Кончаю повесть*, очень скучную, так как в ней совершенно отсутствуют женщина и элемент любви. Терпеть не могу таких повестей, написал же как-то нечаянно, по легкомыслию. Могу прислать Вам оттиск, если буду знать Ваш адрес после июня.
Хочется написать и комедию*, но мешает сахалинская работа.
Желаю Вам всего хорошего; главное — будьте здоровы.
Да! Как-то писал я Вам, что надо быть равнодушным*, когда пишешь жалостные рассказы. И Вы меня не поняли. Над рассказами можно и плакать, и стенать, можно страдать заодно со своими героями, но, полагаю, нужно это делать так, чтобы читатель не заметил. Чем объективнее, тем сильнее выходит впечатление. Вот что я хотел сказать.
Искренно преданный
А. Чехов.
Быкову П. В., 4 мая 1892*
1172. П. В. БЫКОВУ
4 мая 1892 г. Мелихово.
Многоуважаемый Петр Васильевич!
Иероним Иеронимович писал мне*, что Вы близко стоите к редакции «Всемирной иллюстрации»*. Будьте добры при случае передайте редакции, что анонс, в котором она величает меня* «высокоталантливым» и заглавие моего рассказа печатает буквами вывесочного размера, — этот анонс произвел на меня самое неприятное впечатление. Это похоже на рекламу зубного врача или массажистки и во всяком случае неинтеллигентно. Я знаю цену рекламе и не против нее, но для литератора скромность и литературные приемы в отношениях к читателю и товарищам составляют самую лучшую и верную рекламу. Вообще во «Всемирной иллюстрации» мне не повезло: просил аванса, а меня угостили анонсом. Не прислали аванса — и бог с ним, но репутацию мою нужно было бы пощадить. Извините, что это мое первое письмо к Вам брюзжит и наводит скуку.
Прошу Вас убедительно извинить меня и верить, что обратился я к Вам с жалобой только потому, что я Вас искренно уважаю.
А. Чехов.
4 мая. Ст. Лопасня, село Мелихово.
Лазареву (Грузинскому) А. С., 7 мая 1892*
1173. А. С. ЛАЗАРЕВУ (ГРУЗИНСКОМУ)
7 мая 1892 г. Мелихово.
7 май. Ст. Лопасня.
В последнем № «Труда» я прочел рецензию о Ваших «Нескучных рассказах»*, о чем и спешу известить Вас.
В Москве я был, но зайти к Вам не успел. Ужасно много хлопот, умных и глупых.
Будьте здоровы.
Ваш А. Чехов.
На обороте:
Москва, Б. Грузинская ул., д. Широкова Александру Семеновичу Лазареву.
Киселеву А. С., 11 мая 1892*
1174. А. С. КИСЕЛЕВУ
11 мая 1892 г. Мелихово.
11 май. Мелихово.
Моя фамилия с восторгом описывала мне Ваше пребывание в Мелихове, и я злился, что меня не было дома. Смотрите же, милый земский начальник, крепко держитесь слова, которое Вы дали: будем ждать Вас в июне. Если не приедете, то я опишу Вас в «Московском листке». К Вашему приезду я приготовлю великолепной тешки и множество анекдотов из нашей сельскохозяйственной практики. У нас творятся чудеса в решете: мерины превращаются в жеребцов, и кобылы, оплодотворенные вечером мерином, утром являются жеребцами. Честное слово, не шучу. У нас есть Белоножка, кобыла, оплодотворенная в присутствии свидетелей мерином и оказавшаяся после этого жеребцом*. Можете позавидовать: в Бабкине таких чудес не бывает.
Посеяли мы 10 дес<ятин> овса и столько же клевера с тимошкой. Сеем 3 дес<ятины> картофеля, который, буде уродится, сбудем в монастырь и в Серпухов. Сеем чечевицу, горох, гречу и продолжаем сеять на Парнасе семена славы. Ваши советы насчет клеверного хозяйства, конечно, примем к сведению. В посеве ржи и овса я не вижу никакого толку, одни только хлопоты и маленькие надежды, которым грош цена. В будущем году я посею еще 10 дес<ятин> клевера и т. д., а когда в другом участке поставлю избу, то и там на 30 дес<ятинах> заведу клевер.
Вы правы, без реки очень плохо. Но что делать? приходится утешаться словами Вольтера, который сказал, что в России 9 месяцев зима, а 3 месяца дурная погода. Зимою же река не видна под снегом, а в дурную погоду отсутствие ее является удобством. Но Вы не унывайте, ваше высокоблагородие! Когда я в лесном участке (150 дес<ятин>) построю хутор, там будет у нас проточная вода. Я заведу там пчел, 2000 кур, вишневый сад и буду жить, как старец Серафим. А хутор строить там необходимо, ибо без надзора 150 дес<ятин> леса через 10 лет вместо ожидаемых богатств дадут одну только грусть.
Вчера у нас после засухи был дождь. Сегодня тоже. Всё повеселело. Травы будут хорошие.
Итак, значит, честное, благородное слово, что Вы, Василиса Пантелевна и высокоуважаемый Боско, сиречь Сергей*, приедете к нам в июне. Если бы Мария Владимировна согласилась посетить мою убогую хижину, то радость наша была бы несказанна. Я мог бы достать для нее рессорный экипаж. В сущности следовало бы купить таковой экипаж. Не правда ли? Мне в Сибири до такой степени надоело трепать свои грешные кишки на тарантасах, что путь от Мелихова до Лопасни всякий раз кажется мне пыткою.
Идет дождь.
Доходы мои превышают расходы, но, точно на смех, с получками я маюсь, как начинающий литератор. То издатель-нотариус сбежал*, то адрес мой потеряли, то послали деньги в Серьпухов*. Был день, когда у меня не было ни копейки и я хотел бежать вслед за нотариусом. Кстати сказать, живется в Мелихове дешевле, чем в Москве, но одолели всякие мелочи: то комнату надо оклеить, то колодезь чистить, то скамейки поставить, а в общем обходятся все эти пустяки сотни рублей.
В июне будут кегли и крокет. Найдете много перемен.
Соседнего имения я не мог бы купить, так как оно (38 дес<ятин>) продано дороже, чем по 100 р. за десятину. Но соседи нас не тяготят. Напротив. Это он и она, милые голуби, связанные незаконною любовью*. Она старше его на 10 лет. Накупили они сельскохозяйств<енных> машин, необыкновенных плугов и без конца строят. Держат девять работников и четыре прислуги. Клевер сеют отдельно от ярового и озимого. А Вы знаете, мы не можем жить, если возле нет мишени, куда бы мы пускали свои юмористические стрелы. Не можем не судачить. Когда у соседей остынет их преступная любовь, тогда остынет и сельскохозяйственное рвение. Тогда и купим (если нас раньше не продадут).
Посылаю тысячу поклонов. Дай бог всего хорошего.
Ваш А. Чехов.
Скоро в Воскресенске будет Егоров.
Чехову И. П., не позднее 12 мая 1892*
1175. И. П. ЧЕХОВУ
Май, не позднее 12, 1892 г. Мелихово.
Порядки в московских редакциях удивительны. Когда будешь в пятницу* в «Обозрении» и тебе не выдадут корректуры, то скажи, чтобы тебе немедленно возвратили рукопись и что я к подобному отношению к себе не привык. Если рукописи в Конторе нет, то спроси, где она, и возьми. Во всяком случае скажи, чтобы рукописи не набирали* и что я требую ее к возврату. Пусть по почте пришлют тебе. Узнай адрес кн. Цертелева и спроси, когда он бывает в редакции. В редакции скажи, что я беру назад рукопись потому, что князь не сдержал обещания, которое дал мне. Будь сердит и неумолим и не допускай никаких отговорок.
У нас в Мелихове хорошо. Всё цветет и пока еще ничто не замерзло. Соловьев в усадьбе мало (слышал сегодня под утро), а в лесу очень много.
<…>[9]
У нас Мамуна.
Суворин уехал в Петербург? Экая барабошка! Он со своими вкусами и постоянными переменами настроения никогда не купит себе имения.
Лошадей вышлем в пятницу к добавочному. Это непременно. Приготовим квасу для ботвиньи.
Странное стечение обстоятельств! Точно дразнится судьба. Заработал я больше восьмисот рублей, а никак не получу ни единого рубля. То Боборыкин вылетел в трубу, то Цертелев уехал, то в «Иллюстрации» адрес мой забыли.
Будь здрав.
Твой А. Чехов.
Редиска вышла у нас поганая.
Привези, если можно, ½ ф. табаку Бураса № 30, в 2 р.
Чехову И. П., 12 мая 1892*
1176. И. П. ЧЕХОВУ
12 мая 1892 г. Мелихово.
12 м.
Что купить? Решение сего вопроса полагаю на твое благоусмотрение; от себя же прибавлю следующее. Купи:
у Феррейна: 25,0 guajacoli carbonici (25 грамм гваякола углекислого), ½ ф. Ol. ricini и соматозы,
у Барыкова 2–3 ф. маслин, зеленого сыру, каперсев,
у Сафонова или Егорова воложских и миндальных орехов, 10 лимонов, помадки (конф<ет>) и шоколад Абрикосова,
