Телеграмма была помечена сегодняшним числом.
— Великолепная идея! Мы можем сцапать этого курьера в пути. Часа через полтора уходит поезд на Тифлис.
VIII. Белые документы и нефть
В приемной штаба оккупационных английских войск, у генерала Кук-Коллиса, сделавшего свою карьеру на усмирениях в Индии, царило обычное оживление. У дверей «самого» стоял невозмутимый верзила «боби» с традиционной дубинкой на ремешке. Юркий переводчик — местный батумец, расставляя посетителей в очередь, услужливо пропускал вперед знакомых и влиятельных в городе людей. Дубинка «боби» нередко коротким взмахом, тяжело ложась на головы, плечи и спины просителей, помогала ему устанавливать порядок.
Во время одной из таких сцен укрощения из дверей губернаторского кабинета высунулась упитанная физиономия капитана Гарриса. Он молча обвел белесоватыми глазами сразу притихшую толпу и кивнул переводчику: «Мистер Григ! К телефону».
— Тише вы тут без меня, — прошипел тот и скрылся вслед за капитаном в кабинет.
— Алло. Кто говорит? — Пристань. — Да, какой, какой пароход вы говорите. — «Возрождение» из Севастополя. — Что. — Бумаги в штаб. — Говорите громче. Ничего не слышно. — Важные донесения. — Хорошо, сейчас приеду. — А как на фронте. Бьете. — Наступление. — Что. — Да, да, на машине.
Он перевел разговор нетерпеливо дожидавшемуся Кук-Коллису и быстро сошел к подъезду, где стоял дежурный автомобиль штаба.
Саша Стуков уже второй час сидел на нем, не слезая. Он то дремал у руля, то с любопытством поглядывал на индуса-часового, с усыпляющей монотонностью шагавшего по тротуару и, несмотря на 35° жары, ни разу не замедлившего шага.
— На пристань. — крикнул Саше Григ, открывая дверцу.
— Подождите, подождите. Мистер Григ. — неслось с лестницы, по которой сбегал второй переводчик штаба, — подвезите меня в Павильон.
— Некогда, некогда. Тороплюсь. Не до Павильонов теперь.
— Да ведь это почти по дороге. Я с поручением от Гарриса.
— А меня послал Кук-Коллис. Пришли важные сообщения из Крыма. Ну, трогайте же скорей, чего вы ждете, — бросил он Стукову.
Машина дрогнула и, круто завернув за угол, понеслась, поднимая клубы дыма и гари. И вместе с трепетом мотора в голове Саши стучала мысль: «Сообщения из Крыма. Сейчас, здесь, рядом со мной, в автомобиле будут секретные донесения…»
Он с удовольствием замедлил бы скорость, чтобы дать себе время обдумать, взвесить… Но Григ поминутно торопил и нервничал, ибо он знал — генерал Кук-Коллис не любит ждать.
Проносились мимо широкие витрины магазинов, декоративные пальмы, мелькали лица нарядной толпы Мариинской. Подъезжали к пристаням.
Пароход «Возрождение» стоял еще на пристани и должен был пришвартоваться к берегу часа через два. Григ взял лодку, и не прошло получаса, как он уже возвращался с маленьким толстым офицером в погонах полковника.
В ожидании их Стуков разговорился с знакомым лодочником-турком, парнем лет шестнадцати, одним из лучших пловцов Батума.
Толстяку офицеру трудно было влезть на высокую пристань, и они пристали сперва к маленькому, грязному буксирному катеру, с которого на берег были скинуты сходни.
Первым поднялся Григ.
— Помогите, полковнику, — сказал он Саше, — его, кажется, сильно укачало.
И, действительно, офицер стоял, беспомощно покачиваясь, с обалдевшим лицом, левой рукой держась за перила, а другой — судорожно прижимая к животу свой портфель. Стуков с жадностью посматривал на сокровенную ношу. Он быстро спустился, взял толстяка под левую руку и, осторожно поддерживая, повел по сходням. Дойдя до середины, он неожиданно поскользнулся и упал на четвереньки, не выпуская руки полковника. Тот инстинктивно вскинул занятую бумагами руку к перилам, и портфель, мягко шлепнувшись в воду, скрылся около борта катера.
…И портфель мягко шлёпнулся в воду.
Полковник, нелепо болтая ногами, уже погрузился по пояс в воду, когда, ловко вскочивший на ноги, Стуков вытащил его и почти на руках донес до растерянно прыгавшего на одном месте Грига. Лицо переводчика подергивалось конвульсивными гримасами, горло схватывала спазма, он силился что-то выкрикнуть и не мог.
— Черти косолапые, — неистово ругая команду катера, кричал Саша, — облили сходни нефтью, ишаки батумские.
— Да вы меня сами уронили. — горячился полковник.
— Ну вот. Что вы. Я же поддержал вас, а то и вы бы утонули: здесь ведь очень глубоко.
И он снова начал ругаться и грозить вышедшему на борт капитану.
Онемевшему Григу, наконец, удалось преодолеть страх перед угрожавшим скандалом в штабе, и он, визгливо крича, перебегал от одного лодочника к другому, предлагая достать портфель.
Но коренастые моряки, великолепно умевшие и нырять, и плавать, угрюмо посматривали на тщедушную фигуру раздраженного переводчика, а некоторые, посмеиваясь, отходили в сторону — никому из них не хотелось помочь «англичанину». Красная феска молодого турчонка, с весело вздрагивающей кисточкой, давно уже юркнула к себе в лодку и затерялась в общей суматохе.
Вода стекала с полковника ручьями. Он широко растопырил короткие ноги и поддерживал руками края набухших от воды галифе. Узкие щелки глаз дрожали, и глаза растерянно перебегали от одного лица на другое — он понимал только, что его служебной карьере грозит катастрофа, что он здесь беспомощен, бессилен…
— Господин Григ, господин Григ. — чуть не всхлипывал он, — ну помогите же. Неужели вы не можете заставить кого-нибудь из этих мерзавцев полезть в воду. Эх, если бы это было у нас в Севастополе. Я бы их….
Григ бегал к телефону, звонил в штаб, искал багры и, наконец, получив приказ Кук-Коллиса, велел катеру отойти на несколько саженей и оцепил это место пристани полицейскими.
Когда, наконец, нашлось трое грузчиков, согласившихся за крупное вознаграждение исследовать дно, у места происшествия собрались уже члены врангелевской миссии и английского штаба. Через два часа, после неоднократных ныряний, закидывания баграми и крючками, всем стало ясно — портфеля не было…
* * *
Стуков вошел своей обыкновенной четкой и сдержанной походкой.
— Посмотрите-ка, Сергей, что я выудил. Не пригодится ли вам.
И он протянул несколько листов покоробленной бумаги.
— Побывали в воде, но это ничего — прочесть можно.
Сергей удивительно перелистывал страницы, потом весь встрепенулся и в волнении вскочил:
— Чорт возьми. Ведь у нас там почти совсем нет войск. Если они теперь высадят десант под Новороссийском — вся Кубань пропала…
