— Не чем-то, а деньгами, — ответила Айрин.
Улыбка медленно сползла с губ Данфейт. Язык Айрин, словно бритва: одно движение — и ты уже истекаешь кровью. Ей всегда удавалось ранить жертву несколькими фразами или дополнениями. Но, что самое главное, она делала это с дружелюбным выражением лица, будто не в укор, а так, ради пояснения. И неопытная жертва не всегда могла понять, что уже опозорена. Но, Дани знала сестру лучше, чем кто либо. Ее не могли ввести в заблуждение фальшивый опекающий взгляд и чуть заметные движения губ, которые все окружающие принимали за улыбку. Дани стало не уютно. Естественно, только деньги отца могли сотворить чудо для бездарности, подобной ей. И если замечание Данфейт было скорее усмешкой над самой собой, то Айрин превратила все это в вердикт.
Данфейт покачала головой и снова ощутила чей-то взгляд на себе. Она повернулась и встретила ухмылку Кимао. Мужчина прищурился, и Данфейт расценила это, как проявление надменности. Совершенно черные глаза, в которых невозможно было разглядеть даже краешек зрачка, вселяли в Данфейт какой-то страх. На фоне бронзового оттенка его кожи, эти глаза казались еще темнее, чем было на самом деле, и именно это пугало ее. Но большее беспокойство в Данфейт вызывало ее необъяснимое желание смотреть на этого человека, не отрываясь, словно проглатывая образ своим сознанием, чтобы запечатлеть его в своей памяти навсегда. Вот он, Амир в человеческом обличии. Вот тот, кто сильнее всех, кого она встречала ранее…
Что же такого увидел сам Кимао в глазах этой незнакомой девушки, что заставило его обратить на нее свое внимание? Кимао знал, что у Айрин есть кровная сестра. Так же он был наслышан о ее "выдающихся" успехах на пути к самосовершенствованию и уравновешенности. Но Айрин никогда не упоминала о том, что Данфейт взял к себе в ученицы Ри. Точно так же, как и сам Ри никогда не рассказывал ему о существовании тайного аркаина. Где же он прятал ее, когда они с Орайей приезжали к нему два раза в год? Мийяне, конечно же… Наверняка он отправлял ее "погостить" к мийянам. Безусловно, эта особа едва ли могла контролировать собственные эмоции. В этом Айрин была абсолютно права. Но, все-таки, они — сестры, а значит, что-то должно их объединять. Однозначно, искать схожесть во внешнем облике было занятием бесполезным. Утонченная Айрин со светлыми, пшеничного оттенка волосами, правильными чертами лица, вздернутым носиком, высокими скулами и аккуратненьким ртом больше походила на аристократку, нежели ее сестра, ассоциировавшаяся у Кимао с бестией. Темно-каштановые волосы выстрижены, как попало, и торчат в разные стороны, черные брови вздымаются над большими карими газами, губы пухлые, иссушенные, кожа загорелая и даже шелушится на щеках. Плечи широкие, накачанные, спина ровная, словно натянутая струна, грудь маленькая, точнее ее вообще почти что нет. Сравнивать дальше смысла не было никакого. Данфейт была на голову выше своей сестры и все, что ниже талии, смотрелось на несколько размеров больше, чем у Айрин, хотя и достаточно пропорционально. Кимао предпочитал женщин хрупкого телосложения, к которым он относил и саму Айрин. А она… Хотя, когда она стояла на четвереньках перед ним, он засмотрелся… Странно даже… Движения девушки были резкими, словно она куда-то рвалась, сознательно останавливая себя на полпути. И это ерзание на месте… Нет, оно не выводило его из себя. Просто, смешно выглядело, особенно для аркаина явно не первого года обучения.
Данфейт, словив себя на мысли, что продолжает рассматривать зрячего, когда тот явно оценивает ее, хмыкнула. Этот человек, похоже, давно не стригся. Волосы торчали в разные стороны, привнося в его облик изрядную долю неряшливости. Разом с двухдневной щетиной, смотрелось весьма запущенно. Наверное, он просто не следил за собой, а мужчин, которые не следили за собой, Данфейт терпеть не могла.
"Мне тоже не нравятся не ухоженные женщины", — раздался голос Кимао в голове Данфейт.
"Может, ты соизволишь покинуть мой разум?"
"Это забавно — читать твои мысли. Кстати, все присутствующие слышат тебя так же хорошо, как и я".
"Твою мать…"
Орайя посмотрел на нее и тут же отвернулся, словно увидел нечто гадкое и неприятное. Кимао же, наоборот, оживился.
— Думаю, тебе пора вернуться к себе, — приказным тоном произнес Учитель и кинул салфетку на стол.
— Да, Учитель, — ответила Данфейт и поднялась из-за стола.
— Три часа медитации на фрирайне! — повысил голос Ри.
"Вот, дерьмо!!!"
— Четыре часа!!!
— Простите, Учитель. Четыре часа медитации на фрирайне. Еще что-нибудь? — уставшим голосом спросила Данфейт.
— Морайя поблагодарила меня за воду, которую ты для них привезла.
— Все понятно… — прошептала Данфейт.
— Ты так торопилась, что забыла контейнеры, которые приготовила для Морайи Ирия. И когда же ты опомнилась, мне интересно?
— Когда захотела пить…
— То есть, украсть воду было проще, чем вернуться за ней?
— Я проезжала мимо базы, так что…
— Безрассудство у тебя в крови, — покачал головой Ри.
— Пять часов медитации? — произнесла Данфейт и вопрошающе посмотрела на Ри.
— Нет, четыре. На этот раз их система слежения тебя не обнаружила. Кстати, как ты ее обошла?
— Заплатила охраннику.
— Четыре с половиной часа.
— Да, Учитель.
Данфейт отправилась прямо в "пыточную". Конечно, еще утром она знала, где именно проведет первый вечер по возвращении домой, но надежда на то, что ее "пронесет" все-таки теплилась в сердце.
— И она сможет медитировать четыре с половиной часа? — спросила Айрин, как только Данфейт покинула столовую.
— Да, — ответил Ри, тяжело вздохнув.
— Сомневаюсь, — покачала головой Айрин и снова потянулась к бокалу.
— Это уже не та Данфейт, которую ты знала.
— Кое-что невозможно изменить, и Вы это прекрасно понимаете. Я удивляюсь, как Вы смогли работать с ней столько лет. Взбалмошная, своенравная и упрямая девчонка умудрялась доводить отца до белого каления за пять секунд.
Кимао рассмеялся и наклонился к Айрин.
— Могу поспорить, что тебя она приводила в бешенство гораздо раньше!
— Не смешно, Кимао. Когда ей было тринадцать, она пробралась ночью ко мне в комнату и отрезала мою косу.
Громкий хохот Кимао услышала даже Данфейт.
— Наверное, было за что!
— Ошибаешься. Я всего лишь сказала, что ей стоит покрасить волосы в более светлый оттенок.
— Ты всегда умел подобрать нужное наказание, — заметил Орайя, когда Кимао, наконец, успокоился. — Почему же только тридцать минут за взятку?
— У нее нет свободных денег. Еще на первом году обучения я попросил ее отца заморозить ее счет. Иначе, он бы очень быстро лишился нажитых средств.
