать на вопрос о том, откуда у меня взялся питомец.
Наконец, Пушок так наигрывается, что засыпает прямо на ходу. Я подхватываю тепленькое тельце, устраиваю на кровати, и сама ложусь рядом. Засыпаю быстро, хотя перед сном и успеваю снова подумать о Кирилле. Значил ли его последний порыв что-нибудь, или я зря выдумываю, и то был просто невинный жест? Вдруг в его компании – это нормально, и касаться друг друга подобным образом – в порядке вещей. Сплетенные наедине пальцы – это по-дружески? Точно не по-соседски…
Первый выходной проходит хорошо. Я запрещаю себе думать о Кире, вожусь с Пушком и наслаждаюсь этим тихим, безмятежным спокойствием. Отказываюсь встретиться с Милой и девчонками – не хочу надолго оставлять котика одного, у нас только начал налаживаться контакт. А потому крайне важно сейчас продолжить приучать его к себе и к своему присутствию.
Но после обеда все же иду в зоомагазин. Покупаю корм, специальный наполнитель для лотка, не удерживаюсь и беру Пушку еще одну игрушку в виде кольца, по которому нужно лапкой гонять шарик. Надеюсь, ему понравится. Вернувшись домой, звоню бабушке и сознаюсь, что один знакомый подарил мне котенка. Она сначала ворчит, но потом говорит, что, пожалуй, так даже лучше. Я возвращаюсь к обычной жизни девятнадцатилетней девчонки, и бабушку это радует. Пушка она, конечно же, разрешает оставить, не выбрасывать же котика на улицу.
