«сохранившиеся по недавнее время знаменитые медвежьи церемонии северных народов сопровождались заговорами, благопожеланиями, песнями, драматическими постановками, танцами». Северные охотники и в наше время считают медведя тотемным предком и одновременно божеством, хозяином нижнего мира. Берлогу часто сравнивают с входом в царство мертвых, куда медведь уводит души, убитых охотниками животных. Из таких мифологических представлений постепенно и сложилось видение медведя, как зооморфного божества, обладающего ярко выраженной хтонической (земной или подземной) природой. Существует поверье, что между медведями бывает медвежий шаман, отличающийся большим умом и хитростью. Такой медведь неуязвим, у него седая шкура и грива, он невероятно опасен для охотников. Не было случая, чтобы его убивали. Он обыкновенно встречается со знаменитым охотником, истребившим на своем веку сотни медведей , следовательно, дозревшим «сэт». Эта встреча бывает для охотника роковой. Многие другие мифы и сказки роднят образ медведя и шамана, оба могут странствовать между миром живых и миром мертвых. Такое же важное место занимает медведь и в славянской мифологии, но к этому вопросу мы вернемся позже. Пока нам достаточно сделать вывод о том, что медведь, как тотемный предок и как шаман дикого леса, имел огромное значение для племен охотников, населявших северные районы России.
2 Мифологический мир древних аграрных обществ.
Давайте теперь рассмотрим совершенно другой тип менталитета, другую культурную и социальную среду. Религиозный Мир земледельцев складывался из преобладания отличных мифологических сюжетов и форм. Само представление о жизни у земледельцев абсолютно другое, нежели у охотников-лесовиков. В обществе земледельцев женщина впервые становится более значимым существом с хозяйственной и мифологической точки зрения. Быть матерью для женщины становиться символичным. Женщина отождествляется с землей, она становится, как бы, средоточием плодотворных сил земли, отсюда и выражение «Мать сыра земля». Женщина подобно земле дает жизнь, вскармливает и растит. Женщина рассматривается, как носительница сакральной тайны жизни. В обществах земледельцев, со времен каменного века доминировал культ Великой Богини Матери, при этом необычно сильна была привязанность к женской магии, магии несущей в себе силу и суть плодородия. К тому же выращивание растений породило разделение труда, охотник теперь не являлся единственным добытчиком пищи для племени. Ответственность за выживание и благополучие людей переходит теперь к женщине. Полевые работы становятся священным ритуалом, главная роль в котором отводится женщине, как хранительнице тайны произрастания. В обществе земледельцев, становится возможным накопление излишков продовольствия и у людей, таким образом, появляется немного свободного время, что способствует развитию ремесел. Вследствие этого коренного отличия, мифологический и религиозный мир земледельцев гораздо богаче и разнообразней, образы богов и героев гораздо ярче, а мифология насыщенна событиями.
В то же время, жизнь земледельцев не идеальна и на поверхность всплывает страшная тайна – жизнь порождает смерть, а смерть порождает жизнь. В мифологию земледельческих народов, прочно входит сюжет первого убийства или жертвоприношения, в результате которого, стало возможно выращивание культурных растений. В мифологии земледельцев доминирует представление о том, что первые злаки выросли из тела убитого божества. Вывод очевиден – если вы хотите культивировать жизнь, то вы должны культивировать смерть. Ритуалы земледельческих обществ визуализируют сюжет основного мифа, человек, как бы, лично принимает участие в мифологическом повествовании. Основной миф сообществ такого типа, повествует об аморфности и статичности мира до начала времен; звери и люди не двигались, не принадлежали ни к женскому ни к мужскому полу. Боги решили оживить этот мир, но для этого им пришлось совершить первое убийство. Одного из богов приносят в жертву, а из его мертвого тела вырастают злаки и другие полезные растения; люди и животные начинают двигаться, происходит разделение по половому признаку, и вместе с земледелием в мир приходит смерть и сексуальность. Пища начинает осознаваться как плоть бога, то есть, человек, каждый раз во время еды, причащается божественным телом. Все обряды связанные с достижением половой зрелости, жертвоприношения животных и человеческие жертвоприношения, а так же погребальные обряды, представляют собой формы поминовения первого убийства. Тогда как в обществе охотников, ответственность за убийство возлагается на чужака, члена другого племени или отрицается наличие смерти как таковой.
Мифы земледельцев постепенно переосмысливаются и тайна плодородия переходит в область половой, сексуальной сферы. Плодородие обеспечивается при помощи иерогамии (священного брака) бога неба или бога грозы с богиней земли– Великой Матерью. Священный брак обеспечивает богатый урожай на полях и благополучие людей. Ритуалы, связанные с основным мифом земледельцев, должны повторятся ежегодно и человек, по мере возможности, должен способствовать данному процессу. Отсюда и ритуальные совокупления на вспаханных полях, и сексуальная распущенность весенних праздников – стремление одно, дать природе импульс для развития, дать толчок силам плодородия и роста. Земля уподобляется материнскому лону, а через месячные женские циклы осознаётся тесная связь с циклами луны. В пантеоне земледельцев видное место занимают лунные божества и луна связывается с женской сакральностью, с тайной сексуальности и женской магией. Все эти религиозные символы принесенные в мир с изобретением земледелия, постепенно развивались и дополнялись новыми. В развитых языческих и в великих монотеистических религиях, символы плодородия и земледельческой сакральности мы можем встретить очень часто и это говорит об органической связи этих религий с земледелием или же о заимствовании символов у земледельческих культов и религий древности. Мифологические сюжеты и сценарии земледельческих ритуалов многократно модифицируются и видоизменяются, но основное ядро остается неизменным. Апогеем развития религии земледельцев стало представление об умирающем и воскресающем боге. Эта идея зародилась из представления об умирании зерна и воскрешении его в виде растения. Зерно умирает и, умирая, дает жизнь новому растению, растение живет и приносит новые семена, в этом и заключена основная тайна аграрного цикла. Земледельческие культуры создали грандиозный образ космической религии, центром которой стала идея циклического возрождения и умирания природы, где космос, по мнению земледельцев, подвержен тем же природным циклам – вселенная умирает и возрождается вновь. Человеческие обряды ежегодного обновления должны способствовать динамике этого циклического круговорота. Идея умирающего и воскресающего бога бесконечное число раз повторяется в мифах, принадлежащих абсолютно разным народам. Верхом развития этого мифологического мотива, становится христианское учение о смерти и воскресении Христа. Его рождение, жизнь, служение, смерть и дальнейшее воскрешение полностью соответствует сценарию древнего земледельческого мифа, отраженного в ежегодных ритуалах обновления космоса. К умирающим и воскресающим богам можно отнести и Осириса, Дамузи, Диониса, Телепинуса и многих другие. Мифы в которых действуют означенные боги, являются типологическими для всех земледельческих обществ, и их сюжеты, как правило, имеют смысл выходящий далеко за рамки конкретной традиции. Они составляют некую общую парадигму, лежащую в основании определенной мировоззренческой системы. Как пример можно привести шумерский миф об
