что она хотела высказать дочери свое неудовольствие по поводу нежданных ухажеров, а сейчас сама же приглашала одного из них к столу. Правда, через мгновение его осенило. Ведь, молодой человек уже был не просто безвестным ухажером с улицы, а весьма перспективным молодым человеком, без пяти минут дворянином, кавалером высочайших наград, о котором известно самому императору. В ее мыслях, явно, строились далеко идущие планы. Как говорится, мужчина лишь посмотрел на женщину, а она уже успела выйти за него замуж и родить ему двоих ребятишек.
— Хорошая идея. Если, молодой человек, вы никуда не торопитесь, то просим вас к нам присоединиться, — Мирский повернулся к пареньку, что продолжал скромно стоять в дверях. — Прошу.
Тот в очередной раз поклонился, тем самым демонстрируя, что совсем не страдает излишней гордостью.
— Покорнейше благодарю за приглашение. С большим удовольствием. Только прежде разрешите… э-э освежиться. Как говорится, микробы не спят.
Мирский удивленно вскинул брови. Какие еще микробы? О чем это он?
— Руки хочу помыть. Сегодня чего только не касался, — пояснил парнишка, заметив на лице мужчины недоумение. — Ну… Понимаете, есть одна интересная медицинская теория, согласно которой в пыли, грязи живут невидимые глазу крохотные существа, так называемые простейшие, которые вызывают инфекции, то есть болезни.
Мужчина неопределённо кивнул, показывая, что где-то нечто подобное слышал.
— Если же тщательно мыть руки горячей водой перед едой, то можно избавиться от большей части этих самых микробов. Собственно, об этом в медицинском журнале писали… Поэтому и хотел помыть руки.
Мирский показал в сторону других дверей, которые вели из гостиной к гигиеническим комнатам — клозету и ванной:
— Там, молодой человек, вы найдете все, что вам необходимо.
И едва, тот откланялся и исчез за дверями, удивленно проговорил:
— Очень и очень удивительный молодой человек. Признаться, рядом с ним я почему-то ощущаю себя… э-э-э в некотором роде неграмотным.
Какого же было его удивление, когда позднее это странное чувство еще больше усилилось. Сидевший напротив него гимназист напрочь ломал все возможные и невозможные представления о нем, что складывались у окружающих. В какой-то момент Мирский, вообще, почувствовал, что разговаривает с человеком, намного старше и опытнее себя.
— … Вы хотите сказать, человек когда-нибудь сможет подняться так высоко? — супруга хозяин дома, когда разговор странным образом коснулся темы воздухоплавания, едва не подавилась. Ей показалось невероятной даже сама мысль о том, что человек может оказаться так высоко над землей. — Это же просто нонсенс!
Паренек, только что точными и аккуратными движениями отрезавший небольшой кусочек мяса от жаркого, положил нож и вилку. Промокнул салфеткой уголки рта и лишь после этого продолжил разговор:
— Уверяю вас, Анастасия Валентиновна, все именно так и будет. Несмотря на магические способности одаренных технический прогресс будет развиваться семимильными шагами. Вслед за обычными воздушными шарами и более сложными аэростатами настанет эпоха аппаратов тяжелее воздуха. Человек не просто поднимется в воздух, а начнет летать с поистине невиданными скоростями.
Юный гость в этот момент говорил с такой убежденностью, словно все знал наперед. Честно говоря, ощущение у Мирского складывалось именно таким. Он даже есть перестал, продолжая внимательно наблюдать за странным парнишкой.
— … А пройдет еще время, и эпоха аппаратов тяжелее воздуха сменится эпохой космических полетов. Этот мир станет для нас слишком маленьким и, человечество захочет покинуть родную колыбель. Вы только представьте, как с широкого поля в небо взлетает огромная, величиной в колокольную Исаакиевского собора, ракета из железа! Сотни и сотни тон первоклассного металла, окутанные огнем, паром и дымом, поднимаются все выше и выше, пока, наконец, не оказываются на земной орбите. Оттуда же останется подать рукой до других планет. Мы сможем высадиться на Луну, Марс, Венеру, Неп…
В это мгновение паренек осекся. Замолчал, оглядываясь на сидевших за столом рядом. Почему-то побледнел и закашлял.
— Прошу меня извинить. Что-то я размечался… А мне уже пора домой.
* * *
Из дома главного жандарма столицы Рафи вылетел с горящим лицом, как ядро из пушки. С трудом сдерживался, чтобы не рвануть в ближайший переулок. Шел медленно, неторопливо, как и подобает настоящему гимназисту. А внутри него в этот самый момент бушевала настоящая буря.
— Мать твою, дубина! Ишак с глазами! — и только свернув в неприметную подворотню, он дал волю своим чувствам. — Его по головке погладили, а он сразу и хвост распушил!
От переполнявших его чувств с такой силой пнул подвернувшийся булыжник, что тот с хрустом влетел в кусты и там ударился в какую-то железку. Тут же раздался настоящий колокольный звон, а за ним смачный мат.
— … Черт, решил же, что только провожу ее до дома. Так, на какой хрен тогда в дом вошел? — костерил он себя и свое любопытство последними словами. — Значит, нужные знакомства решил завести⁈ Да? С главным жандармом города? Охренеть… А потом в добавок начал о медицине будущего и космосе рассказывать! Б…ь, пошутить решил⁈ А если Мирский уже своим архаровцам звонит? Мол, заприте-ка этого хлыща с длинным языком в холодную на пару суток. Пусть там охладится и про свое поведение подумат…
Рафи так всю оставшуюся часть пути до дома мадам Калышевой и сокрушался. Перебрал, пожалуй, все известные ему ругательства минимум по два, а то и более раза. В конце концов, когда поток ругательств иссяк и эмоции чуть остыли, дал себе зарок быть впредь быть осторожнее.
— Все, амба. Хватит всей этой героики. Рафи, б…ь, стань мышкой, забейся под веник и набирайся сил, — бубнил парень себе под нос новый закон своей жизни. — Ты же пока таракан с яйцами, которого любой сможет раздавить. Нужно хоть чуть-чуть подрасти…
У самой двери дома он уже чувствовал себя чуть лучше, почти полностью придя в себя. Прежде чем войти внутри, одернул пиджак, поправил ворот сорочки и пригладил прическу.
— Тетя Ира, а чего я вам расскажу! — натягивая на лицо улыбку, Рафи с силой толкнул дверь. — Представляете, меня награ…
Мать вашу! Парень едва на пол не бросился, когда ему в лицо уставились два револьверных ствола! А за ними сверкал ошалелыми глазами Витян, который, судя по дикому выражению его лица, был уже готов нажать на курки.
— Никшни, брат! Витян, ты охренел что ли⁈ Это же я, Рафи! — на всякий случай он присел. От случайного выстрела никто не был застрахован, тем более из собранных им же самим пистолетов — Совсем что ли крышей потек?
Тот, едва не обнюхав его, втащил его за ворот внутрь дома и сразу же запер дверь на все замки. Следом подтащил тяжеленный дубовый стол и уперся им
