– Все хорошо, – крикнула я. – Просто немного порезалась…
Он открыл занавеску, и я инстинктивно скрестила руки на груди в попытке скрыть свою наготу и, пытаясь удержать равновесие, стоя на неповрежденной ноге. Я, вероятно, выгляжу, как идиотка.
– Выходи оттуда, у меня есть средство для обработки раны.
– Серьезно Леви, я в порядке.
– Посмотри вниз, – дал указание он.
Когда я посмотрела, то мне просто захотелось спрятаться на всю оставшуюся жизнь. Наблюдать, как моя кровь проливается впустую, окрашивая его ванну… это было отвратительно.
– Хорошо, – вздохнула я.
Я попыталась выйти из душа, но он встал передо мной и поднял. Со мной на руках он взял два полотенца из шкафа, и мы направились в спальню. Сидя на кровати, я обернула одно из полотенец вокруг себя, в то время как он прижал другое к моей истекающей кровью ноге.
Смотря на него, я заметила, что он одет в повседневные пижамные штаны и легкую хлопчатобумажную рубашку… но на нем также были и очки.
Даже когда он не пытается быть сексуальным, то все равно сексуален, в то время как я с другой стороны наоборот пыталась показаться сексуальной, но вместо этого больше походила на Эдварда Руки-ножницы11 по отношению к своей ноге.
Черт подери, мою жизнь.
– Извини, – пробормотал он, как только я вздрогнула, оттого что крем коснулся моей пятки.
– Ох, пожалуйста, только не извиняйся, это итак достаточно неловко. Так сильно я старалась быть сексуальной, – вздохнула я.
Леви на мгновение замолчал, смотря на меня, как на сумасшедшую. – Я зашел в ванную и увидел тебя, стоящую под моим душем, влажную, голую, и красивую. Затем мне пришлось вынести тебя из душа, как настоящий мужчина, а теперь ты сидишь на моей кровати насквозь промокшая, и на тебе нет ничего кроме полотенца. Единственное, что может сделать тебя еще сексуальнее так только это, – сказал он, протянув руку и стянув шапочку для душа.
Черт возьми! Я забыла, что она вообще на мне. Почему, Боже? Почему?!
– Ты сексуальна даже без стараний, – сказал Леви, оставив легкий поцелуй на моей коленной чашечке. – Так что прекрати калечить свое тело ради меня.
Я молчала, позволяя ему закончить перевязывать мою ногу. По крайней мере, я побрила ноги на девяносто процентов, прежде чем поранилась.
– Я закончу приготовление завтрака, а ты пока собирайся, – сказал он, когда отступил от меня.
Приподнявшись, я ухватилась за край его рубашки, и когда села на кровать, то позволила полотенцу упасть. Леви с трудом сглотнул, а его глаза сконцентрировались на каждом сантиметре моего тела.
– Ты нравишься мне в очках, – все, что я успела сказать, прежде чем он поцеловал меня.
Постанывая в его рот, он приподнял меня и передвинул нас чуть дальше на кровать.
– Ты убиваешь меня, Тея, – пробормотал Леви напротив моих губ.
– Боже, надеюсь, что нет. Неделя только начинается! – усмехнулась я, сняв его очки и положив их на прикроватную тумбочку. Я достала коробку презервативов, которую заметила. – У тебя заканчиваются.
– Коробка потрачена с пользой, – ответил он, забрав ее из моих рук, когда я поцеловала его. Ему потребовалось лишь мгновение, после чего он схватил меня за талию и толкнулся в меня.
– Ах… – простонала я, сжимая его.
Когда он сжал мою задницу, то я поняла, что этот раунд не предназначен затянуться надолго, он собирается сделать это жестко и быстро. Леви стоял на коленях, сжимая мои бедра, пока вдалбливался в меня снова и снова.
– Леви, – ахнула я, когда отпустила его и откинулась назад, чтобы ухватиться за изголовье кровати.
Я выкрикивала его имя много раз, но единственное, что он дал мне в ответ на мои крики, выражалось в виде короткого мычания…, пока он не замедлился к моему огромному разочарованию.
– Что ты…? – спросила я.
Открыв глаза, я увидела, как он пристально наблюдает за мной, а легкая улыбка задержалась на его губах. Я знаю, что ему доставляет удовольствие видеть меня умоляющей его. Каждый медленный толчок вперед сводил меня с ума. Я хочу его, и он знает это.
– Быстрее, – потребовала я.
Но он лишь ухмыльнулся, двигаясь медленнее, чем когда-либо. – Прости, что?
Черт бы его побрал.
Отпустив изголовье кровати, я перевернула его на спину.
– Я сказала быстрее, и если ты не дашь это мне, то я возьму это сама, – сказала я, оставив быстрый поцелуй в центре его груди, перед тем как оседлать его.
– Тея… – ахнул он, когда я начала объезжать его.
Его руки переместились к моей талии, но я смахнула их прочь.
– Тея, – проворчал Леви, его глаза закрылись.
– Видел бы ты свое лицо, – дразнила я его, как он дразнил меня.
Он перевернул меня на спину, его лицо лишь в нескольких сантиметрах от моего. – Не провоцируй меня, – прорычал он.
– Тогда не сдерживайся.
Это произошло. В любом случае вся сдержанность ушла, исчезла, когда он вновь погрузил себя глубже в меня.
Хлопок.
Хлопок.
Хлопок.
– Да!
Это все, что я могла сказать, но это и все, что должно быть сказано. Его хватка на мне так сильна, что это почти болезненно, и даже это заставляет ощущать все еще лучше.
Притянув его к себе, я поцеловала его снова. Я груба и небрежна, но мне все равно.
– Леви.
– Тея, – прошептал он как раз перед тем, как упасть на меня сверху. – Думаю, что становлюсь зависимым от тебя.
Я рассмеялась. – Это хорошо, потому что я чувствую то же самое. Давай не отказывать себе в удовольствии.
Поскольку это было греховно во всех уместных способах.
– Ну, посмотрите, что тут у нас. Кто-то пришел на пять минут раньше.
Здесь только одна личность с этим раздражающим акцентом, и он самый последний человек, с которым мне хочется иметь дело с утра.
– Чего ты хочешь Аттикус? – я нажала кнопку лифта еще два раза, желая, чтобы он поскорее приехал.
– Я все-таки припоминаю, что профессор Блэк выбрал нас обоих для этого дела, – ответил он, шагнув внутрь вместе со мной. – В любом случае, думаю, нам следует вести себя профессионально, пока мы здесь. Кто знает, может у нас появится возможность работать здесь через несколько лет. Я – Аттикус Логан.
Он протянул мне руку для рукопожатия.
– Тея Каннинг.
– Я слышал, что каждый год профессор Блэк берет студента под свое крыло. Прямо сейчас тебе следует понять; я не проиграю тебе или кому-либо еще. Так что не стой на моем пути, – заявил он, шагнув наружу, когда двери открылись.
Не навреди. Не причини телесных повреждений этой заднице в ковбойских сапогах.
– Так, вы ребята – свежее мясо, – прозвучал голос.
Я обернулась, ища его владельца. Этот голос, он был таким знакомым…
Как только я повернулась, то оказалась лицом к лицу ни с кем иным, как с Тристаном. Тристан, тот мужчина, который подавал мне напитки в баре. Тот мужчина, который носил шляпу-цилиндр и у которого были подведены глаза. В ясном дневном свете он выглядел абсолютно по-другому. Его волосы были прекрасно уложены, а обувь сияла до предела, что я могла увидеть свое отражение в ней, и он одет в костюм, который, вероятно, будет стоить мне всех сбережений. Аспект, который говорит многое о моем текущем финансовом положении дел.
– Мистер Нокс, рад стараться, сэр. Я очарован вашей работой в деле Дрейера, – сказал Аттикус, уже подлизываясь.
– Откуда ты? – спросил Тристан его.
– Гринвилл, Южная Каролина, – ответил Аттикус с гордостью.
– Я родился и вырос в Молдине.
– Вы шутите.
– Я никогда не шучу по поводу своего родного города.
Аттикус оглянулся на меня и подмигнул.
– Мир тесен. Вы – мой новообретенный герой.
Вот так люди из клуба приятелей и разговаривают.
– Я слышал, вы работали на «Акулу» какое-то время в вашей карьере, – усмехнулся Аттикус.
«Акула»? Моя мать, «Акула»?
– Мистер Нокс, – сказала я, прерывая Аттикуса. – Рада встретить вас снова, – я шагнула вперед, протягивая руку.
Я не потерплю неудачу в борьбе.
– Снова? – переспросил Аттикус, смотря на меня с недовольным взглядом.
– Да, мистер Нокс работал на мою мать, Маргарет Каннинг, – солгала я.
Ну, это не совсем ложь. Я виделась с ним раньше, и он когда-то работал с моей матерью, верно?
– Да, конечно. Я очень сожалею о ее кончине, – Тристан ухмыльнулся мне.
Аттикус широко разинул рот, и в этот раз, я стала той, кто повернулся и подмигнул.
– Вы все опаздываете, – ругал Леви, направляясь к лифту.
– Мы пришли на пять минут раньше.
– Вы пришли на пять минут раньше, но провели эти минуты, мои минуты, замечу, болтая о твоей личной жизни, верно Тристан?
– Я не мог заставить их замолчать.
Они, черт возьми, настраивают нас друг против друга.
– Во всяком случае, в этом офисе, если вы не приходите на полчаса раньше, то можете вообще не объявляться. Пока что я переосмысливаю решение по поводу вас обоих, – ответил он, после чего двери лифта закрылись.
