— Действовали биологически нормально, а не принялись за вытягивание показаний из хостессы.
— Ясно, — произнес адвокат. — Насколько я понимаю, между хостессой и шофером существует система условных сигналов, так что…
— Никаких сигналов. Благодаря установленному в салоне микрофону шофер имеет возможность слышать все, что происходит позади. Ему предоставлено право действовать на свое усмотрение, исходя из обстоятельств.
— Отсюда вытекают чрезвычайно интересные возможности, — заметил Мейсон.
— О, если бы вы представляли хоть половину!
— Насколько я понимаю, если клиенту не повезло и он остался без денег, поездка назад весьма коротка. В этой ситуации хостесса получает компенсацию процентами от проигрыша неудачника. Если же, напротив, он выиграл, возбужден и находится в щедром расположении духа, поездка длится до тех пор, пока хостессе не удастся придать его щедрости материальную форму выражения.
— Последнее вы обозначили очень деликатно, мистер Мейсон.
— И, надеюсь, достаточно точно.
— Чтобы разузнать больше, вам придется проделать дополнительную изыскательскую работу. Я не обсуждаю подобные вопросы с шоферами, и, верите или нет, мистер Мейсон, я не имею ни малейшего отношения к махинациям игорного дома. Вилла «Лавина» — совершенно самостоятельное заведение. Единственная связь состоит в том, что она дает возможность хостессам иметь небольшие побочные заработки, не теряя при этом своего престижа.
— Что ж, пожалуй, я все-таки пойду, — сказал Мейсон.
— Но вы еще не дали мне ответа.
— Насчет чего?
— Насчет того, что должно произойти в понедельник утром.
— В понедельник утром начнется очередное слушание. Вам предложат занять свидетельское место, и я продолжу перекрестный допрос.
Она взглянула ему в глаза:
— Давайте без обиняков, мистер Мейсон. Если вы рискнете продолжить мой допрос, то потерпите сокрушительное поражение. Сознаюсь, сегодня днем вы застали меня несколько врасплох. Но в вашем колчане была единственная стрела, и вы ее выпустили. Когда в понедельник утром вы вызовете меня для дачи показаний, спрашивайте что угодно. Я отвечу на все ваши вопросы и уничтожу вашего подзащитного.
— Что же вы мне предлагаете?
— У меня нет других предложений, — ответила она, вставая и оправляя юбку.
— Прекрасно, — сказал Мейсон. — Тогда до свидания.
— До свидания.
Она подошла к нему и, подавая руку, на мгновение заглянула в его глаза. Она различила в них любопытство и некоторую долю восхищения. Страха в них не было. — Возвращайтесь, если надумаете, — сказала она ему. — Возвращайтесь в любое время.
Глава 4
На следующее утро в 11.45 в квартире Мейсона раздался пронзительный телефонный звонок.
Адвокат, который, следуя своей утренней субботней традиции, в этот момент просматривал сводку судебных постановлений, отложил брошюру, снял трубку и произнес:
— Алло?
— Не сердитесь, шеф, — услышал он голос Деллы Стрит, — но у меня здесь посетитель, с которым вам следует поговорить.
— Кто это?
— Мэри Броган.
— Броган… Броган? — повторил Мейсон. — Кажется, это фамилия нашего… ну да, это же фамилия нашего клиента по делу о нападении!
— Совершенно верно.
— А кем ему приходится Мэри?
— Племянницей. Она из Сент-Луиса. Услышав, что дядя попал в беду, она села в первый же автобус и, нигде не задерживаясь, примчалась сюда сегодня утром. Мне кажется, вам нужно встретиться с ней.
— Когда и где?
— Как можно скорее, у себя или в офисе.
— В офисе через час, — сказал Мейсон.
— А раньше, через полчаса вы не смогли бы?
— Это так важно?
— Думаю, да. Вероятно, вы захотите что-нибудь предпринять. Вы уже разговаривали сегодня с Полом Дрейком?
— Нет.
— У него тоже есть для вас кое-что, но он не решался беспокоить.
— Договорились, — сказал Мейсон. — Через полчаса в офисе.
Он скинул спортивную рубашку и домашние брюки, надел деловой костюм и отправился в офис. Делла была уже там вместе с молодой голубоглазой блондинкой, которая, сделав шаг вперед, крепко пожала руку адвоката. Ее открытый взгляд был устремлен на Мейсона с явным интересом.
— Это Перри Мейсон, Мэри, — представила Делла. — Это Мэри Броган, шеф. Всю ночь не сомкнув глаз в автобусе, она приехала сегодня утром и уже успела по специальному разрешению повидаться со своим дядюшкой.
— И у нее есть кое-какие средства, — добавила Мэри Броган.
— Какие же? — с любопытством спросил адвокат.
— Триста восемьдесят пять долларов. Сначала я думала просто отослать деньги дяде Альберту, но потом решила, что лучше приехать и самой все разузнать.
Мейсон кивнул.
— Не хотите ли присесть?
Она опустилась на стул для посетителей. Мейсон сел за свой стол, а Делла расположилась за секретарской конторкой и выразительно взглянула на шефа.
— Деньги у меня наличными, — продолжила Мэри, — обратный билет уже куплен, так что я могу…
— Чем вы занимаетесь? — спросил Мейсон, внимательно разглядывая ее. — Наверно, работаете где-нибудь?
— Печатаю на машинке. И поверьте, это далеко не самый легкий способ заработать на жизнь.
— Расскажите о своем дяде… и о себе, о своей работе.
— Что касается работы, то здесь рассказывать нечего, мистер Мейсон. Я прихожу в контору в восемь тридцать утра, вскрываю почту, кладу ее на стол боссу, мне надиктовывают письма, я их печатаю, потом бегу на обед, потом назад, опять диктовка, опять пишущая машинка, вечно в сумасшедшей спешке, чтобы успеть подать письма на подпись боссу до того, как он уйдет домой. После этого я остаюсь, запечатываю письма в конверты, регистрирую их, закрываю контору и возвращаюсь в квартирку, которую снимаю на пару еще с одной девушкой. Готовлю себе что-нибудь поесть, простирываю белье, затем валюсь в постель и сплю, чтобы на следующий день были силы повторить все то же самое.
— И вам удалось сэкономить некоторую сумму? — произнес Мейсон скорее утвердительно, нежели вопросительно.
— Да. Я всегда стараюсь откладывать на отпуск. Я готова ограничивать себя во всем, лишь бы только выбраться потом куда-нибудь на пару недель. Мы с подругой стремимся уменьшить расходы где только можно, продумываем все траты, проверяем бакалейные счета, и, знаете, это дает результат.
Впрочем, все это напоминает бег по кругу. К тому моменту, как приведешь в порядок свою внешность, оплатишь счета из прачечной, купишь прозрачные чулки, чтобы доставить боссу удовольствие полюбоваться красивыми ножками, отдашь взнос за квартиру, расквитаешься со страховой компанией, уплатишь подоходный и кучу других налогов и после всего этого положишь доллар в банк, испытываешь ощущение, будто вырвала эти несчастные сто центов из пасти самой ее величества Скупости.
Мейсон усмехнулся.
Делла Стрит многозначительно подмигнула:
— Мэри еще не упомянула, как помогла устроиться своему дяде, когда тот был вынужден уйти на пенсию.
Мейсон кивнул:
— Надо полагать, деньги, которые вы привезли, чтобы заплатить мне за услуги, представляют для вас немалую жертву, мисс Броган?
— У каждого свои беды и заботы, — ответила она. — Я не сомневаюсь, что, внеся арендную плату за офис, раздобыв необходимую юридическую литературу, по два раза в месяц уплатив по счетам и за различные поездки и разделавшись с извещениями государственного налогового управления, вы тоже не обходитесь без головной боли.
— Ну, все не так уж мрачно, — усмехнулся Мейсон.
— Не притворяйтесь. Это водоворот, но иначе не проживешь. Надо работать и принимать все как есть.
— Вы, должно быть, очень привязаны к своему дяде?
— Конечно. Мои родители умерли рано. Дядя Альберт помогал мне, чтобы я смогла закончить школу. Он был торговым агентом и, стремясь заработать побольше, занимался делами днем, а ночи проводил в поездках. Однажды поздно вечером какой-то пьяный лихач врезался в его машину, и к тому времени, как дяде Альберту удалось поправиться и он вышел из больницы, все его сбережения растаяли. К тому же, несмотря на все старания, врачи так и не смогли склеить его как следует: человек не автомобиль.
— Как же вы поступили?
— Когда дядя стал падать духом, я заметила ему, что от уныния толку мало и что можно устроить жизнь и на те гроши, которые ему выплачивают, если только найти место, где не нужно тратить почти все на квартплату. Я посоветовала ему присмотреть себе трейлер, обосноваться в нем и не горевать.
— Вы помогли ему?
— Немного. Я уплатила за трейлер, не полную стоимость, конечно, но того, что откладывала на отпуск, хватило на первый взнос.
— А теперь он попал в беду и обратился к вам?
— Нет. Даже не написал, и я, конечно же, выговорила ему за это.
— Почему он не написал?
— Он сказал, что знал: тогда я примчусь сюда, чтобы попытаться нанять ему какого-нибудь адвоката, а это был бы только напрасный переполох, потому что суд назначил его защитником лучшего адвоката штата. Подумать только! Я ушам своим не поверила, когда мне сказали, что это сам Перри Мейсон!
