Это желание назойливо свербит в мозгу, губы и нёбо покалывает от возбуждения, но я одергиваю себя — еще не время…
Илья смачно, с усмешкой, выдыхает воздух из легких и, не скидывая мои руки с груди, запускает ладонь в волосы, взъерошивая светлые пряди. Этот беспорядок на голове безумно ему идет!
— Вика, у тебя талант выводить людей из равновесия…
— И я собираюсь пустить этот трюк в ход, — сразу отвечаю, растянув губы в полуулыбке, и быстро меняю тему: — Раз ты все-таки пришел, то я всерьез займусь танцем. За пару дней слеплю хореографию и подберу музыку, через неделю ты у меня поскачешь антилопкой… — Илья резко поворачивает голову и через доли секунды разрывается хохотом, из-за чего я в недоумении отскакиваю, разорвав контакт. Смотрю на него и не соображаю, что его так развеселило, — … и останется отточить движения и показать экспрессию… — заканчиваю фразу затихающим шепотом.
— Что не так? Нормальное сравнение…
— Не для мужчины, — вскоре поясняет Илья с нежной улыбкой.
Вот не надо так улыбаться…
«Ты и Лену такими взглядами одаривал?».
Закусываю губу и стараюсь усмирить в груди приступ ревности. Хоть Юра и обрадовал меня своими доводами, но на самом деле эмоции мужчину могут держать долго. А я не уверена, что смогу перебить их с Леной особую, незримую связь.
Илья, очевидно, ждет, что я оценю его шутку, но мне не смешно. Вручив ему распечатки с фигурами квикстепа в картинках, чтобы ему легче было запомнить их, киваю в сторону зала и покидаю кабинет. Все-таки Илья ничего не ответил. Что бы я ни говорила о Лене, он только слушает, впитывает слова, запоминает, но воздерживается от возражений или согласия. Как в тумане, я показываю ему раздевалку и выделенный на время обучения шкафчик, вручаю ключ. От соприкосновения пальцев к его широкой ладони, кожу прошибает током…
Его присутствие становится потребностью — это пугает!
Настроение падает до равнодушия, и чисто технически мне удается показать ему стойку — уже не в паре, а отдельно. Илья легко повторяет; все, казалось бы, верно, но не для профессионального глаза. Касаюсь его шеи, меняю положение головы, обойдя сбоку, встаю со спины и разминаю плечи, чтобы осанка была ровнее.
Все идеально.
Но не идеальны чувства…
Короткие прикосновения наполняют теплом, заставляют улыбнуться. Я не выдерживаю борьбы с внутренней необходимостью провести руками по всей спине, обнять и прижаться лбом к желанному мужскому телу. Слишком многого хочу, да? Разрешаю себе на одно мгновение прильнуть лбом к спине и так же быстро, обожженная, отскочить в сторону.
Занятие длиной почти в час времени пролетает быстро; Илья несколько раз порывался начать разговор, но тема быстро сходила на «нет». Он доверяет и внимает моим педагогическим замечаниям, а я понимаю, что веду себя не как преподаватель, а что-то среднее, не дотягивающее квалификации. С ним я теряюсь в словах, становлюсь эмоциональным комочком нервов, глупой девчонкой-подростком, впервые ощутившей влечение к противоположному полу…
Как я должна с ним танцевать, если находиться в непосредственной близости ужасно тяжело?..
Я сдержу свое обещание. Лучше жалеть об отказе, чем о потерянной возможности.
— Илюш? — окликаю его, когда он надевал пиджак и поправлял рукава, собираясь уже уходить. — Ты ведь ни с кем не встречаешься?
— Не встречаешься… — с улыбкой отвечаю самой себе и приближаюсь вплотную, чувствуя наэлектризованность воздуха вокруг нас. Дело ли в Лене или ком-то другом — неважно; глаза не врут.
— Тогда что насчет меня? Я выбью ее из твоего разума.
Говорю тихо, но твердо. Все страхи исчезают; я удивляюсь своей же наглости. Что-то многое для меня становится «первым разом»… Получат ли мои усилия отклик?
Положив обе ладони на сильные плечи, привстав на носочки, я тянусь к его губам. Доли секунд — и должно осуществиться желаемое…
— Не играй со мной, Вики! — процеживает Илья медленно каждое слово, обхватив до боли предплечья, заставив взвизгнуть и поднять недоумевающий взгляд.
Глаза его сверкают мощной всепоглощающей яростью. Я тону в этом омуте без страха.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Разве похоже, что я завела игру в «кошки-мышки», Илья? — вторю его безапелляционному тону и закусываю губы от обиды.
Илья молчит, но продолжает держать меня за плечи. Он не отталкивает и одновременно не позволяет сократить расстояние. Он словно ждет, чем все может закончиться. Это любопытство? Или все-таки интерес? Так и подмывает проверить…
Я медленно перемещаю ладонь Илье на затылок, прощупываю аккуратно позвонки, массирую мышцы шеи, а другую руку держу на его сердце, ощущая ускоряющийся ритм. Тело под ладонями сводит судорогой от напряжения. Илья резко выдыхает, и я ощущаю, как его хватка на моих плечах ослабевает. Эта ласка ему нравится! Я уверена! Жесткий пронизывающий взгляд мечется, прожигает меня насквозь. Ярость кипит, но уже не так сильно, с примесью чего-то, что я пока не разобрала.
Обнаруживаю, что Илья глубоко дышит, отчего обида моментально улетучивается. Если бы я не интересовала его, то не было бы этих эмоций. Это вселяет уверенность! Такой мужчина, как он, давно поставил бы женщину на место. Но Илья медлит, а я сгораю от потребности узнать, что за эмоции плещутся в его глазах.
Я подхожу максимально близко. Возбуждение кружит голову. Желание коснуться его губ настойчиво пульсирует в мозгу.
— Илюш, — шепчу я и встаю на носочки туфель.
Илья не закрывает глаза, слегка отстраняется, будто от обжигающего прикосновения горячей воды, но я провожу языком между его губ, желая увлечь поцелуем. Кровь клокочет в венах, путает мысли. Грудь сдавливает тисками, дыхание спирает, но мужской запах одеколона циркулирует в пазухах… И затуманивает сознание сладким дурманом.
Я понимаю, что уже не смогу остановиться. Прикрываю глаза, чуть поворачиваю голову и снова тянусь к губам.
— Ты только что подтвердила все, что о тебе говорят, Ви-ики-и-и, — выдавливает шепотом Илья, а поцелуй приходится куда-то в подбородок. Губы покалывает от щетины! — Между нами не может ничего возникнуть!
«Почему же?», — так и хочется спросить, но я попросту не успеваю.
Откуда такая уверенность?..
— Я устал уже от твоих флиртующих выходок. Что в прошлый раз, что сейчас… Это не игры!
И я соглашаюсь кивком головы. С чего он только решил, что это игра? Из-за якобы каких-то нелицеприятных слухов обо мне?
Илья вновь крепко держит меня за плечи. Возникает мысль, что он сдерживает самого себя. Глубокое дыхание, затуманенный взгляд в упор, бешеный стук сердца под моей ладонью — не это ли свидетельство тех же чувств, что сейчас наполняют меня. И это имя… Почему Илья использует краткую форму, которой меня зовет только Юра? Еще с тех подростковых времен, когда мы с ним были парой…
Я проглатываю слюну, выдыхаю весь воздух, сбившийся в легких, и вскидываю подбородок. Мы скрещиваемся взглядами: мои карие против его зеленых. Кто пересилит?
— Я предлагаю тебе отношения… — сладострастно шепчу, наблюдая, как Илья в удивлении расширяет глаза и размыкает губы. Я, довольная собой, улыбаюсь. — Чисто интимные…
«… для начала…», — добавляю мысленно, но озвучивать это не имеет смысла. Сейчас он не пойдет на это. Но удастся ли слепить что-то через постель — другой вопрос, ответ на который в данный момент меня мало волнует.
Илья шокирован. Его брови ползут вверх, а лицо бледнеет, словно вся кровь отливает от головы.
— С ума сошла? — Он усмехается, но мое выражение лица не меняет эмоций. Илья недовольно прищуривается. — Точно сошла…
— Возможно…
Я даже не отрицаю. Мне вдруг становится так весело. Я отчаянная! Сумасшедшая! И да, черт возьми, влюбленная! Я рискую, но не боюсь остаться у разбитого корыта.
— Тебя это пугает? У тебя же никого нет… — и прыскаю со смеха, вспомнив о подруге. — Или боишься, что не сможешь удовлетворить меня? Или, может, все куда сложнее? Твой организм чрезмерно избирателен, и у тебя встает только на Лену?
