Конечно, сейчас их тоже щелкают, Но шелуху в клубе уже не выплевывают на пол. Если семечки начинаешь щелкать, то остановиться уже невозможно. Сейчас тоже сеют семечки и делают на них бизнес, крупные обжаривают, фасуют в пакетики и продают, из мелких делают масло. Этот товар всегда имеет спрос. Щелкайте семечки, это вкусно, но шелуху на пол не плюйте – это некрасиво.
52. Повариха
Вот и созрели хлеба на полях, колосья пшеницы налились тяжестью и склонились книзу. Пришла пора страды, то есть уборки урожая. В колхозе было несколько прицепных комбайнов, которые таскали тракторами. Вся техника была отремонтирована и ждала своего часа. Все было подчинено уборке урожая, механизаторов с водителями автомашин нужно было кормить прямо в поле. Для этого всегда назначали кого-то из колхозниц поварихой, которой выделяли лошадь с телегой и продукты. Разносолов конечно не было, но мясо было всегда, Суп всегда был наваристым с хорошими кусками мяса. Повариха с утра запрягала лошадь, получала на колхозном складе продукты и ехала в поле, где работал комбайн, там разводила костер и на нем варила суп.
Хлеб пекла пекариха у себя дома, ей выдавали для этого муку только белую и калачи всегда были белыми, мягкими. Буханками или булками белый хлеб не пекли, только калачами. Сварив на костре суп, повариха ставила его на телегу и везла к комбайну, где прямо на стерне обедали механизаторы. Пообедав, комбайнеры продолжат работу, а повариха отправлялась на другое поле, где тоже работал комбайн. Так накормив всех, она ехала домой уже не спеша.
Дорога шла полями и кругом стояла еще не сжатая пшеница, она волнами перекатывалась по полю. Стояла теплая погода, в небе летали стайки каких-то птиц, которые наверное собирались лететь куда-то далеко на юг, на зимовку. Лошадь шла не спеша, на ходу пытаясь дотянуться до колосьев, иногда это ей удавалось, и тогда повариха дергала за вожжи и понукала ее. Некоторые поля были уже скошены и на них желтыми, ровными рядами стояли копешки соломы, которые тоже соберут в скирды. Страда в колхозе самое приятное время года, хотя работать приходилось от зари и до зари. Делали это с удовольствием, люди видели результаты своего труда, да и заработок в это время был выше. Так потихоньку доехав до дома, повариха сгрузила свое поварское хозяйство, которое она вымоет и приготовит к следующему дню. Лошадь отведет на конный двор и сдаст конюху. Так закончился день поварихи, кормилицы механизаторов, завтра все повторится с начала, только поле будет уже другое.
53. Коряушко
Коряушко – это небольшое озерцо, совсем маленькое, скорее большая лужа. Озерцо это рукотворное, выкопанное руками. С трех сторон насыпан землянй вал, который примыкал к четвертой стороне, она была выше. Выкопали его давным давно, даже старики не помнят когда, для замачивания льна. В селе было небольшое поле льна для нужд селян. Озерцо было не глубоким, по пояс взрослому человеку, но для нас детворы было как раз. Когда в селе запретили купаться в речке, так как ее отравили радиоактивными отходами, нам больше негде было купаться летом. Почему озерцо так назвали, тоже никто не знал. На дне было несколько десятков бутовых камней, которыми когда-то прижимали льняные снопы, чтобы они не всплывали. Камни от времени уже вросли в дно и не мешали нам купаться. Конечно, о чистоте воды говорить не приходилось, потому как мы все перебаламутим во время купания. Зато играть в пятнашки было здорово, нырнешь и тебя не видно куда ты поплыл.
К осени воды становилось совсем мало, но нам уже было не нужно, жаркое время заканчивалось. Озерко было выкопано в поскотине, кругом стоял березовый лес, место было очень красивым. Как-то летом геологи пробурили на берегу скважину. Чего они там искали, мы не знали, но после них из скважины потихоньку текла вода. Ручеек был совсем маленьким, но для озерка этого вполне хватило и оно стало потихоньку заполняться. Купаться было можно, хотя вода все равно при купании становилось мутной. Конечно, этот маленький водоем не решал проблем с купанием, но нам, детворе, так хотелось летом в жару искупаться и понырять, что мы были рады и такой воде.
Наверное в Коряушке уже давно никто не купается, потому что в селе не стало ребятишек, а оставшиеся, наверное, не знают про это малюсенькое озерцо, которое было выкопано руками, в красивом месте, в поскотине.
54. Конопля
Июль месяц подходил к концу. В огородах уже выросло полно всякой зелени: огурцы, лук-перо, горох и много еще чего, чем мы могли бы поживиться по чужим огородам. Конечно, все это росло у каждого из нас, но чужое всегда было слаще. Вокруг плетней, которыми были огорожены огороды, всегда в изобилии росла крапива, лебеда и конопля. Нам, ребятне, не составляло труда незамеченными добраться до грядок и нарвать что попадет под руку. Морковку мы ели немытой, просто обтирали ее ботвой, также и все остальное.
За селом, рядом с поскотиной, было небольшое поле, даже не поле, а участок, на котором росла одна конопля, такая густая и высокая. Вот туда мы после набега на очередной огород и бежали со своими трофеями. В конопле было интересно играть в войнушку, подкрадываясь к неприятелю по протоптанным тропинкам. Когда конопля созревала и появлялись семена, мы в кулак сдергивали макушку, где были зернышки. Помяв их между ладоней, провеивали от листочков. Очистив, кидали зернышки в рот и, разжевывая, глотали. Вкусом они напоминали мак и были очень вкусные. Откуда брались эти заросли конопли, мы не имели понятия, ее никто не сеял. Конопля, как и лебеда с крапивой, росла сама по себе. В то далекое время, мы и слыхом не слышали, что конопля наркотическое растение. Может та, наша конопля, не подходила для этого, может какая-то другая есть… которая у нас в Зауралье не растет, хорошо бы.
55. Зыбка
В те времена, когда я был еще маленьким, сельские женщины рожали детей дома. До района было далеко, а вести на лошади небыло смысла. Вот и жена старшего брата рожала дома, под присмотромженщины-фельдшера. Рожала трудно, меня загнали на полати, но я все равно слышалее крики. Наконец родился мальчик. В те времена в селе не было детских кроваток и колясок – были зыбки. Зыбки были придуманы в незапамятные времена и разные. Были простенькие, это кто был победней, но были и очень красивые, резные, сделанные с любовью.
Зыбки хранились и передавались по наследству, так же их давали в пользование родственникам или друзьям, у кого появлялся ребенок. Зыбку подвешивали к матице потолка, где для нее был забит крюк и она качалась на стальной пружине, или на тонкой жерди. Так же была зыбка и у нас. Ребенок был не очень спокойным и нам приходилось все время его качать, суя в рот соску.
В то время дети росли крепкими и редко болели, так как кормили их молоком матери, а когда они подрастали, то давали им тоже что ели сами, только пережевывая.
Племянник рос, и как только стал на ножки, и зыбка уже была мала, так как он мог из нее выпасть, ее убрали и он стал спать с нами на печи. Кровать была одна, для брата с женой. Сейчас, в наше время, зыбку не найдешь, да и перестали ими пользоваться – прогресс. Да и детей маленьких кормить стали совсем по-другому, они уже не спят на русской печи.
56. Самануха
Полевые станы в колхозе были по обеим сторонам речки. Они были для того, чтобы во время посевных и уборочных работ было где подремонтировать сеялки и колесные трактора. На нашей стороне стан был километрах в трех от села и стоял он на опушке леса. Был там выкопан колодец, чтобы было где брать воду для моторов тракторов и комбайнов. Также из них черпали воду, чтобы напоить лошадей, на долю которых, в то далекое время, ложилась масса работ.
Стоял на стане домик для обогрева в ненастную погоду, где можно было пообедать и даже переночевать. На ночь оставались только те, кто был не женат, так как во время страды дома нужно было рано вставать и идти сюда на стан. Также во время посевной или уборки на стане готовила обеды повариха. Домик был не обычным, а сложен из самана, что для нашего села было редкостью. Саманухи были у некоторых жителей, но они использовались только в хозяйственных нуждах. Домик на стане так и называли – самануха. Он был теплым в холодное время года и в нем было прохладно в летнюю жару. Кто и когда построил этот домик, тут, на полевом стане, не помнили даже старые жители села. Казалось, что он был тут всегда.
Мы, ребятня, летом часто прибегали на стан, в лесу которого всегда было чем поживиться. Тут росла дикая вишня и костянка, тут обирали кусты черемухи, также сюда, в этот лес, ходили за груздями, которые потом мыли у колодца. В саманнухе можно было посидеть с мужиками, которые приходили сюда пообедать и послушать их байки. Во время уборочной страды на стане всегда было многолюдно. Тут был ток, куда свозили зерно от комбайнов и молотилок, которое женщины провеивали от сорняков и мякины. Женщины раз в год, именно в страду, приводили в порядок саманнуху. Они все выметали, мыли и белили, домик приобретал нарядный, веселый вид.
