— Прекрати мыслить, — проворчал я. — Вот что за дурацкая привычка говорить тайнами и полунамеками?! Нет, чтобы сказать: вот тебе дрын, вот — голова, бей, пока не отвалится!.. Я — сильный герой, а не умный. Ладно, раз бог, будем думать, как бог.
Что там было про это? Нашествие саранчи и всемирный потоп исключаются, лягушки с неба тоже. Болезни — долго, да и своих можно зацепить. Река с кровью не слишком актуально, да и не факт, что сработает. Град — прикольно, да опять-таки, своих побьет, хотя… Они же могут в дома спрятаться. Но нет, все не то…
Остается Тьма. Тьма-это страх, ужас перед невидимым, это смерть, конец пути для тех, кто не способен отправиться к свету. Ну, и как мне это провернуть? Нагнать тучи и закрыть небо? Да пупок развяжется от напряжения. Идеальным вариантом было бы поднять пыль, в клубах которой ничего не будет видно, да начать вырезать нападающих, но с землей у меня пока не было связи.
Да к черту все! Пока я тут прохлаждаюсь, погрузившись в думы тяжкие, твари уже лезут в пылающий город, на который обрушились лавиной бесчисленные заклинания огня и стрел!..
Я — Владислав Андреевич Громов, я пришел, чтобы карать убийц! Сегодня я буду не воином, сегодня я буду палачом. Я — Бог Равновесия, я — Высший Повелевающий, я — Владыко трех царств. Ветер — мои крылья, огонь — мое разящее копье, земля- моя защита, вода укрепит мой дух. Надо мной лишь небо, подо мной — мать-земля. Руки мои — карающий меч, сила моя — вера людей. Пока я жив, мои близкие не умрут. Так было, так есть и так будет!!!
Произнося все это как молитву, я несся на войско, сжимая в руках клинки пламени. Едва касаясь земли, набрав огромную скорость, я врубился в ряды нападающих и прошел сквозь их строй, подобно горячему ножу, режущему мягкое масло. Завертевшись змеей, я наносил многочисленные удары, пробираясь к шатрам, возле которых находились шаманы. Именно от них и ощущалась самая сильная угроза городу, и именно их необходимо было уничтожить в первую очередь.
Если сначала на меня наседали обычные воины, а шаманы не атаковали, опасаясь задеть своих, то чем глубже я продвигался, тем чаще в меня стали лететь заклинания. По своей силе они не могли причинить мне большого вреда, но их было много, да и усталость никто не отменял. Еще час такой рубки — и даже мое тренированное тело не выдержит.
Я жег врагов, давил их вакуумом, раскидывал воздушные лезвия и огненные шары. Весь арсенал, все свое умение, все наработки, которые я сделал за этот год — все пошло в дело.
Защитники города тоже не дремали и, воспользовавшись тем, что басурмане отвлеклись на меня, сделали вылазку, оттягивая часть сил осаждавших к воротам. Рыкари в звериной ипостаси рвали врагов, нагоняя на них ужас своим воем. Со стен города летели стрелы. Иногда мне казалось, что я чувствую магию Святогора и других волхвов, но отвлекаться было некогда. От одежды на мне уже давно остались одни обрывки штанов, и я боялся, что скоро буду биться вообще голым.
Все тело покрывали бесчисленные раны от заклинаний, порезов, а липкая корка крови — как своей, так и чужой, давно превратилась во вторую кожу, но я, как заведенный, продолжал рубить врагов, не забывая швыряться стихиями во все стороны.
Внезапно обычные противники передо мной кончились, и я оказался лицом к лицу с четырьмя шаманами, что злобно смотрели на меня черными провалами глаз, крепко сжимая в руках посохи.
Гортанный выкрик одного из них — и они разом ударили в меня магией разных стихий, что, соединившись в один пучок, засияли как солнце, а потом со всего размаху врезались в меня, выбивая мое сознание из тела.
Время остановилось, замерли звуки, стих ветер, застыли шаманы, с посохов которых готовился сорваться еще один удар, способный окончательно уничтожить мое тело. А вокруг меня в радостном хороводе закружились три девочки и один мальчик.
— Ты услышал! Ты увидел! Мы рады! — звенели они, радостно порхая вокруг меня. — Я — Дана — вода… А я — Этери— земля… Теперь мы вместе!!!
— Вы — мои стихии!.. — не в силах скрыть радость, слабо прошептал я. — У меня все получилось!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Мы твои, но не стихии, ты услышал, ты увидел, но не вспомнил!!! — закричали хором они.
— Но Святогор говорил…
— Он не знал, не ведал, не познал. Меряет все по своему опыту. Он неправ. Нельзя подчинить первостихии, будучи духом. Нельзя управлять изначальным, не понимая его основ. Нельзя всегда пользоваться заемным — ты не растешь, не развиваешься, перестаешь слышать. Теперь мы вместе, рядом, навсегда. Ты в нас, мы в тебе!!!
— Но я не понимаю…
— Ты поймешь, ты узнаешь, ты вспомнишь. Ты — это мы, мы — это ты. Вместе! — воскликнули они… И влетели в меня!
Резкий удар — и я вновь в своем теле. В меня летит сияющий шар, что кинули шаманы, готовый распылить меня на атомы. Протягиваю к нему руку, впитывая в себя без остатка. Рунные подавители рассыпаются пеплом, и эфир из меня вырывается наружу.
Вижу ужас в глазах шаманов, слышу крики людей, что спешат спрятаться. Поздно. Этим я не могу управлять, лишь направить. И я направляю, на грани потери сознания, направляю огромную волну энергии на врагов, сдерживая буйство стихии и не позволяя ей ударить по городу. Вижу как в этом потоке растворяются враги, не оставляя после ничего, вижу как едва сдерживаемая энергия бьется, пытаясь прорваться через мой щит, не дающий ей ударить по городу.
Не чувствую тела, я сам стал эфиром или стихией, не понимаю, что-то рвется из меня, разрывая на части саму мою суть. Не могу это сдерживать, отпускаю…
Сознание покидает меня, но в последний миг я успеваю направить волну в небо. После чего меня накрыло спасительной тьмой…
Глава 5
Владислав Громов
Все, это уже вошло у меня в привычку. Сильная магия — и я без сознания валюсь на землю. А после оказываюсь в кровати, и — что печальнее всего — в полном одиночестве. Хотя, я надеюсь, что уже очень скоро встречусь с моими девчонками и устрою неделю разврата. А сейчас поднимаемся — и на выход. Даже лишней минуты находиться в этом доме я не желаю. Такое ощущение, что даже стены тут давят.
Тело пело от переполнявшей его силы. Впервые в жизни я себя чувствовал, ну не знаю, цельным, что ли. Словами и не объяснить. Попытался позвать свои новообретенные стихии, и они пришли, закружившись передо мной. Вот только разума у них больше не было. И как я не пытался, они мне не отвечали. Эфир я так же чувствовал, его было просто нереально много, но сила, что я вызвал, не была с ним связана. Это было что-то другое, с чем мне еще предстояло разобраться.
Моя одежда была аккуратно разложена на стуле, быстро одевшись, я вышел за дверь. В доме было тихо, несмотря на то, что в окно лился яркий дневной свет. Пройдя по коридору и уже собираясь выйти во двор, я столкнулся с входящим в дом Святогором.
Даже не взглянув на него, я попытался выйти в дверь, но он перегородил проход.
— Нам надо поговорить, — тяжело обронил он, сурово нахмурив брови.
— Уйти с дороги, — прошипел я. — Не хочу пачкать чистую одежду кровью предателя.
— Да что ты понимаешь, мальчишка!!! — внезапно взорвался он. — Обиделся, как сопливая девчонка! Сбежал, не дав и слова сказать!.. Пока мы не поговорим, ты и шагу из моего дома не сделаешь!!!
Легкое движение руки, и его откидывает в сторону, сильно впечатывая в стену. Я даже не успел подумать, что сделать, как это произошло.
— Спасибо тебе, богатырь, — низко поклонился я ему. — За кров, за еду, да за науку. Забыл я, что и близкие предать могут, да напомнил ты мне об этом.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— Так было нужно, пойми… — прокряхтел он, тяжело поднимаясь и настойчиво пытаясь заглянуть мне в глаза.
— Мне все равно, — равнодушно отозвался я. — Но я и одной лишней минуты не хочу оставаться на этом проклятом острове. А теперь — прощай, меня ждут земные дела, духовные закончились. Думаю мы больше не увидимся.
Сказав это, я переступил порог, даже не оглядываясь на Святогора, но не удержался и напоследок сильно хлопнул дверью. Уже собираясь мчаться к Мировой горе, я услышал тихое вопросительное ржание, доносящееся из конюшни. С досадой хлопнув себя по голове и злясь на себя за то, что смог позабыть о друге, я рванул к тому, в чьей преданности был уверен.
