И Симонъ Фордъ впалъ въ задумчивость, отъ которой его вскорѣ вывелъ голосъ Мэджъ.
— Сядемте, мистеръ Старръ. — сказала она. — Супъ остынетъ. Не будемъ больше думать объ этомъ письмѣ!
Всѣ послѣдовали этому приглашенію и заняли свои мѣста за столомъ. Джемсъ Старръ сѣлъ напротивъ Мэджъ, отецъ и сынъ другъ противъ друга.
Завтракъ въ шотландскомъ вкусѣ былъ очень хорошъ. Сначала ѣли hotchpotch — супъ, въ которомъ мясо плавало посреди великолѣпнаго бульона. По словамъ Симона, его жена не знала соперницъ въ искусствѣ приготовленія hotchpotch'а.
Впрочемъ, то же самое можно было сказать и относительно слѣдующаго блюда, рагу изъ курицы, которое заслуживало однѣхъ лишь похвалъ.
Все это запивалось превосходнымъ элемъ, купленнымъ на одной изъ лучшихъ пивоваренъ Эдинбурга.
Но главное блюдо было еще впереди. Это былъ haggis, національный пудингъ, который приготовляютъ изъ мяса и ячменной муки. Это замѣчательное блюдо, внушившее поэту Бернсу одну изъ его лучшихъ одъ, имѣло участь всего прекраснаго на этомъ свѣтѣ: оно исчезло, какъ мечта.
Гость чистосердечно поблагодарилъ Мэджъ.
Завтракъ кончился десертомъ, состоявшимъ изъ сыра и отлично приготовленнаго пирожнаго изъ овсяной муки. Десертъ запили отличною наливкой, которой было 25 лѣтъ, т. е. ровно столько же, сколько Гарри.
За столомъ сидѣли больше часу. Джемсъ Старръ и Симонъ Фордъ не только досыта наѣлись, но и досыта наговорились, главнымъ образомъ, о прошломъ старыхъ копей Аберфойля.
Что касается Гарри, то онъ все время молчалъ. Два раза онъ выходилъ изъ-за стола и даже изъ дома. Было очевидно, что случай съ камнемъ внушалъ ему нѣкоторое безпокойство, и онъ хотѣлъ немного покараулить, около коттеджа. Анонимное письмо только усилило его тревогу.
Когда онъ въ первый разъ вышелъ такимъ образомъ изъ дома, инженеръ сказалъ Симону Форду и Мэджъ:
— А славный у васъ мальчикъ, друзья мои!
— Да, мистеръ Джемсъ, онъ очень добрый и послушный сынъ! съ живостью отвѣтилъ старый углекопъ.
— Нравится ему съ вами въ коттеджѣ?
— Да, онъ насъ не оставляетъ.
— А вы не думаете его женить?
— Женить Гарри! — вскричалъ Симонъ Фордъ. — Да на комъ? На дѣвушкѣ сверху, съ земли, которая будетъ любить балы да танцы, которая предпочтетъ свой кланъ нашимъ копямъ! Гарри самъ этого не захочетъ!
— Симонъ, — возразила Мэджъ, — ты, однако, не потребуешь, чтобы нашъ Гарри никогда не женился…
— Конечно, нѣтъ, — отвѣчалъ старый углекопъ, — но это не такъ настоятельно! Кто знаетъ, можетъ-быть, мы и найдемъ ему…
Гарри вернулся въ этотъ моментъ, и Симонъ Фордъ замолчалъ. Когда Мэджъ поднялась изъ-за стола, всѣ послѣдовали ея примѣру и потомъ присѣли на минуточку у дверей коттеджа.
— Ну, Симонъ, — сказалъ инженеръ, — я слушаю!
— Мистеръ Джемсъ. — отвѣчалъ Симонъ Фордъ. — тутъ дѣло не въ вашихъ ушахъ, а въ вашихъ ногахъ. Вы отдохнули съ дороги?
— И отдохнулъ и подкрѣпилъ свои силы, Симонъ. Теперь я готовъ сопровождать васъ всюду, куда хотите.
— Гарри, — сказалъ Симонъ Фордъ, обращаясь къ сыну, — зажги наши предохранительныя лампы.
— Вы берете предохранительныя лампы! — вскричалъ Джемсъ Старръ. Его сильно изумило это, такъ какъ нельзя было опасаться взрыва газа въ копи, совершенно лишенной каменнаго угля.
— Да, мистеръ Джемсъ, мы беремъ ихъ… изъ предосторожности!
— Въ такомъ случаѣ, мой добрый Симонъ, ужъ не надѣть ли мнѣ и одежду углекопа?
— Ну этому-то еще не время, мистеръ Джемсъ, еще не время! — отвѣчалъ старый землекопъ, глаза котораго какъ-то странно сверкнули.
Гарри, который ушелъ въ коттеджъ, почти тотчасъ же вернулся оттуда, неся три предохранительныхъ лампы.
Одну изъ этихъ лампъ Гарри отдалъ инженеру, другую своему отцу, а третью оставилъ у себя въ лѣвой рукѣ; въ правую же руку онъ взялъ длинную палку.
— Такъ въ путь! — сказалъ Симонъ Фордъ, взявъ кирку, находившуюся у дверей коттеджа.
— Такъ въ путь! — повторилъ инженеръ. — До свиданья, Мэджъ!
— Богъ да хранитъ васъ! — отвѣчала шотландка.
— Не забудь, жена, приготовить намъ хорошій ужинъ! — закричалъ Симонъ Фордъ. — Мы вернемся голодные и поужинаемъ съ удовольствіемъ!
ГЛАВА VI
Нѣкоторыя необъяснимыя явленія
Извѣстно, что суевѣріе очень распространено и въ горной и въ низменной Шотландіи. Въ нѣкоторыхъ кланахъ фермеры какого-нибудь лорда, собравшись вечеркомъ поболтать, любятъ передавать разсказы, заимствованные изъ гиперборейской миѳологіи. Несмотря на широкое распространеніе образованія, эти легенды не снизошли еще на уровень простыхъ сказокъ и, кажется, онѣ неразлучны съ самою почвой Старой Каледоніи. Это до сихъ поръ страна духовъ и привидѣній, домовыхъ и фей. Тамъ все еще является злобный геній, который отбираетъ у людей деньги; Seer, одаренный ясновидѣніемъ, предсказываетъ тамъ смерть; May Moullaeh, являющійся подъ видомъ молодой дѣвушки, у которой руки покрыты густыми волосами, предвѣщаетъ тамъ грозныя несчастія; фея Branshie является предвѣстницей близкой гибели; духи Brawmat охраняютъ домашнюю утварь; Urisk часто посѣщаютъ свои излюбленныя дикія ущелья озера Катрайнъ… Невозможно и перечесть всѣхъ духовъ, населяющихъ эту страну.
Само собою разумѣется, что населеніе шотландскихъ копей внесло свою долю легендарнаго и баснословнаго матеріала въ этотъ миѳологическій репертуаръ. Если горы Шотландіи населены добрыми и злыми духами, то съ еще большимъ правомъ должны быть ими населены мрачныя бездны копей. Кто заставляетъ уголь дрожать во время бурныхъ ночей, кто указываетъ человѣку новые слои угля, кто воспламеняетъ газъ и производитъ ужасные взрывы, если не какой-либо духъ копей? Такъ, по крайней мѣрѣ, думали всѣ суевѣрные шотландцы, и хотя всѣ эти явленія могли быть объяснены чисто естественнымъ путемъ, тѣмъ не менѣе, большинство углекоповъ охотно вѣрили въ созданія своей фантазіи, и напрасно было бы стараться ихъ разубѣдить. Да и гдѣ, на самомъ дѣлѣ, можетъ такъ свободно разыграться фантазія, какъ не въ глубинѣ этихъ мрачныхъ шахтъ?
Копи Аберфойля находились именно въ странѣ легендъ и, разумѣется, должны были дать много матеріала для разсказовъ о разныхъ сверхъестественныхъ событіяхъ.
Итакъ, съ ихъ именемъ связывалась масса легендъ. Къ этому нужно добавить, что нѣкоторыя, не объясненныя еще тогда явленія дали лишь новую пищу народному суевѣрію.
