Это очень важно. Дело зашло слишком далеко. Пожалуйста, простите меня. Пусть «Скорая помощь» будет готова и ждет у вашего дома.
– Пусть «Скорая» ждет у дома…
– И еще. Шари просит, чтобы пришли только ближайшие родственники, шериф Меттс и санитары «Скорой помощи». Она не хочет устраивать из всего этого цирк.
– Хорошо.
Но едва выразив надежду на возвращение Шари живой, похититель также упомянул ее просьбу о том, чтобы, если с ней что-то случится, ее похоронили в закрытом гробу и чтобы ее руки сложили в молитвенном положении.
– Там, где она написала в скобках «гроб закрытый», там же она сказала, что если со мной что-нибудь случится, так она сказала, но не написала, сложите ее руки на животе, как будто она молится в гробу.
– Что?
– Сложите ей руки.
– Почему что-то может случиться? Мы не хотим вам зла, я обещаю. Мы только хотим, чтобы у Шари все было хорошо, о’кей?
Когда НС сказал «если со мной что-нибудь случится», мы еще не понимали, имеет ли он в виду себя или цитирует Шари. Хильда определенно подумала, что он имеет в виду себя, и хотела заверить его, что никто не желает ему зла; они просто хотят, чтобы Шари вернулась живой и здоровой. Не обращая внимания на умоляющую доброжелательность Хильды, он снова обратился к первому, ночному, звонку, который не был записан, и продолжил с настойчивостью в голосе:
– Я говорил вам тем утром, что вы ищете не в том месте, так?
– Да, говорили.
– Хорошо бы вы все это запомнили, хотя и не знаю почему.
– Я запомнила.
– О’кей, тогда, пожалуйста, послушайте нас. Забудьте об округе Лексингтон. Обратите внимание на округ Салуда. Понимаете?
– Обратить внимание на округ Салуда.
– Именно. Ближайший к округу Лексингтон в радиусе пятнадцати миль, на самой границе. Это понятно?
– Да.
– И, пожалуйста… Очень, очень скоро… Пожалуйста, Шари просит… Шари просит… Пожалуйста. Никаких посторонних, когда мы сообщим местоположение.
Продолжив инструктаж, он сделал самое примечательное с точки зрения нашего психолингвистического анализа заявление.
– Я хочу сказать вам еще кое-что. Шари теперь часть меня – физически, ментально, эмоционально и духовно. Наши души теперь едины.
– Ваши души теперь едины? Ваша и Шари?
– Да, и мы пытаемся разобраться с этим, поэтому, пожалуйста, сделайте то, о чем мы просили. Вы этого не делаете. Я не понимаю, и она не понимает. Мы сидим здесь, смотрим телевизор и не видим шерифа, мы…
– Почему Шари не разговаривает со мной? Она так хорошо меня знает.
– Вот почему она попросила меня связаться с вами, а не с вашим мужем. Разве вы не знаете об этом?
– Да, знаю. Я знаю, что она попросила бы поговорить со мной.
– Она сказала, что действительно любит вас всех, и, как она сказала, не позвольте этому испортить вашу жизнь.
– Мы не собираемся…
– Хорошо, если так.
– Послушайте, передайте Шари кое-что.
– Что именно?
– В моей жизни никогда больше не будет счастья, если Шари покинет этот мир, оставив меня с чувством вины за то, что мне не удалось сделать ее счастливой, а ведь я так люблю ее. Я сделаю все, чтобы решить эту проблему. Ей не обязательно возвращаться домой. Ладно? Я серьезно. Ей не обязательно возвращаться домой. Что угодно, только…
– Время вышло. И, пожалуйста, пусть «Скорая помощь» будет наготове.
Соблазнив Хильду дополнительной информацией, он добавил:
– Шари под защитой. И, как я уже сказал, теперь она часть меня, и Господь заботится обо всех нас. Спокойной ночи.
Мы как будто проводили интервью с заключенным преступником для нашего исследования серийных убийц; единственное отличие состояло в том, что мы не знали, кто он. Мы все понимали, насколько это странно и необычно. Потому что, как бы мучительно это ни было для Хильды, звонок дал нам много материала для анализа и дальнейшего выстраивания профиля похитителя. Общение с действующими убийцами и другими насильственными преступниками не является чем-то необычным. Дэвид Берковиц в период так называемого царства террора в Нью-Йорке в 1977 году отправлял письма детективу полиции капитану Джозефу Борелли и обозревателю «Нью-Йорк дейли ньюс» Джимми Бреслину. Душитель BTK из Уичито Деннис Рейдер в течение нескольких лет писал письма в местные газеты и на телевизионные станции. По сей день неопознанный убийца Зодиак отправлял письма по меньшей мере в три газеты Сан-Франциско. Каждый из этих трех серийных убийц сам дал себе прозвище.
Мы действительно видим, что ищущие дурной славы убийцы пытаются привлечь к себе внимание, рассылая письма, отследить которые бывает очень трудно (в наше время они пользуются соцсетями и другими формами цифровой коммуникации), но неоднократное обращение преступника к семье, издевательски-снисходительные намеки на детали своих отвратительных деяний и в то же время попытки перейти на разговорный, почти интимный тон поразили нас и показались довольно необычными. Когда-то наши с Бобом Ресслером тюремные интервью дали ретроспективное представление о том, что происходило в умах серийных насильственных преступников. Теперь это дело беспрецедентно показывало «в реальном времени», о чем думает данный НС.
Мы не только смогли «почувствовать» преступника, увидеть его нарциссизм и садизм, проявившиеся в глумливом издевательстве над семьей с намеками на состояние Шари, но и понять, что он следил за освещением ситуации в средствах массовой информации. Для нас это было важно потому, что позволяло предвидеть его следующий шаг, основываясь на том, что он слышит и знает. За несколько лет до этого, во время убийств детей в Атланте, в полицейское управление Коньерса, маленького городка примерно в двадцати милях от Атланты, поступил телефонный звонок. Звонивший назвал себя детоубийцей, заявил, не ограничивая себя в расовых оскорблениях, что «будет убивать» детей, и назвал конкретное место у Сигмон-роуд, где, по его утверждению, полиция найдет еще одно тело.
Слушая запись того звонка, я определил, что этот придурок-расист – самозванец; говорил он как пожилой белый мужчина, а мы уже пришли к выводу, что убийца – молодой чернокожий, определенно не из тех, кто симпатизировал ку-клукс-клану. Но звонивший насмехался над правоохранительными органами и явно чувствовал свое превосходство, поэтому я сказал полиции, что его нужно поймать, так как он будет продолжать звонить и отвлекать от реального расследования. Я предложил им умышленно проверить сторону Сигмон-роуд, противоположную указанной, зная, что он будет наблюдать. Может быть, им удастся поймать его на месте преступления, подготовив телефонную ловушку и отследив звонок.
Полиция устроила публичную демонстрацию своей некомпетентности, «перепутав» полученные инструкции, и этот умник тут же позвонил, чтобы позлорадствовать. На этом они его и взяли прямо в собственном доме. Звонивший оказался пожилым реднеком. Но что еще более важно, настоящий убийца затем бросил тело на Сигмон-роуд, прямо там, где его искала полиция, как бы показывая, насколько он умнее всех. В тот момент я понял, что средства массовой информации – это улица с двусторонним
