Поэтому как последний ушлепок еду в клуб пить в одиночку.
Спускаюсь в темное полуподвальное помещение. Пиздец как радуюсь, что музыка тут грохочет, как дурная.
Спрашиваю у администратора, что у них по столикам. Конечно же оказывается, что в субботу вечером без брони устроиться можно только за барной стойкой.
Но мне, если честно, почти похуй. Просто дайте в руки стакан с чем-то крепким.
Бросаю на столешницу телефон, подлетевшему тут же бармену заказываю чистый виски.
Смотрю перед собой, возвращаю самообладание.
Да уж... Даже не представляю, как после первого развода люди рискуют еще раз.
Мне сейчас кажется, что я до смерти останусь холостяком.
— Приятного, — киваю в ответ на пожелание официанта, беру в руки стакан и выпиваю залпом.
Крепкий напиток обжигает горло. Ставлю обратно и сразу прошу повторить.
Только после этого оглядываюсь.
Именно в этот момент два соседних табурета освобождаются. И мое внимание привлекает женский профиль. Алкоголь не успел ударить в голову, но я щурюсь, и не верю своим глазам. Да ну. Быть не может.
Почти уверен, что мне показалось, но девушка поворачивает голову и я прозреваю.
Марьяна смотрит прямо на меня. На её лице — ноль удивления. Красивые пальцы скользят по стеклу стопки, а глаза блестят.
Я смотрю на нее, чуть вниз, потом снова в глаза Боже, эта аристократка накидывается шотами.
— Ты что тут забыла вообще? — Я спрашиваю громко, перекрикивая музыку. Сам же внимательно изучаю Марьяну. Мне сложно определить сходу, насколько она пьяна, но румянец на щеках и дрожащая в уголках губ улыбка кажутся мне милыми.
Зачем-то оглядываю зал. Голодных направленных на неё взглядов не нахожу. Уже хорошо. Только какого черта это меня интересует?
Бармен обновляет мне виски. Марьяна поднимает в воздух свою радужную стопку.
Смотрит на нее, как будто с любовью, потом на меня. Покачивается немного.
— Пью! — Отвечает торжественно и громко, после чего опрокидывает рюмку, выпивая до дна. Морщится и со стуком ставит на стойку. — Не видно, что ли? —Задает вопрос, снова повернув голову.
Хочет выглядеть дерзкой, наверное, но я еле сдерживаю улыбку. Всё же пьяная —она милашка. Вздернула бровь, покачивается, ждет. Госпожа, твою мать.
Я кручу в руке свой стакан, подношу ко рту, пригубляю. Не так, как отчаянная Марьяна, конечно, но под её пристальным присмотром.
Виски дразнит вкусовые рецепторы и обволакивает горло.
Я возвращаю стакан на стойку.
— А ты почему здесь?
— тоже пью.
— Как то слабенько, — Марьяна фыркает, и вот тут-то я не сдерживаюсь — уже смеюсь, запрокинув голову.
Черт она неисправима. Будет колоть меня, пока не сдохну.
Колеблюсь секунду или две, а потом... Да похуй, к чему раздумывать?
Перемещаюсь на соседний с ней табурет, допиваю вторую порцию. Бармена подзывает уже она. Я не против, пусть поливает.
— Запомни: отель Ривьера, номер 312. Ключ у меня в сумочке. Это здание напротив.
— Это что? — хмурюсь, но все равно запоминаю, как Марьяна и просила.
— Это адрес, по которому я должна завтра проснуться. И ты, как джентльмен, мне это гарантируешь.
Я мог бы ответить ей замечанием о том, что её наглость не имеет предела, но вспоминаю её слезы в трубку, понимаю, что девушке досталось. Потом вспоминаю свой разговор с Катей и решаю, что нехуй мне язвить.
— Договорились, — поднимаю свой стакан. Радостная Марьяна берет в руки новый шот. Стекло бьется о стекло и мы выпиваем.
Еще вчера не подумал бы, что когда-то закончу вечер субботы в клубе с заразой-Марьяной. А сейчас. Не имею ничего против.
Глава 11. Вадим
Сегодня я дракон, охраняющий золото.
А мое золото вырисовывает восьмерки бедрами под ритмичные биты.
Ролевые игры, мать его. Но мне нравится.
Сижу за барной стойкой вполоборота и наблюдаю за Марьяной.
Она пришла сюда не просто напиться. Призналась мне чуть раньше, что устала от всего говна, в которое макает ее муж. Позавидовала легкости людей за окном номера. Захотела почувствовать себя нормальной, молодой девушкой. И сейчас я улыбаюсь, потому что уверен — чувствует. Танцует, заряжая даже меня, хотя между нами расстояние.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я делаю глоток виски и снова смотрю на нее.
Кроме прочих загонов, её мудачок еще и ограничивал Марьяну во всем. ЕЙ запрещено было отрываться с подругами, иметь парней-друзей. Эта гнида пыталась установить контроль за её личными расходами.
Марьяна делилась этим всем за стойкой, я злился на него, а ею любовался.
Сегодня между нами нет стены, как ни странно. Мы не колем друг друга. Делимся душевным, кода я признался, что тоже развожусь, Марьяна искренне удивилась.
Нахмурилась, собралась выражать сожаление, но я ее тормознул. Уже похуй.
Особенно теперь.
От неё исходил жар и кайф. Меня тянуло прикоснуться, но я сдержался. Просто заказал ей безалкогольный мохито.
Когда вижу, что к ней приближается какой-то мужик, напрягаюсь. ВИдеть на ее пояснице чужие лапищи пздц неприятно.
Мужчина склоняется к уху Марьяны, шепчет а она мотает головой. Мол, нет.
Улыбается, но руку с себя снимает.
Только он так просто не отвалит. Наклоняется ниже, продолжает шептать и снова пытается лапнуть.
Пора вмешаться.
Встаю со стула и иду туда.
— Я не одна. И я не знакомлюсь, простите. — Марьяна пытается урегулировать самостоятельно, но мужик воспринимает ее слова, как кокетство.
— Та четы, малыш. _ Шикарно танцуешь.
— Она для меня танцует.
Мы 06 этом не договаривались, но я решаю кардинально. Тяну Марьяну на себя, вжимая спиной в свою грудь и оставляя пальцы на бедрах. А сам над ее головой смотрю на подкатившего к ней яйца мужика.
Если моя ебанутая принцесса сейчас взбрыкнет — будет неловко. Но она, кажется, не настроена.
Я чувствую, как прижатое ко мне тело расслабляется. Она даже чуточку откидывается. Накрывает мои руки своими и поглаживает Типа подыгрывает. Но чувство такое, будто всерьез.
— Понял, — мужчине не остается ничего, кроме как свалить.
А я ловлю себя на том, что пускай оснований держать в своих руках больше нет, но и отпускать не хочется.
Марьяна двигается. Мне жалко, но почти готов отпустить, а она разворачивается и кладет руки на мои плечи.
Запрокидывает голову, блестит глазами, улыбается.
— Твоя задница — магнит для проблем.
Мои ладони чуть съезжают. Не на задницу, конечно, но так тоже приятно. Я легонько глажу кожу через ткань.
Марьяна не запрещает. Я не вижу во взгляде протеста.
Смешно, но не только её собака в заложниках.
Узнав о Марселе, она по-заговорчески наклонилась ко мне, вжала ладошку в мое колено, обдала лицо легким запахом алкоголя, и смотря в глаза предложила новую грязную сделку:
— Мы должны их освободить, Вадим. Чего бы это нам ни стоило. Должны. Понимаешь?
Не хотелось смеяться в ответ, но я сдержался.
Смотрел, как Марьяна облизывает пухлые губы. Кивнул. Обрадовал её невероятно. Потому что она спрыгнула с табурета, хлопнула в ладоши и сказала, что она идет танцевать, а я слежу, чтобы она не нарвалась на неприятности. Это моя обязанность. Я же ее адвокат.
Наблюдать за ней — одно удовольствие. Гибкая, умелая, легкая. Сейчас раскрывается для меня с новой стороны. Я прямо-таки прозреваю.
Она уже несколько раз подбегала к стойке — хотела смочить чем-то горло.
— Хорошо, что сегодня она под надежной защитой. — На мой ошеломленный таким комплиментом взгляд Марьяна реагирует смехом и легким хлопком по плечу.
Дальше поднимается на носочки, вжимается своей мягкой грудью в мою.
Проезжается пальцами по плечу до шеи, тревожит короткие волосы на затылке.
— Потанцуешь немного со мной, пожалуйста? Не хочу пока уходить, мне так хорошо.
Я не люблю танцевать, но сдаюсь. Охранять свое золото так значительно легче.
Мы проводим на танцполе нескольких треков.
