– А где шоколадка? – взревела я.
– Да я домой отнесу. Ты ведь не маленькая. Пошли лучше в спальню.
В спальню он не пошел. Пошел к своей жене. Передавать от меня привет в виде шоколадки.
Зато вечером пришел настоящий мужчина.
Разговаривать нам было некогда. В окно заглядывали никому не нужные звезды.
Брачные танцы
До Нового года оставалось четыре часа, когда Оксана протянула в окошко администратора санатория документ, удостоверяющий ее личность. Распорядительница спальных мест с неохотой оторвалась от экрана телевизора и, пробежав глазами по списку приглашенных гостей, молча протянула ключ. Временным Оксанкиным жилищем был коттедж под номером пять. На первый взгляд он выглядело вполне сносно: две комнаты, кухня, совмещенный санузел, в гостиной – телевизор, небольшой холодильник. Не было только ванной. Зато в самом углу туалета изгибалась труба для душа. По задумке авторов проекта водные процедуры надо было принимать стоя на полу, рядом с унитазом. При этом вода должна уходить сквозь просверленные в полу дырки. Оксана открыла кран с горячей водой и отпрянула. Брызнули струи грязной воды. Одна из них омывала потолок, другая целилась в лампочку, остальные орошали весь санузел.
Смирившись с тем, что придется встречать Новый год неумытой, она принялась наводить боевую раскраску.
В зале уже все собрались. Над столами возвышались восемь мужских голов и столько же – женских. «Все семейные пары, – подумала Оксана. – А я белая ворона. Ну что ж, ворона, так ворона. Из восьми пятеро все похожи друг на друга. На лбу – клеймо „жена“, в паспорте – штамп, в голове – пусто. Средний возраст – от сорока пяти и выше. Одеты как бабульки с лавочек: черные юбки и блузки в нескольких вариантах – белая, голубая, красная, все – с воланчиками».
Мужская половина выглядела презентабельнее. «Если бы не были женаты, сошли бы за претендентов на мою руку и сердце», – отметила она.
Первым в этот список она поставила самого молодого, лет тридцати, красавчика. Высокий, элегантный, с яркими, блестящими глазами, он мог бы сойти за счастливого молодожена, если бы не одна деталь. Его руки помимо воли тянулись к модному, с крупным рисунком, галстуку. Он готов был вывернуть шею, чтобы незаметно для своей половины ослабить узел. Похоже, дышать ему было трудно. «Да оставь ты свои руки в покое», – услышала Оксана зловещий шепот его жены. Он тут же с каким-то шутовским видом всплеснул руками и потянулся к вазе с фруктами.
«Да, – протянула про себя Оксана. – По всему видно, женаты недавно, года два – три. Но этого времени хватило, чтобы друг другу надоесть. Как и для того, чтобы определить, кто в доме хозяин».
Следующим в поле зрения попал бородатый, лет пятидесяти интеллигент. Он с надрывом пел песни, рассказывал анекдоты, устраивал розыгрыши. В общем, вел себя, как массовик-затейник.
Третий мужчина привлек Оксанкино внимание тем, что держался особняком. Это был директор санатория Андрей Сергеевич. Одетый в нейтрального цвета костюм, небрежно выбритый, без галстука, он выглядел лишним на этом празднике жизни. Сдержанно, почти скупо отвечал на вопросы соседей по столу, мало ел и пил, был невесел и погружен в себя. Его супруга сидела рядом. За время застолья они не сказали друг другу ни слова. Но это обстоятельство их нисколько не смущало.
– Танцы! Танцы! – закричали со всех сторон, и на маленьком пятачке образовалось ровно восемь пар.
«Посмотрим, куда денется ваша супружеская верность, когда вам надоест соблюдать танцевальный ритуал», – усмехнулась про себя Оксана. «Готова заключить пари, что скоро начнете описывать круги вокруг меня».
Первым, оставив свою молодую жену, подошел к Оксанке самый красивый.
– А вы не боитесь сцен ревности? – спросила Оксана.
– Я не хочу об этом думать сейчас. Мне приятно танцевать с такой очаровательной женщиной. Вы хороший партнер для танцев.
– И не только для танцев.
– Охотно верю. Жаль, что у меня не будет возможности в этом убедиться. Утром мы уезжаем.
– Что поделаешь? Танцевальная пара живет меньше семейной. Прощайте, – оставив красавчика с открытым ртом, она незаметно улизнула на улицу.
Не успела отдышаться, как где-то за деревом услышала нерешительный голос самого импозантного, с окладистой бородой, гостя.
– Разрешите, – начал он полушепотом, – пригласить вас на танец?
– Я-то разрешаю. А вы у вашей жены разрешения спросили?
– Вы допускаете положительный ответ?
– Это вы допускаете такой вопрос. Что дурного в том, что вы на глазах у совсем не изумленной публики исполните несколько танцевальных па с незнакомой женщиной?
– Дело в том, что танец – официальное разрешение на объятия с другой женщиной.
– Это вы так думаете?
– Так думает моя жена.
– А вы ее боитесь потерять?
– Не потерять, а просто боюсь.
– И живете в постоянном страхе?
– Не в страхе, а в надежде, что скоро не будет оснований бояться. Мне уже сорок девять лет.
– Другими словами, мечтаете состариться?
– Я расплачиваюсь за тот выбор, который сделал двадцать лет назад.
– Господи, от вас несет могильным холодом. Простите. Я замерзла.
«И это то, о чем мечтает каждая женщина, – возмущалась Оксанка, пробираясь в темноте к своему месту. Мой, при мне, Сам. Какой же он твой, при тебе, если он прикован к тебе против своей воли. И в каком месте он Сам, если ты везде – Сама. Но ведь выбор-то они делают в их пользу, а не в мою. Может быть, я зря так упиваюсь своей свободой и злорадствую по поводу супружеской постели? Может быть, надо так, как у всех: в одну кровать и спиной друг к другу? Да пошли вы все!» – махнула она рукой и пошла спать.
Утром ее разбудил осторожный стук в дверь. В дверях стоял ее первый партнер по танцам.
– Я понял ваш намек, – начал он, озираясь по сторонам. – Насчет того, что вы – не только хороший партнер для танцев. Мне удалось уговорить жену уехать. Давайте займемся любовью. Только быстро.
– А куда вы так торопитесь? Боитесь, что вернется ваша жена?
– Это не важно. Не будем тратить время на разговоры. Сколько бы я отдал, чтобы провести с вами ночь!
– Интересно, сколько?
– Вы что, серьезно?
– Конечно!
– Но у меня с собой нет.
Оксанка залилась смехом и вытолкала партнера на улицу. Не успела она растянуться на кровати, как опять услышала слабый скрежет по оконной раме.
– Да пошел ты, – распахнула она дверь, шарахнув по голове своего ухажера. На этот раз перед ней стоял бородатый.
– Доброе утро! – начал он, нервно теребя бороду. – Разрешите войти?
– Смотря для чего.
– Мне надо с вами поговорить.
– Слушаю вас очень внимательно.
– Понимаете, я женат второй раз. Моя нынешняя половина затолкала меня в этот брак насильно. У меня с ней была всего лишь легкая интрижка. Я не собирался разводиться. Но она в кровь избила мою первую жену и объяснила это тем, что за любовь надо бороться.
– А от меня вы что хотите?
– Вас.
– Чтобы она и меня в кровь побила?
– Она сейчас крепко спит. Я дал ей снотворное. Она ничего не узнает. Ну, пожалуйста, выслушайте меня. Я мечтал о такой женщине, как вы, всю жизнь.
– Ну и мечтайте дальше. Один танец – не основание для близкого знакомства. Я дорожу своей физиономией. Идите домой и несите свой крест.
Бородатый с обреченным видом поплелся к себе, а Оксанка начала лихорадочно собирать вещи. «Если еще один придет, я этого не выдержу», – торопилась она и бегом рванула к остановке. Там стояла директорская «Тойота».
– Вас подвезти? – спросил Андрей Сергеевич.
– И вы туда же? – съязвила она.
– Да, в город, – не понял он.
– Только учтите, спать я с вами не буду.
– Я – тоже.
– Вы что, ненормальный?
– Это вы – ненормальная. Не успела сесть, как начинает провоцировать.
Оксанка чуть не задохнулась от злости и, проглотив готовые к употреблению оскорбления, замолчала.
– Ну что, так и будем молчать? – неуверенно начал директор.
– А у вас есть другие предложения?
– Да. Приезжайте ко мне в субботу. Будем только вы и я.
– И кровать.
– Конечно. Только не супружеская.
– Вы знаете, я очень трепетно отношусь к семьям и уважаю людей, которые всю жизнь проводят в одной постели. Я не хочу там тесниться третьей. И горжусь тем, что сегодня сохранила покой в двух семьях, – уже выходя их машины, отрапортовала она.
– А кому это надо было? – хлопнув дверью, крикнул он и резко рванул с места.
– Мне. У меня была дипломная работа на тему «Психология семейных отношений».
Но ее уже никто не слышал.
Международный скандал
Стоило любой мужской фигуре пересечь границы Ольгиного жизненного пространства, как она судорожно вскрикивала:
– Это оно!
– Почему оно, а не он? – прерывала восторженные всхлипы подруги Танька.
– Не знаю, – запускала мечтательный взгляд в потолок Ольга. – Наверное, потому, что счастье. Ведь оно среднего рода.
