Ларкин.
Женщина вздохнула и выполнила требование…
В глазах не было страха, да и взгляд не казался пустым или бессмысленным, скорее уж наивным, открытым, какой бывает только у детей, еще не осознавших цинизма реальности.
- Встань на колени…
Кэт поправила сползающую с плеча одежду и безропотно опустилась на пол, тут же склонив голову. К этому тоже приучил ее он… еще до той ночи, когда не сдержался и начал задавать вопросы.
И ведь знал, что боты находились на грани активации, но…
Сделанного не вернуть, но так хотелось!
Поднявшись с кресла, подошел к ней ближе. Прихватив за волосы, заставил откинуть голову назад…
В доверчиво смотревших на него глазах стояли слезы…
И опять обдало гневом! Горячим, заливающим взгляд алым…
Ларкин замахнулся, но Кэт даже не дернулась, лишь всхлипнула… обиженно, и заплакала… как забытый матерью котенок!
- Сука! – толкнув ее на пол, прошипел он. Отошел к окну, за которым догорал закат.
Ирдари… Не самое приятное место в Галактике, но это если не говорить о безопасности. Если с ее учетом, то лучшего в Белой не найти.
Отметив, как мерцает в лучах заходящего светила метеорологический купол, протяжно выдохнул. Сейчас бы сорваться, выместить на ней все, что накипело, но…
Первые дни так и делал, вот только удовольствияне получал. Боли эта новая Кэт практически не чувствовала, что с ней происходило – не понимала. Не сознание – чистый лист бумаги, на котором мало что задерживалось.
Безумие… Не для нее – для него! Успокоение, пусть и временное, было так близко, но… не дотянуться.
- Господин, - сбивая с мысли об отмщении, раздался за его спиной тихий голос, - я хочу поиграть…
Оборачивался он медленно, вновь борясь с собой. Кулаки сжимались от дикого желания впиться в ее рот, до красных пятен на белой коже тиская грудь ворваться в тело, заставляя задыхаться от отвращения к нему, к себе, к тому, что он с ней делал…
Кэтрин сидела у стола и, натягивая на острые коленки тонкую ткань, смотрела на него.
То, что Ларкин видел в глазах женщины-ребенка, называлось надеждой. А еще – предвкушением радости, которую он мог ей доставить…
- Переоденься! Брюки и майка! – бросил Ларкин, окинув поднимавшуюся с пола Кэт быстрым взглядом. От той красотки, какой она была несколько месяцев назад, мало что осталось. Если только глаза… Зеленые, кошачьи…
Когда вернулась, точно выполнив его приказ, он вновь сидел за столом. И ждал… считая не минуты – секунды.
- Господин, - остановившись у двери, чуть настороженно произнесла Кэт, - я хочу поиграть…
Босые ноги, на аккуратных ноготках яркий лак…
Это тоже было его блажью.
Он избивал, оставляя на ее коже синяки и ссадины. Вырывал пряди волос, прокусывал губы, чувствуя на языке кровь. Насиловал, пока не теряла сознание то ли от боли, то ли от усталости. Вбивался в ее зафиксированный расширителем рот, пока не обмирала, задыхаясь…
Афродизиаки сделали ее худой, угловатой и ненасытной. Она кричала от ненависти, но вновь и вновь тянулась к нему, требуя удовлетворения…
Двенадцать дней назад все изменилось… Всего один вопрос и она замерла… прямо под ним, затихнув на судорожном полувздохе…
Когда стараниями медиков пришла в себя, Кэтрин Горевски больше не было… Кто появился на ее месте, Ларкин так и не понял.
- Ты можешь взять свой планшет, - медленно втянув в себя воздух, произнес он сквозь стиснутые зубы.
Тело жаждало разрядки… Устроившаяся на полу у кресла женщина успокоить его не могла.
- Спасибо, мой господин! - захлопав в ладоши, довольно засмеялась Кэт, тут же бросившись в спальню.
От нее следовало избавиться, но…
Вызов отвлек, сбив с мысли и ухудшив и без того паскудное настроение:
- Развлекаешься со своей игрушкой? – обошелся без приветствия собеседник.
- Это все, что тебя интересует? – обманчиво любезно протянул Ларкин.
Рикрейна он терпел с трудом. И теперь, когда для этого появились серьезные основания, и тогда, когда их еще не было.
К принципам не притянешь – не с его прошлым, если только что-то похожее, заставлявшее ненавидеть эту двуличную тварь!
- Партия демкаша должна была поступить неделю назад, - холодно, так что продрало до самого позвоночника, произнес тот вместо ответа.
- А я предупреждал… – Ларкин поднялся с кресла. На застывшую в проеме двери Кэтрин не смотрел, но того, как она испуганно съежилась, не пропустил.
И ведь не его боялась… Рикрейна…
- Шариф – твоя проблема! – оборвал его скайл. - Мне нужен демкаш! И если…
- Понял я, - зло прошипел Ларкин, упершись руками в стол. – Дай мне сутки. Разберусь.
Тот отключился, больше ничего не сказав, но Ларкину хватило и молчания. Еще не приговор, но уже что-то очень близкое к нему.
- Тварь! – выдавил он из себя, поминая скайла недобрым словом.
Сделка, которую тот предложил более пятнадцати стандартов назад, была именно такой, какие он и любил. Власть, много кредитов и… будоражащий кровь риск.
О том, кто за всем этим стоит, он тогда не знал…
А если бы знал?!
Себе Ларкин не лгал. Никогда! Потому и ответ ему был известен – думал бы дольше, но не отказался. Слишком серьезные перспективы открывались, слишком многое мог получить…
А цена…
Когда-то она его вполне устраивала.
- Это еще не конец! – добавил хрипло, еще не видя выхода, но веря, что обязательно найдет. Вольные – сила, просто списать не получится.
«Свернул» мерцающую
