Резкая боль в спине выгнула его в дугу. Падая, он встретился взглядом с изумрудными глазами кухаркиной помощницы.
— Почему я раньше не замечал, как она похожа на… — удар затылком о каменный пол прервал его мысль.
Сосредоточенная Венди слишком поздно услышала торопливое шуршание платьев позади себя. Она напряглась и вжала голову в плечи. Слугам запрещалось быть наверху в такой поздний час. Если ее обнаружат возле покоев знати, то наказания не избежать. К счастью, ее не заметили. Герцогиня в сопровождении фрейлины быстро прошла к лестнице и стала торопливо спускаться.
— Прекратите, дети мои! — кричала она разбушевавшимся молодчикам.
Венди во все глаза смотрела на хозяйку замка. Но не бледное от ужаса лицо герцогини привлекло ее внимание. Взгляд девушки был прикован к янтарному ожерелью, принадлежавшему ее матери. Неудержимая волна ненависти сотрясла Венди. Остатки черной энергии рвались наружу из самых дальних уголков ее хрупкого тела. В этот момент фрейлина замерла от удивления. Она тоже смотрела на янтарное великолепие на шее своей госпожи и не верила глазам. Внутри одной из бусин огромный комар вдруг ожил и начал неистово молотить крыльями. Ожерелье медленно приподнялось и потянуло свою новую владелицу вперед. Шея герцогини напряглась. Скрепляющая украшение нить натянулась словно струна и со звоном лопнула. Остолбеневшая фрейлина заворожено глядела на янтарный дождь, падающий под ноги ее госпоже. Бусины с насекомыми внутри весело скакали перед герцогиней, чем доставляли явное удовольствие сидевшим внутри янтаря пленникам. Ожившие комары, жуки и блохи смотрели на свою жертву сквозь медовую дымку и поджидали ее следующего шага. Ждать пришлось не долго. Янтарная лавина ринулась вниз по каменным ступеням, увлекая за собой поскользнувшуюся на бусинах женщину. От увиденного, фрейлина тут же лишилась чувств.
Венди дождалась, пока все стражники сбежались на шум бойни, и осторожно спустилась вниз. У подножия лестницы лежало безжизненное тело герцогини. В складках ее бархатного платья застряло несколько янтарных бусин. Девушка быстро схватила их и спрятала в карман фартука. Никем не замеченная, Венди прошмыгнула к входу в подземелье. В лицо пахнуло холодом и сыростью. Она тихо спустилась и, привыкая к полумраку, огляделась. В дальнем каземате свет факелов выхватывал фигуру герцога.
— Ваши сыновья убивают друг друга! — что было сил прокричала она.
Под глубокими сводами раздался зловещий женский хохот.
— Ты променял жизни своих отпрысков на удовольствие поиздеваться надо мной, — не затихал гулкий смех Сидонии. — Ты получил то, чего хотел.
Не помня себя от ужаса, герцог выскочил из пыточной и ринулся наверх, не замечая сбитую по дороге девушку. Оправившись, Венди бросилась к прикованной к стене матери. Она повисла у нее на шее и заплакала.
— Где все? — тихо спросила Сидония.
— Пробираются на восток.
— Уходи с ними. Беги немедля, пока темно.
— А как же ты!? — еще сильнее заплакала дочь. — Скажи, как освободить тебя, и я все исполню.
— Ты сделала больше чем могла. Убегай. У меня довольно своих сил, чтобы спастись.
Стоявший в полумраке палач напряженно прислушивался к их разговору, но треск поленьев в горниле для пыток каленным
железом заглушал шепот женщин.
— О чем вы там шепчетесь? — схватил он сзади девушку.
— Отпусти ее! Иначе я прокляну твой род и ты пойдешь по стопам своего хозяина, — прошипела Сидония.
Венди резко обернулась, и сердце палача на миг остановилось. На него в упор смотрело мертвенно бледное лицо помощницы кухарки. С ее дрожащих губ окаймленных легкой синевой слетели еле слышные слова, которые разорвались в его голове пороховым зарядом: — Если ты сделаешь моей маме больно, я превращу твои кишки в змей и они будут медленно жрать тебя изнутри! Заплечных дел мастер выпустил девушку и схватился за живот. Маленькая ведьма уже давно скрылась в полумраке лестницы, а он все стоял и прислушивался к необычно громкому урчанию в своем брюхе.
Еле передвигая ноги по крутым ступеням, Венди услышала приближающиеся сверху шаги. Она замерла и вжалась в стену, пропуская несущегося вниз герцога. Подлетев к Сидонии он выхватил из огня раскаленный железный прут и прорычал: — Низкая тварь, я убью тебя! — Ловите ее дочь! Быстрее! — в страхе прокричал ему в ухо палач. — Она только что убежала наверх.
— Какую дочь?! — Помощница кухарки, что была здесь, и есть ее дочь.
Венди в это время из последних сил сражалась с боковой лестницей, ведущей в покои лекаря. Она запнулась на верхней ступеньке и упала прямо в руки Дерека, который мгновеньем раньше услышал сквозь дверь шумные хрипы своей любимой.
Юноша устроил ее на широком подоконнике и расстегнул ворот платья. Снаружи донесся скрип закрывающихся ворот и грохот цепей поднимаемого моста.
— Нас захлопнули как в мышеловке, — еле расслышал он.
— Что? — не понял Дерек.
— Сидония — моя мать! — не вдаваясь в долгие объяснения, выдохнула Венди.
Сердце юноши оборвалось. Он застыл, оглушенный этим известием. Его любимую ждала лютая смерть. В голове всплыли рассказы о ведьминых семьях, сожженных на очищающем огне.
— Мы спрячемся во вшивой комнате, — пришел он в себя. — Там нас никто искать не будет.
Вшивой комнатой они прозвали огромную кладовую с нарядами знати. В обязанности лекаря входило время от времени вытравливать из них платяных вшей. Среди множества громоздких туалетов можно было легко затеряться. Дерек поднял свою малышку на руки и тут услышал быстро приближающийся топот.
Он успел шагнуть за колонну, пропуская стражников, несущихся в лекарские покои.
— Я знаю, кто нас укроет, — встрепенулась отдышавшаяся Венди.
Она спрыгнула с его рук и повела вниз по лестнице, которая еще не успела остыть от сапог стражников. Задний двор встретил их спасительной темнотой. Не раздумывая, Венди повела Дерека в сторону приглушенных голосов, доносившихся с другой стороны замка. Они крались вдоль крепостной стены и нагретые за день камни успокаивали их своим безмятежным теплом. Выглянув из-за угла, беглецы увидели играющие в бликах огней ворота. Свет факелов выхватывал большую группу вооруженных людей.
— Вся стража на ногах, — прошептал Дерек. — Не лучше ли нам вернуться? Но Венди уверенно повела его к приютившимся у ворот сарайчикам. Услышав гулкий лай растревоженных собак, Дерек оторопело замедлил шаг.
— Я надеюсь, нам не туда? — с ноткой удивления указал он на псарню.
— Туда, туда, милый.
— Нас же разорвут в клочья. — Не бойся. Я защищу тебя.
С этими словами Венди отодвинула задвижку и юркнула внутрь, увлекая испуганного Дерека за собой. В небольших загонах бесновались охотничьи псы. Беглецы прокрались мимо жилища тощих гончих и направились прямо к здоровенным волкодавам.
— Подсади меня, — дернула она за руку ошалелого спутника.
— Даже и думать не смей! Но девушка уже сама начала неуклюже карабкаться через загородку. Вожак волкодавов был удивлен не меньше Дерека.
Он перестал лаять и с интересом наблюдал за хрупкой девушкой, висевшей на краю загона. Он вдыхал волны страха, исходящие от помогавшего ей юноши, но ничего кроме любви и нежности не истекало от маленькой человеческой самки. Когда она спрыгнула на покрытый соломой пол, пес уже обожал ее. Он подбежал и ткнулся огромным носом в ее ладошку, моля о ласке. Венди почесала его за ухом, и псу уже не было никакого дела до лезущего вслед за ней парня. Сородичи вожака мирно устроились рядом, больше не заботясь о сумятице, творившейся за стенами псарни.
Вдруг за стеной послышался топот сапог. Дверь распахнулась, в сопровождении стражников появился псарь. Венди схватила Дерека за руку и они юркнули в дальний угол загона. Матерый вожак почувствовал, что непрошеные гости напугали его добродейтельницу. Он ощерился, и вся стая, как по команде, ринулась к загородке. Оглушительный лай мешал говорить. Громадные псы один за другим поднимались на задние лапы и высовывали морды в проход поверх загородки. Стражники безуспешно пытались отогнать их факелами. Собачья слюна разлеталась и шипела в ярком пламени. Огромные клыки угрожающе клацали, хватая пустой воздух.
— Я же вам говорил, — ныл разбуженный псарь. — Какой сумасшедший полезет сюда? — Проверяй и не разговаривай! — грубо оборвали его.
— Куда уж теперь? Гляди, как вы их озлили.
Холодное лезвие кинжала у шеи сделало псаря сговорчивее.
Собаки не тронули своего кормильца, и лишь вожак-великан отошел в дальний угол и продолжал скалиться. Его глаза горели необычно теплым изумрудным огнем, но вид огромных клыков отбивал всякую охоту приближаться. За его могучей спиной прятались беглецы. Они пригнулись, крепко обнявшись, и лишь предательские золотые кудри Венди светились в темноте. Но не на них смотрел псарь. Взгляд его был прикован к безумно счастливым глазам волкодава. Только два раза в жизни он видел его таким. Первый раз, когда у того еще щенком едва прорезались глазки-бусинки. И второй, на той злосчастной охоте, где был задран сын герцога.
