Преданный А. Чехов.
На конверте:
Станция Славя <автограф поврежден> До востребования Елене Михайловне Шавровой.
Лейкину Н. А., 31 марта 1892*
1152. Н. А. ЛЕЙКИНУ
31 марта 1892 г. Мелихово.
31 март. Ст. Лопасня Моск. — Курск. дор.
Здравствуйте, добрейший Николай Александрович! Меня известили, что Вы возвратились из заграницы, и вот я спешу написать Вам, чтобы поскорее получить от Вас обещанных таксов. Сии собаки мне весьма теперь нужны, так как я живу уже не в городе, а в собственном имении, которое я благоприобрел в долг. 213 дес<ятин> земли, из них больше 100 д<есятин> плохого лесу, дом, сад и проч. Процентов в год платить 480 р. От станции 9 верст, от Москвы 2½ часа езды.
Так когда же позволите получить таксов? Если они уже произошли на свет, то пошлите их Мих<аилу> Алекс<еевичу> Суворину (Эртелев пер.) в контрагентство, как я уже говорил Вам; Суворин пришлет мне их с кондуктором. Кстати: не забудьте, посылая таксов, дать от себя записочку, что вот-де таксы посылаются в Москву, близ Триумфальных ворот, Миусское училище, Ив<ану> Павл<овичу> Чехову для передачи мне. Только пожалуйста, чтобы таксы не были девочками. Пусть один будет мальчиком, а другой — девочкой.
На лоне природы вспомнил я старину и написал рассказ и две мелочишки в осколочном духе*. Написал и бросил в стол. Как-нибудь соберусь с духом, напишу еще несколько штучек и пришлю оптом.
В каких местах Вы были за границею? Какая там погода? Эх, хорошо бы проехаться, да денег нет.
Когда будете в Москве, милости просим ко мне на Лопасню. Ходит шесть поездов, и сообщение весьма удобное.
Адрес для писем: Ст. Лопасня М<осковско>-К<урской> дороги.
Для телеграмм: Лопасня. Заказных и денежных писем посылать нельзя, так как они уходят в Серпухов, в ближайшее ко мне почтовое отделение. А в Серпухове я буду бывать не чаще одного раза в 6 месяцев.
Самое нехорошее в моем имении — это изобилие земли. Похож я теперь на издателя, у которого 50 тысяч подписчиков и нет денег на бумагу для газеты.
Так как это письмо Вы получите на Пасхе или накануне, то — Христос воскрес! Желаю Вам всего хорошего. Пишите, не забывайте захудалых помещиков.
Ваш А. Чехов.
Суворину А. С., 31 марта 1892*
1153. А. С. СУВОРИНУ
31 марта 1892 г. Мелихово.
31 марта. Ст. Лопасня.
Было холодно, все повесили носы, птицы улетели обратно на юг, и я не писал Вам, чтобы не заразить Вас своим дурным настроением. Теперь птицы вернулись, и я пишу. Всё обстоит по-прежнему: ни скучно, ни весело. Веду жизнь по преимуществу растительную, которая постоянно отравляется мыслью, что надо писать, вечно писать. Пишу повесть*. Прежде чем печатать, хотел бы прислать Вам ее для цензуры, ибо Ваше мнение для меня золото, но надо торопиться, так как нет денег. В повести много рассуждений и отсутствует элемент любви. Есть фабула, завязка и развязка. Направление либеральное. Размер — 2 печатных листа. Но надо было бы с Вами посоветоваться, а то я боюсь нагородить чепухи и скуки. У Вас превосходный вкус, и Вашему первому впечатлению я верю, как тому, что на небесах есть солнце. Если не будут торопиться печатать мой рассказ и дадут мне месяц-два для поправок, то разрешите мне прислать Вам корректуру. По нынешним временам эта предосторожность необходима. Если бы Жан Щеглов, прежде чем печатать свою дикую, изуверскую повесть «Около истины»*, дал бы ее прочесть Вам или мне, то, быть может, она не производила бы теперь такого непохвального для молодых писателей впечатления. Живя замкнуто в своей самолюбивой эгоистической скорлупе и участвуя в умственном движении только косвенно, рискуешь нагородить чёрта в ступе, не желая этого. Разрешаете прислать корректуру?
Во всяком разе свою прозу Вы постарайтесь выпустить в свет до поездки в Феодосию. Один экземпляр пришлите мне в переплете через брата Ивана или сами привезите. Вы приезжайте, когда у меня сад будет цвесть — это совпадет с лягушечьими и соловьиными концертами. Насчет помещения не сомневайтесь.
В деревне дешевле жить, чем в городе, но я попал в самое неудачное время. Овес вместо 15 к. стоит 80, сена нет, подножный корм еще только in spe[7], а у меня 6 одров, не считая птицы. Они сожрали меня.
Как бы я хотел иметь пасеку! У меня для нее есть отличные места. Можно колодок 200 поставить. А это весьма занимательно.
Во мне все-таки говорит хохлацкая кровь. Я велел убрать из колодца культурный насос, взвизгивающий, когда качают воду, и хочу поставить скрипящий журавль, который у здешних мужиков будет вызывать недоумение. Велел я также людскую выбелить. «Велел» — это уж очень по-помещицки; вернее — попросил, так как все работы по окраске, починке всяких мелочей и проч. несут мои домочадцы с Мишей во главе. Парники засадили и засеяли сами, без наемников; весною деревья будем сажать тоже сами, и огород тоже. Все-таки экономия! В первое время меня всего ломало от физического труда, теперь же ничего, привык. Как работник и помощник я решительно ничего не стою. Только и умею снег в пруд бросать да канавки копать. А вбиваю гвоздь — криво выходит.
Так как я теперь пишу много, то рассчитывал прислать Вам для пасхального № рассказ. Но не успел. После пришлю*.
Это письмо Вы получите, вероятно, накануне Пасхи. Христос воскрес! Дай бог Вам всего хорошего. Анне Ивановне и детям шлю сердечный привет и тысячу пожеланий. Когда буду писать пьесу, мне понадобится Берне*. Где его можно достать? Это один из тех очень умных умов, которые так любят евреи и узкие люди.
Новая повесть Доде «После развода»* дает три превосходных женских лица, но лицемерна, по крайней мере в своем финале. Если бы против развода вооружился раскольник или араб, то это я понимаю, но Доде в роли нравоучителя, требующего, чтобы супруги, которые опротивели друг другу, не расходились, — ужасно комичен. Французам надоели голые девки, так вот теперь из гастрономических видов захотелось моралью побаловаться.
Ваш А. Чехов.
Чеховой М. П., 31 марта — 2 апреля 1892*
1154. М. П. ЧЕХОВОЙ
31 марта — 2 апреля 1892 г. Мелихово.
На другой день после твоего отъезда.
На пруде вода стоит уже на ½ аршина выше льда.
Миша приехал. Лошадей не привел. Обещает привести их после Пасхи. Обои для материнской комнаты привез; велели малярам прийтить.
Все скворешни, кроме новых, заняты архиерейскими певчими.
Утром Иван поехал на станцию* за семенами, но вот уже солнце зашло, а его всё нет и нет. Подозреваем, что лошадь утопла, а семена (150 рублей!) посеяны в поле.
Мать ездила в Лопасню и привезла водки.
Какао сегодня не пили. Обедали в 11 часов. После обеда спали. Потом занимались физическим трудом. Потом пили молоко и чай. Теперь ждем ужина. Вообще ведем жизнь отчасти подвижническую, отчасти же свинскую.
Заказали столяру полки за 7 рублей.
Дорога с каждым часом становится всё хуже и хуже. В субботу извозчики будут брать 3 рубля. Чтобы не вводить тебя в такой расход, мы решили выслать тебе на станцию мелиховского мужика за 75 к. к почтовому поезду. Скажи об этом Ивану* и Семашко. Кстати привези адрес Семашко.
Мать, наконец-таки, вытащила из своего сундука мое осеннее пальто; принесла его и говорит: «Вот твое пальто, не зявкай больше»… Что значит — не зявкай?
Был ли Иван у нотариуса?
Поклонись Евдокии Исааковне и ее мужу*, Ленским, Лике Мизиновой и ее родительнице. Побывай, если будет время, у Оболонских. · · ·
Восьмой час, а Ивана нет! С ним и Шарик. Оба с утра не ели.
Будь здорова и не нуждайся в фенацетине.
Больше писать не о чем.
Привези Лику.
Твой А. Чехов.
Скажи Ивану, чтобы купил медный крючок с петелькой для двери (в мою спальную), и привези. Напомни Ивану насчет пива и зельтерской воды.
Скажи Ивану, чтобы он взял у Суворина в мой счет «Вспомогательную книгу для сельских хозяев», издание Безобразова*. Привези сию книгу.
Среда.
Семена привезли. Сегодня весь день валит снег. 0 градусов. Холодно. Маляры не приходили. У Пелагеи болят зубы. Сотский принес окладной лист: нужно вносить в казначейство 8 р. 33 к. государственного сбора.
Привези краснокочанной капусты и зелени для супу.
Если будешь на Петровке, то возьми у Лисицина или у кого хочешь 2 лота семян еловых, 2 лота сосны обыкновенной и 1 лот лиственницы. Спроси, нет ли дуба, клена, вяза. Если есть, то возьми, по цене судя.
