самолёт цел, не разобьёмся. Ещё чуть-чуть, и на месте. А там уж и посмотрим что к чему.
Честно говоря, я не особенно верил что всё закончится благополучно. И сейчас, когда вроде бы оно всё же закончилось, и можно расслабиться, что-то не давало мне покоя. Конечно, впереди ещё посадка, но за неё я не переживал, причина моего беспокойства таилась в чём-то другом.
Едва отлетев на достаточное расстояние, я сбавил обороты и стал набирать высоту. Мотор работал ровно, самолёт слушался руля, и единственное что напрягало — почти пустые баки. Нервировали тревожно мигающие сигнальные лампы, и лежащая на нуле стрелка уровня топлива.
Умом я понимал что всё в порядке, и причин волноваться нет — бензина хватает с лихвой. Тревогу вызывало не только, точнее не столько это. Я чувствовал какую-то неправильность в происходящем, но понимая что она, неправильность, лежит на поверхности, упорно её не замечал.
Сделав привычный круг, подлетели к «аэродрому». Здесь уже приглашающе горели огни, и можно было хорошенько прицелиться чтобы не повторить предыдущую посадку.
Но всё обошлось. Машину слегка потянуло в сторону, но вполне контролируя ситуацию, я «припарковался» на привычное место.
Дверь открылась и народ высыпал на улицу.
— Двое двухсотых. — сзади подошёл Леонид, и сдвинув мне шлем, негромко шепнул на ухо.
— Херово... Что тут ещё сказать... — пожал я плечами. И мне действительно нечего было сказать. Веселого мало, но и убиваться из-за незнакомых мне людей я не мог. Главное что машину спасли, и сами живы остались. А до чужих мне дела нет. Это их война и их смерти.
Леонид хмыкнул, но промолчал.
— Заправиться нужно. И позови кого-нибудь из местных, пусть трупы уберут. — меняя тему, попросил я его, поглядывая на Аню. Она как сидела в кресле, так никуда и не дёргалась.
— Спишь что-ли? Ань?
— А? Что? — вздрогнула она, и удивленно закрутила головой, осматриваясь.
— Уснула? Вот у тебя нервы... — несмотря на обстановку, она явно задремала. Но это и не удивительно, даже у меня, несмотря на то что ночью кимарнул сколько-то, и то глаза слипались.
— Нет. Я не спала. — покачала она головой.
— Сон плохой приснился? — Леонид не уходил, прислушиваясь.
— Нет. Говорю же, не спала я. — отмахнулась Аня.
— Как знаешь. — не стал он настаивать. — пойду я тогда.
И он вышел, а Аня повернулась ко мне.
— Нам надо срочно бежать отсюда! — едва не срываясь на крик, она поднялась на ноги, и едва не свалившись, — запуталась в ремнях, подскочила к двери.
— Что это? — в салоне горел свет, и на полу, в неестественных позах, лежали два тела, мужчины и женщины.
— Трупы. Ты что, ничего не помнишь? — занятый управлением, я особо не смотрел на жену, но вроде бы она была в порядке. Во всяком случае, в начале полёта точно не спала.
— Не знаю. Думала показалось. Нас обстреляли?
— Ну да. Сразу на взлёте. Хорошо что в хвост попали, если б в мотор, то все бы сейчас так лежали. — сказал я, кивая на убитых.
— Понятно. Как только села в это кресло, у меня словно раздвоение пошло. С одной стороны я была здесь, с тобой, но, в то же время, где-то в другом месте.
— Надеюсь одна? — пошутил я, пытаясь отвлечь супругу от мрачных мыслей.
— Ну тебя. Я серьёзно говорю, — нам надо улетать как можно скорее, иначе случится что-то непоправимое. — продолжала настаивать она.
— Если ты знаешь что-то конкретное, так и скажи. У нас ни топлива нет, ни еды. Ничего!
Все наши, кого я перевозил, брали с собой только самое необходимое, поэтому многое просто пришлось бросить. Те же колеса шасси, забрать их не было никакой возможности, оставленные на потом, они благополучно сгорели вместе с тем пикапом, в кузове которого находился наш бензин. Который, в свою очередь, мы выменяли у охотников на оружие.
Так что кроме автоматов, по одному на брата, винтовки и примерно половины от имевшихся в нашем распоряжении патронов, у нас не осталось абсолютно ничего. Всё пошло прахом. И как теперь бежать?
— Сам посуди. Если мы попадем в их новое логово, оттуда нас уже не выпустят. Вспомни как тщательно они следили за тем чтобы Славик не увидел ничего лишнего? Привезли с мешком на голове, увезли так же... А с самолётом так не получится!
— Тогда почему нам показали всё? Почему седой дал карту?
— Возможно он знал о том что месторасположение базы слито, и жить ей остается считанные дни, или просто надеялся что нас отсюда никто уже не выпустит!
Я задумался. Если включить параноика, то всё что наговорила Аня, весьма вероятно. Тут, как ни крути, а отпускать нас не выгодно. Даже не то что не выгодно — смертельно опасно. Но в то же время, за нами никто не следит, и возможностей, покинуть столь гостеприимное жилище, было предостаточно. Эти два противоречащих друг другу факта не давали сложиться хоть сколько-то объективной картине. Требовалось что-то ещё, какой-нибудь небольшой штришок, который сдвинет чашу весов в ту, или иную сторону.
— Ладно, — махнул я рукой, — чего напрягаться, один хрен бензина нет, пешком пойдём?
— Не знаю, но надо что-то решать. Причём решать до того, как вернется Клаус.
— А он вернётся?
— Конечно. — уверенно заявила Аня, — такие как он, не пропадают просто так, ты ведь не думал что они там остались чтобы геройски погибнуть?
— Не думал. — совершенно искренне ответил я. — Но не понимаю на что они надеются.
— Говорят, нет у них бензина. — пока мы спорили, Леонид успел куда-то сбегать, и вернуться обратно.
— Вообще? — всё время что мы летали туда-сюда, неподалеку стояла машина с топливом, и я был уверен что приготовили её именно для нас.
— Ну так говорят. — хмыкнул Леонид. — Но на самом деле есть — зажали просто.
А вот это уже было серьёзно. Одно дело подозревать, и совсем другое видеть первые, подтверждающие «симптомы».
— Так, Лень. — подошёл я к нему. — Оставайся здесь, сторожи машину, но если полезут, не сопротивляйся.
