– Вы грек?!!
– Что тебя удивляет? Сергий и Герман пришли сюда во времена крещения Руси. Раньше на острове было капище Велеса.
– Вы поможете мне? Я хочу построить Академию.
– Ты хочешь осилить неподъемную тяжесть. Построишь монастырь, уговоришь приехать сюда десяток наставников. А дальше что?
– Они начнут учить.
– Академия сразу станет духовным центром, а резиденция митрополита в Москве.
– Ну и что?
– Московский князь возьмет ярлык на два тумена и сожжет академию вместе с Новгородом.
– Неужели посмеет поднять руку на Византию?
– Ты просто не представляешь, сколько ежегодно посылают в Константинополь всяческих кляуз.
– Но здесь будут соотечественники басилевса!
– По-твоему, я один грек на всю Русь? Только в этом монастыре половина братии приехала из Византии.
Стоп! А ведь Норманн где-то читал, что большинство священников в России были выходцами из Греции.
– Что же делать?
– Для начала выучи греческий язык!
– У меня голова скоро лопнет от этой учебы!
– Ты каждый день развиваешь свое тело воинскими упражнениями. Для полной гармонии добавь занятия для головы.
– Вот еще! От вашей учебы по ночам кошмары снятся!
– Это легко лечится, – улыбнулся игумен, – требуется всего лишь освоить латынь.
– И что случится?
– Чернокнижники пишут только на латыни, в том числе и всевозможные толкования сновидений.
– Да ну вас! Я серьезно!
– И я серьезно. Ганза ведет делопроизводство готическим шрифтом, все остальные страны пишут на латыни.
В словах игумена есть здравый смысл, глупо все продавать только в Любеке. Флот у него есть, в том числе и мелкий, склады в ганзейской столице тоже есть, корабельщиков в достатке. Следующий шаг торговой экспансии напрашивается сам собой.
Норманн не задумывался над развитием своих торговых операций. По весне отправится в Персию, накупит шелков, бархата, батиста и парчи. А дальше что? Привезет все это в Новгород или Любек и продаст перекупщикам? Где сегодня основные рынки сбыта? Промышленного развития, в понимании человека двадцать первого века, сейчас нигде нет. Отсюда следует вывод – покупают там, где много золота и серебра. Коль скоро в планах вернуться назад, драгметаллы ему необходимы. Если уж вляпался в приключение, то из него необходимо извлечь максимальную выгоду. Вроде бы французы выковыривают золото с серебром в горах, на Пиренеях и в Альпах. Итальянцы, или, как их там сегодня, генуэзцы с венецианцами, контролируют прииски на Апеннинах, в Больцано и Тренто. Австрийские Габсбурги пополняют казну в Тирольских горах, поляки в Силезии, голландцы в Лотарингии и Арденнах. Есть еще Шотландия с Грампианскими горами, Уэльс с Кембрийскими горами и Англия со своими Пеннинами.
– Вот что, – прервал молчание игумен, – я тебе дам духовника, который займется твоим обучением.
– Мне весной надо в Персию! – попытался увильнуть Норманн.
– Очень хорошо, в дороге будете коротать время учебой, к тому же тебе потребуется переводчик.
– Он что, и персидский знает!
– Да не пугайся ты! В Бандар-Е Анзали живет много греков, они тебе помогут в торговых делах.
– У перекупщиков товар дороже!
– Об этом и речь. Купишь напрямую у индусов или китайцев. Только шерсть не привози.
– Знаю, крысы, блохи, и здравствуй, чума!
– Молодец! Так что сорок дней в одну сторону, там пару недель и в июле вернешься грамотным.
– Да ну вас! Еще и латынь мне на голову навесили.
– Греческий быстро освоишь, у нас одна грамматика, тебе только слова запомнить. А латынь практически не имеет никаких правил.
– Не хочу! – по-детски уперся Норманн.
– Кстати, архиепископ Василий родом из Греции. Ему будет приятно услышать от тебя родную речь.
– Разве дозволено служителю веры искушать невинные души?
– Дать бы тебе в лоб посохом, может, поумнел бы!
– Простите, отче, я выучу греческий и латынь.
– Давай договоримся. Учение из-под палки прока не даст, духовный наставник должен увидеть твое рвение.
– Хорошо, только объясните мне, олуху, почему я должен его знать? Только не приплетайте персидские мотивы!
– Кто только что просил меня о помощи в создании академии?
– Я, и повторяю свою просьбу. Без помощи церкви ничего не получится.
– Отлично! Ты приехал в Константинополь и предстал перед патриархом. Что дальше? Кто будет блистать красноречием?
– Оно надо? Это красноречие с логикой и риторикой.
– Предпочтешь сидеть в сторонке, а с кафедры за тебя будет говорить инок с Валаама?
– Что в этом плохого?
– Абсолютно все!
– Я не могу понять вашу логику.
– В первую очередь ты не понимаешь жизни! Инок перед верховной церковной властью будет спотыкаться языком о собственные зубы!
– Возможно, но я могу найти красноречивого посредника.
– Без проблем, в академии можно нанять любого специалиста. Более того, ради шанса выступить перед патриархом тебе даже заплатят.
– Вот видите! Зачем мне учить греческий язык?
– После красноречивого обращения начнется рутинная полемика, и поверь мне, никому, кроме тебя, новая академия не нужна.
– А если дать денег?
– Кому? Только не смеши меня! У тебя нет и никогда не будет таких денег, даже если сможешь захватить Пори.
– И как же убедить патриарха?
– В первую очередь все должны почувствовать твою личную заинтересованность. Убедиться в крепости веры.
Последние слова игумена серьезно озадачили Норманна. Он собирался финансировать создание академии ради личной выгоды, ему необходима поддержка церкви. Вопрос веры не может стоять в принципе, нет у него этой самой веры, и никогда не было.
Норманн не желал оставаться в этом мире и при первой же возможности собирался вернуться домой. И неважно, с деньгами или без, главное, оказаться в привычной среде, в этом он делал ставку на хранителей портала. Все остальные действия по сути подготовка аварийного выхода, или, если угодно, запасного парашюта. У старожилов портала явно что-то случилось, и они ждут помощи со стороны. В лучшем случае спасательной экспедиции с отдаленной точки Земли, в худшем – стабилизации портала из далекого будущего.
– Ну надо же было так вляпаться буквально на ровном месте! – В сердцах Норманн стукнул кулаком по колену.
– Не переживай! – Игумен по-своему воспринял эмоциональный порыв. – Поговори с архиепископом Василием, он обязательно поможет.
– В чем его интерес? На мой взгляд, академия принесет только хлопоты.
– Не скажи, во-первых, его сразу повысят в сане до митрополита.
– А во-вторых?
– Со временем значение московской кафедры сойдет на нет.
– Это еще почему?
– Священники всей Руси окажутся выпускниками новгородской академии. Кроме того, Новгород станет центром духовной жизни.
Честно говоря, подобные пасьянсы Норманну были по барабану. Кто всех лучше и богаче, где столица, чей зад на троне. Самому бы выжить и при нужде удобно устроиться.
– У меня есть еще один вопрос. Могу ли я печатать светские книги, например, Плутарха или других античных авторов.
– Похвальное желание. У тебя только один запрет – иконы и церковные книги.
– Я хотел сам расписать строящийся храм.
– По этому поводу будет отдельный разговор. Кстати, где ты возьмешь бумагу?
– По уму надо делать самому, кислоты достаточно. Беда в том, что я не знаю самой технологии бумагоделания.
– Пошли дары в Свирский монастырь Вознесения, поклонись игумену Петру и попроси прислать монаха, что бумагу делает.
– Спасибо за добрый совет.
– Прислали мне штуку твоего полотна. На диво гладкая ткань, к телу ласковая. Изготовление в Китае высмотрел?
– Ничего я не высматривал. Меня научили, и я могу научить, невелика хитрость.
– Подобных тонкостей не знаю, но дам наказ. Никого не пускай на ткацкий двор, держи в тайне новое дело.
– А толку-то! Весной вывезу полотно на продажу, а через неделю наедут ловкачи из Новгорода. На этом мои секреты закончатся.
– Огради забором, охрану поставь из своей дружины.
– Не вижу смысла. Сговорятся с каким-нибудь ткачом и дадут серебра. Через месяц весь Новгород будет знать трощение и двойную скрутку нити.
– Ты собери ткачей, объясни их выгоду. Ткань дорога, пока тайна хранится. Серебро получит один, а заработок потеряют все.
– Попробую, спасибо за совет. Придется все земли забором обносить. Лесопилки с плавильнями прятать.
– Сделай как в Византии, издай указ, оговори места, где пришлым дозволено ходить.
– Это будет чересчур! Купцы обидятся!
– Наоборот, начнут уважать за порядок.
– Не уверен, надо подумать.
– Вон рядом с Константинополем веками варят красное, синее и зеленое стекло, а где это делают, никто понятия не имеет.
– На острове Мармара в Мраморном море, – блеснул познаниями Норманн и примолк.
Ну кто тянул за язык! Не рассказывать же игумену про поездку в Стамбул и случайную экскурсию на остров. Турки не любят вспоминать о том, на чьей земле они живут, античная экспозиция музея была обезличенной, только экспонаты и даты.
