Мое! Хочу! Сейчас!
Лиз сама не поняла, когда оказалась на Ярвуде сверху, она терлась об него всем телом, как большая кошка, вскрикивала и стонала сквозь непрерванный поцелуй каждый раз, когда ставшие невероятно чувствительными соски касались его груди, когда сладкое тянущее чувство между ног, обхвативших его бедра, вспыхивало с новой силой, стоило прижаться покрепче…
Когда сильные мужские руки обхватили ее за ягодицы, чуть приподняли и опустили на…
Лиз вскрикнула, потому что новое ощущение наполненности едва не свело ее с ума смесью наслаждения и боли. Но боль быстро угасла, растворилась в ласках, руки Яра нежно прошлись по ее спине, потом он вдруг обхватил и приподнял тяжелые груди, пальцами погладив соски…
Девушка выгнулась и хрипло выдохнула, не в силах издать ни звука, а Ярвуд застонал и притянул ее к себе для поцелуя, но в остальном… кажется… позволил ей двигаться так, как она захочет сама, так, как ей больше нравится и доставит большее наслаждение.
Эта свобода прогнала последние отголоски боли и страха. Лиз благодарно мурлыкнула и начала медленно, плавно двигаться, мельком изумившись, как легко он скользит внутри нее. И очень быстро нашла тот самый ритм и позу, в которой каждый толчок отдавался в теле вспышкой удовольствия.
Это было так восхитительно, что дальше все смешалось в калейдоскопе ласк, поцелуев, тихих стонов, произнесенных сквозь вскрик возбуждения имен, жадного желания прикасаться и соприкасаться всем телом, толчков, сдвигающих два тела все ближе и ближе к краю пропасти… В которую они и рухнули практически одновременно.
Последнее, что Лиз запомнила, был поцелуй, полный даже не страсти, а нежности и словно бы легкого удивления, который подарил ей Яр перед тем, как раствориться в сиреневой дымке.
***
Несколько ошалевший от того, насколько успешно удался его план, Ярвуд ушел к себе, порылся в одежде, достал из кармана штанов небольшой походный очиститель, заряженный бытовыми заклинаниями, и, вернувшись в смежную спальню, за одно использование привел в порядок кровать, себя и уснувшую жену. Очень удобная штука, с его-то привычкой заниматься сексом в любое время и в любом месте.
Улегшись в свою постель, Яр еще минут десять не мог уснуть, смакуя воспоминания о страстной горячей мышке, а потом, чуть ли не в буквальном смысле хлопнув себя по лбу, подскочил, накинул халат и отправился к семейному лекарю, живущему тут же в доме. Ярвуду нужен был не сам старик, которого он даже не стал будить, а его довольно обширная аптечка, в которой можно было найти все что угодно. Например, обезболивающие таблетки и специальные капсулы, устраняющие неприятные ощущения после первой брачной ночи. Обычно такими мелочами занимались сами девушки, но, раз уж он решил выдать случившееся за сон, надо позаботиться о том, чтобы пробуждение не доставило Бетти неприятных минут.
Осторожно и нежно, едва дыша, чтобы не разбудить жену, Яр ввел капсулу, с трудом удержавшись, чтобы не начать сниться девушке заново. Уж больно сладко она застонала и к тому же вновь была возбуждена. Так что он и так, похоже, ей снился… Но Ярвуд проявил силу воли и вернулся на свою кровать, уговаривая себя, что приручать мышку надо постепенно.
Ему безумно повезло сегодня. На него свалился первоисток, оказавшийся красивой, горячей и по уши в него влюбленной девственницей.
Но первый поцелуй произошел под влиянием магического порошка, а первый секс – в полусне…
Как будто он сам как мужчина просто ничего не стоит?!
Теперь следовало добиться от Бетти такой же страсти уже осознанно, наяву, а не в полузабытье. Это просто дело принципа!
Жена будет целовать его и отдаваться ему, вполне понимая, что именно происходит. И он добьется этого, причем довольно быстро… В этом Ярвуд нисколько не сомневался.
Глава 13
Лиз сладко потянулась и открыла глаза. Несколько секунд всматривалась в бархатный полог над кроватью и пыталась понять две вещи: где она находится и почему ей так хорошо?
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Еще разок потянувшись, она вздрогнула и резко села – вспомнила. Ой, мамочки!
Одеяло между тем сползло с груди, и девушка обнаружила, что лежит в постели совершенно голая. Простыня, в которую она вчера завернулась, потерялась где-то в складках ложа совершенно бесследно. Зато на тумбочке у кровати, рядом с лампой под шелковым расписным абажуром, обнаружился стакан с водой и прозрачная коробочка с таблетками от головной боли – Лиз сквозь стенку коробочки видела приметную сине-зеленую полоску на бумажной обертке.
Значит, кто-то заходил… прислуга. Или сам Ярвуд.
Подумав об этом, Элизабет почувствовала, как кровь приливает к щекам, ей стало жарко. Она же тут спала совершенно голая! А вдруг одеяло сползло?! А вдруг… ох. Недаром ей снились такие странные и ужасно неприличные сны.
Девушка бросила взгляд на кресло, где вчера аккуратно сложила свою одежду, и чуть не вскрикнула – все исчезло! Да что же это такое?! Как она теперь вообще сможет встать?!
– Доброе утро. Головная боль уже прошла? – словно в довершение всех проблем раздался мужской голос, и в комнату вошел Ярвуд, какой-то непривычно взлохмаченный и очень домашний, в шелковом синем халате, босой и ужасно… красивый.
– Доброе утро, – растерянно отозвалась девушка, быстро натягивая одеяло до самого носа. – Прошла, спасибо. Но… кто-то унес всю мою одежду, и я не могу встать, чтобы дойти до… кхм… до ванной комнаты. Ты не мог бы узнать, куда они ее дели, и попросить вернуть?
– Новую одежду ты получишь уже вот-вот, после прихода модистки. А старую я приказал сжечь, – ухмыльнулся Яр. – Как в сказке про лягушачью шкурку!
– Ты дурак, что ли?! – мгновенно вспыхнула и подскочила на подушках Лиз, тут же испуганно ойкнула и одной рукой схватилась за сползающее одеяло, а другой прикрыла себе рот. Но все же взяла себя в руки и почти спокойно продолжила: – А если бы там были какие-то ценные лично для меня памятные вещи?! Ты об этом даже не подумал, да?!
– Я так понимаю, что играть в уважающую мужа аристократку ты можешь только с головной болью, – ехидно хмыкнул Яр. – А все твои вещи лежат вон в той корзинке на комоде, разберешь потом сама, какие ценные, а какие не очень.
– Эм… спасибо. Только все равно это было слишком поспешное решение. В чем, по-твоему, я должна выйти к модистке? В покрывале, как жертвенная девственница из легенд востока? – Лиз постаралась убрать малейший оттенок ехидства из голоса, потому как ехидничать в ее положении очень странно вообще-то. Но, бездна! Ярвуд в халате и воспоминание о неприличном сне будили в ней целый хоровод очень непривычных мыслей и ощущений и почему-то словно шилом в бок кололи с ним поспорить и померяться в остроумии. С ума она сошла, не иначе.
Яр насмешливо фыркнул, потом хитро прищурился, разглядывая смутившуюся девушку, и вдруг улыбнулся, пакостно-пакостно. А потом взял и… развязал шелковый пояс на халате, двинул широченными плечами так, что скользкая синева просто соскользнула с них, подхватил ее, шагнул к кровати и протянул Лиз со словами:
– В покрывале можешь сегодня вечером встречать меня.
Лиз открыла рот и во все глаза уставилась на… на… обнаженное тело мужа, скользнула глазами по мускулистой груди, по кубикам на животе, потом еще ниже... и почувствовала, что у нее останавливается дыхание. А этот бесстыжий изверг как ни в чем не бывало развернулся на месте, продемонстрировав не менее мускулистую спину и задницу вместе с длинными и умопомрачительно стройными прямыми ногами, величаво проследовал через всю комнату к двери в свои покои. За которой и скрылся.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Слава предкам, а то так ведь можно и от удушья умереть! Забудешь, как дышать, и все. Но какой же паразит! Он ведь это нарочно!
